Ложь во имя любви - Лэнгтон Джоанна - Страница 28
- Предыдущая
- 28/32
- Следующая
– Боже, а я так ужасно выглядела... Представляю, какое впечатление я на него произвела!
– Ты должна радоваться, ma belle. Тебе нечаянно удалось завоевать сердце моего отца при помощи простого стакана воды. Немногим удается так расположить его к себе. Он сейчас с большим удовольствием рассказывает всем домашним о том, как ты заставила его присесть и распекала за пренебрежение к своему здоровью. А теперь пора позаботиться и о твоем самочувствии, – сказал Костос.
Он поднялся и оставил ее один на один с семейным врачом Сикельяносов, довольно пожилым господином в европейской одежде.
Врач был само олицетворение такта. Он вежливо попросил Алекс ответить на несколько вопросов о ее здоровье, затем довольно бегло осмотрел ее, касаясь тела мягкими чуткими пальцами, и, раскрыв записную книжку, стал что-то писать. Его молчание несколько озадачило Алекс, и она поторопилась спросить его:
– Я думаю, со мной все в порядке, как вы считаете?
Доктор ободряюще улыбнулся ей широкой белозубой улыбкой.
– Молодая госпожа в полном порядке. Ваше здоровье не вызывает опасения. Я имею счастье первым сообщить вам приятную новость – вы ждете ребенка.
Алекс не находила слов от изумления. У нее будет ребенок? Совершенно невероятно!
– Вам, конечно, нужно пройти обследование у гинеколога, но я не вижу никаких причин для беспокойства. Вам следует, однако, соблюдать определенную осторожность. Избегайте физических нагрузок и утомительной работы. Пейте только кипяченую воду, ешьте только ту пищу, которая не вызывает опасений в ее свежести. Исключите из вашей диеты все острое, старайтесь ложиться спать пораньше.
Алекс вполуха слушала врача, думая о своем. Список его рекомендаций был так длинен, что Алекс начала беспокоиться, закончится ли он когда-то вообще. Она всегда была очень здоровой девушкой, а не тепличным цветком. Даже насморк она могла схватить не чаще, чем раз в год.
Но тут же на ум Алекс пришла Сандра с ее тяжелой беременностью. Она подумала, что, может, советами доктора и впрямь не стоить пренебрегать? Затем она еще раз взглянула на склоненную к ней голову доктора и все же решила, что эти советы наверняка устарели еще в прошлом веке.
– Вы молоды и здоровы, но, когда ожидаешь первого ребенка, нельзя быть слишком безмятежной. Лучше лишний раз поостеречься, – сказал доктор, прощаясь.
Уже стоя в дверях, он повернулся к ней и произнес:
– Не забывайте о режиме вашей сексуальной жизни. Чрезмерные нагрузки могут спровоцировать раннее отторжение плода.
Алекс осталась один на один со своими мыслями. Известие о беременности застало ее врасплох. Она немного поплакала, размышляя, что же ей делать, на что решиться. Все так неожиданно изменилось в ее жизни. Почему она не знала о своей беременности раньше? Почему не догадалась? Она должна была вычислить это раньше, но у нее было нарушение графика лишь один раз. Она полагала, что это из-за нервного напряжения, связанного с событиями последних недель.
Ее лицо приняло отрешенное выражение. Она погрузилась в свои невеселые мысли. Неожиданная беременность усложняла ее и так не очень простую в последнее время жизнь. Но принять решение должна только она сама.
Хочет ли она этого ребенка? Она и сама не знала... У него были бы такие же черные глаза, как у Костоса, и такие же белокурые волосики, как у нее, или каштановые, как у Патрика. Он был бы таким же красивым, как все эти Сикельяносы. Она лежала в постели, плача в подушку.
Как отнесется Костос к этому известию? Их отношения еще так зыбки... Они только начинают привыкать друг к другу. Давно ли он обсуждал с ней вопрос о возможности делового взаимовыгодного подхода к их связи? А сегодня она должна заявить ему о своей беременности. События развиваются с космической скоростью.
Перед ней было несколько путей – она могла оставить ребенка и улететь в Лос-Анджелес, когда Костос уедет куда-нибудь в командировку; могла сделать аборт и стать свободной, но в глубине души она понимала, что решиться на аборт означало разрушить и свою жизнь, и жизнь еще не рожденного ребенка.
