Ледяное сердце - Лэнгтон Джоанна - Страница 20

• Предыдущая
• 20/31
• Следующая

— Но ты же предохранялась!

— Откуда такая уверенность? — проговорила Николь с откровенным вызовом, но волнение опять охватило ее с неистовой силой.

Пол взглянул на нее из-под опущенных ресниц.

— Ты сама говорила, что принимаешь противозачаточные таблетки. Хочешь сказать, что они не сработали?

Николь медленно перевела дыхание. — Нет.

— Но тогда о чем ты говоришь? — нетерпеливо спросил Пол.

— Я никогда не принимала таблетки, — проговорила Николь через силу, но все же непреклонная в своем стремлении договорить правду до конца. — Я солгала тебе об этом тоже.

— Ты солгала? — эхом отозвался Пол не очень твердо и отпустил ее локоть.

Николь отвела взгляд, лицо ее залила краска, и она только кивнула в знак подтверждения.

— Зачем? — настаивал Пол. Гнетущая слабость охватила Николь.

— Я хотела забеременеть.

— Ты хотела забеременеть? — медленно, акцентируя каждое слово, повторил Пол. Он принялся быстро ходить по спальне, как пантера в слишком тесной клетке. — И ты говоришь это, глядя мне в глаза?

— Нет больше смысла лгать. Я понимаю, у тебя есть все основания ненавидеть меня, но это правда, — закончила Николь.

Пол больше не смотрел на нее. Темпера-

мент истинного итальянца неожиданно вырвался наружу. Прежде чем Николь успела выдохнуть, он выскочил из спальни, пересек гостиную и с такой силой толкнул дверь, ведущую в галерею, что она едва не сломалась.

— Пол! — закричала Николь, устремляясь за ним. — Куда ты?

— А куда, ты думаешь? — выдавил он сквозь стиснутые в бешенстве зубы. — Я разорву Эндрю в мелкие клочья, сделаю из него кровавую кашу за то, что он соврал!

Николь в панике вцепилась ему в руку.

— Нет, Пол, нет!

Пол освободился от ее рук и зашагал по галерее к выходу.

— Меня не волнует, что ты делала с ним. Меня не волнует, каким влюбленным он был.

Меня не волнует даже, что ты пыталась выдать моего ребенка за его, чтобы повиснуть на нем! — прошипел Пол и замер, глядя на Николь. — Все это не имеет значения. Не стоит и гроша ломаного, — заключил он. — Но ничто не может оправдать его ложь, из-за которой жизнь моего ребенка находилась под угрозой. Он дал тебе возможность уйти из этого дома одной, без гроша, а ведь знал… ничтожный самовлюбленный ублюдок, что ты носишь моего ребенка, и не только не сказал об этом, но сделал все, чтобы быть уверенным, что у меня не будет причины искать тебя!

— Это несправедливо, — с большим трудом выговорила Николь. — Я никогда не была близка с Эндрю.

— Я скажу тебе, что несправедливо, — ответил Пол, казалось, пропуская ее слова мимо ушей, в его глазах читался еще больший упрек и осуждение. — Несправедливо то, что ты сделала с моим сыном — единственной невинной жертвой из нас всех!

Николь отшатнулась от него, а Пол понесся к парадной лестнице. Но Николь больше не хотелось бежать вслед за ним и спасать Эндрю от неизбежного возмездия. Она не настраивала Эндрю и Пола друг против друга. В этом ее нельзя обвинить. Она была в таком отчаянии, когда потеряла Пола, а потом обнаружила, что беременна. В таком состоянии она не могла догадаться, что Эндрю испытывает к ней отнюдь не платонические чувства.

Резкий окрик прервал ее размышления, и с приглушенным стоном Николь поспешила к лестнице, но замерла на полпути. Внизу, посреди большого зала, стоял Эндрю, только что покинувший столовую, в полном неведении о том, что произошло. Пол решительно шел к нему.

— Влепить тебе пощечину, что ли, чтобы вызвать на дуэль? — проскрежетал он.

— Значит, Николь наконец рассказала тебе? Да что с тобой? — Неожиданно быстро Эндрю разобрался в происходящем. — Лучше скажи мне спасибо за всю эту историю… Кстати, если бы ты с самого начала вел себя по-другому, она бы сюда никогда больше и носа не показала.

Пол тут же ударил Эндрю, и так сильно, что все, что видела Николь, — неясное движение, а затем Эндрю, пытающегося подняться с пола. Испугавшись, она приросла к перилам.