С другой стороны, у нее за душой нет ни гроша... Конечно, Костос не оставит своего ребенка и будет помогать ей материально, но что-то удерживало ее от того, чтобы сообщать Костосу эту новость. Она боялась взглянуть в его глаза и увидеть там равнодушие и раздражение. Не странно ли, что история с рождением незаконнорожденных детей повторяется и со вторым Сикельяносом?
Алекс решила, что сначала она съездит к гинекологу и лишь потом скажет Костосу о беременности. Она уныло вздохнула. Если она послушает совета семейного врача Сикельяносов, то в ближайшие восемь месяцев ее ожидает пресная осторожная жизнь, полная витаминов, но с полным отсутствием секса.
Слезы навернулись на ее глаза, и она вспомнила, что и Сандра во время беременности была необыкновенно ранима. Алекс поняла, что этот ребенок, растущий где-то в недрах ее тела, дорог ей, но она просто представить не может, что ожидает их в будущем.
– Почему ты плачешь? – недоуменно спросил Костос, осторожно заглядывая к ней в комнату. Он вдруг увидел в ее глазах что-то такое, что внезапно напугало его.
Его распевный голос отвлек ее от тягостных мыслей. Он был заметно растерян:
– Что тебя так расстроило? Доктор Карим сказал, что с тобой все в порядке...
Он сел рядом с ней, и она спрятала свое заплаканное лицо на его груди, чувствуя облегчение от того, что он держит ее руку в своей.
– Мой отец часто бывает на этой вилле, он очень любит это место, потому что он когда-то жил здесь с моей мамой сразу после их свадьбы. Она умерла, когда мне было восемнадцать лет, она была очень добра и терпелива со мной. Я ведь в детстве был большим озорником. Отец до сих пор не может ее забыть.
– Он, должно быть, очень ее любил.
– Моя бабушка была француженкой, поэтому моя мама прекрасно говорила на этом языке и учила меня ему.
– Так вот почему ты называешь меня по-французски ma belle, – наконец поняла Алекс.
Костос продолжал свой рассказ.
– Они с отцом были прекрасной парой. Отец всегда был очень суров с нами, детьми, но мама всегда умудрялась защищать нас. Мне нужно было бы познакомить тебя с отцом еще раньше, но я опасался, что он может обидеть тебя чем-то. Он часто бывает резок и несдержан.
– Ты, наверное, боялся, что я скажу что-то неуместное. Я ведь – ходячая неприятность: взрывная, прямолинейная и вспыльчивая.
– Нет, наоборот, я рад, что отец увидел тебя такую, какая ты есть на самом деле, – естественную и искреннюю, без прикрас и притворства.
Вечером Алекс лежала под покрывалом, раздумывая над своей запутанной судьбой. Остаться одной, когда нет никого рядом, чтобы позаботиться о ней и о ее будущем ребенке, было так страшно.
Костос решительно постучался в ее дверь.
– Я уеду на несколько дней в Лондон и хотел бы, чтобы ты поехала со мной, но боюсь, что это может тебе повредить. Тебе сейчас в первую очередь нужно привести в порядок свое здоровье. Кроме того, не стоит сейчас заставлять тебя вести пустые беседы с моими деловыми партнерами.
– Ты считаешь, что я не справлюсь? – Алекс показалось, что он стесняется ее.
– Если ты смогла покорить моего отца, то для тебя нет ничего невозможного, – подбодрил ее Костос.
– Ты всегда такой дипломатичный? – раздраженно проговорила Алекс.
Костос сел на кровать, и матрац прогнулся под тяжестью его тела. Он протянул руку и коснулся ее, отчего у нее опять перехватило дыхание.
Он был такой сильный и разгоряченный, но его поцелуй не смог растопить холодок в ее сердце, она никак не могла забыть своих печальных мыслей. Когда он целовал ее, ее мятежное тело, не желающее слушаться голоса разума, наполнилось жаждой жизни, потребностью любить его. Алекс поняла, что разум ее умолк и придется подчиниться диктату плоти. Его язык властно ворвался в ее рот. Голова пошла кругом, а страсть, которую он умерял, вырвалась наружу.
Костос умело снял с нее тонкую ночную рубашку, нежно прикасаясь к Алекс опытной рукой. Кожа Алекс начала покрываться мурашками в ответ на прикосновение ласковой мужской ладони, которая спустилась по спине и начала ласкать ягодицы.
- Предыдущая
- 28/32
- Следующая