— Зачем ты пытаешься обвинять меня, когда сам совершил ошибку? — обиженно отплевывался Эндрю.

Как раз в тот момент, когда Пол в ответ выругался по-итальянски, обитая зеленым сукном дверь в задней части зала широко распахнулась и появился Джим. С воплем радости малыш пронесся по залу и возбужденно кинулся к ногам Пола. Эндрю мгновенно воспользовался этой неожиданной отсрочкой казни и поторопился к парадной двери.

— Я поехал в аэропорт встретить Люси. Мы пробудем в городе день или два, — проговорил он через плечо.

Пол ничего не ответил. Он даже не посмотрел в сторону кузена. Во взгляде, устремленном на Джима, читалась нежность. А малыш, не реагируя на происходящее, нетерпеливо подпрыгивал у его ног, высоко поднимая руки, чтобы его подняли.

— Поносить, Пол, поносить, — настойчиво требовал он.

Глаза Николь увлажнились. Она отвернулась, пытаясь побороть свои чувства, а когда вновь посмотрела на Пола, тот сидел на корточках перед Джимом и разговаривал с ним. Она почувствовала напряжение в фигуре Пола, не видя его лица. Николь поторопилась вниз. В это время Пол подался вперед, схватил своего что-то неустанно говорящего сына на руки и вместе с ним поднялся.

Он медленно ходил кругами и, держа Джима в высоко поднятых руках, внимательно разглядывал его, явно изучая и сопоставляя известные ему факты. У Николь перехватило дыхание. В этот момент Пол за плечами сына увидел ее. Его лицо ужесточилось. Николь почувствовала себя так, словно ее, а не Эндрю подвергли экзекуции.

— Я прошу у тебя прощения, — хрипло сказала Николь, которую переполняло чувство вины.

— Ты никогда не выпросишь его, — как клятву произнес Пол.

Николь, совершенно обессилев, не пошла вслед, когда он понес Джима наверх. В том состоянии, в котором находился Пол, с ним было бесполезно разговаривать. Она хорошо знала, что Пол в любой момент снова вспыхнет, если она встретится на его пути. И потом, он имел право побыть наедине с Джимом.

— Он остынет, — сказал за ее спиной Мартин. Николь вздрогнула от неожиданности. — Если сам не сделает вывода, я помогу ему.

Николь повернулась. Дед Пола уже шел в гостиную.

— Холодно здесь, однако. Закрой за собой дверь, когда войдешь.

После маленькой паузы до Николь дошел смысл последнего замечания Мартина. Она двинулась следом за ним.

— Вы знали?

— Я подозревал это задолго до того, как ты появилась здесь, — признался старик. — Но всякие сомнения отпали, как только увидел мальчугана.

— Но вы же… Вы сказали Эндрю здесь вчера вечером, что я мать его ребенка.

Мартин медленно опустился в кресло.

— Он заслужил хорошей встряски. Когда наврал Полу, он вел себя мерзко. — Его блекло-голубые глаза всматривались в удрученное лицо Николь. — Если бы ты не рассказала Полу правду, я бы сделал это за тебя. Если он сейчас похож на разъяренного медведя, ты должна винить в этом только себя. Можно понять, что этот маленький мальчик должен значить для него.

От его упрека Николь вспылила:

— Не так давно даже вы не хотели, чтобы у меня был ребенок!

— Не хотел, — мрачно согласился Мартин. — Я страдал от ошибочного представления, что отец ребенка Эндрю. Он всегда соперничал с Полом, и самым сильным унижением явилась бы жена, которая вышла за него только потому, что не могла заполучить его кузена.

Николь бросило в краску.

— Я смотрела на Эндрю только как на друга.

— Очень сожалею, но в те дни я совершенно не предполагал, как далеко зашли вы с Полом там, в летнем домике, — заметил Мартин с грустью. — Ты водила компанию с Эндрю несколько недель. Естественно, я заключил, что он несет ответственность за твое положение, но ему этого не высказал.

В смущении Николь переминалась с ноги на ногу. В странном напряжении она ждала, когда он перейдет к кражам. Естественно, его уверенность в том, что воровала она, не могла не повлиять на отношение к ней.

— Потом Пол обронил, что Эндрю хвастал, будто послал тебя сделать аборт, — продолжил Мартин. — Конечно, я не мог поверить в это. Эндрю был так увлечен, что был готов жениться на тебе. Самым очевидным объяснением было то, что ребенок не от него. Кроме того, Пол тоже вел себя не как случайный прохожий.

• Предыдущая
• 20/31
• Следующая