Король и Шут (СИ) - Туровников Юрий Юрьевич - Страница 43

Дальнейший путь до покоев короля Прохор продолжил с ясной головой, не обремененной воспоминаниями и размышлениями. Все-таки иногда надо быть просто дураком. Полезно для здоровья.

Шут толкнул створы и зашел внутрь. Величество еще изволили почивать, нежась в пуховых подушках и накрывшись белоснежной атласной простыней, которая, впрочем, не долго задержалась на своем месте, а была сорвана сильной рукой.

— А по сопатке?! — пробурчал Генрих, поправляя ночную рубаху, пытаясь прикрыть срам. Не открывая глаз и пытаясь рукой нащупать пропажу, он просипел. — Кто тут такой бесстрашный?

— Это я, твой верный шут, — сказал Прохор.

— Рано еще, — всхлипнул Государь.

Весельчак стал по одной вытаскивать из-под короля подушки и бросать их на ковер.

— Солнце встало выше ели, время… хм, а мы не ели! Вставай, Онри. Хочешь, я тебе песенку спою… — Он не стал дожидаться ответа и заорал на всю комнату.

Когда покрасневший от натуги Прохор закончить горланить, он обнаружил, что короля уже нет в кровати. Генрих стоял в дальнем углу, прижимая к груди подушку и, не моргая, смотрел на своего слугу. Ночная шапочка правителя съехала на бок, и ее кисточка норовила залезть в рот. Шут удивленно посмотрел на хозяина.

— Тебе плохо?

Генрих дунул на кисточку.

— Я это хотел у тебя спросить. Ты чего разорался, как резанный?! Может, тебе лекарю показаться? Хорошо, что ставни закрыты, да стены толстые. Точно подумали бы, что я спятил.

— Зато вон ты как с кровати слетел, словно юнец. И сна, как не бывало.

Король усмехнулся.

— Боюсь, что теперь я вовсе спать не буду, — Он вздохнул и покинул свое укрытие. — Во дурак…

Прохор помог государю облачиться в тигровый халат, сменить ночную шапочку на корону, которая покоилась на мраморной голове, стоящей на бюро. Выходя в коридор, шут обратил внимание, что под потолком, также как у него в коморке, светились десяток шаров. Весельчак еще раз подумал об устройстве, которое будет выключать это самое электричество, и закрыл за собой позолоченные створы. Впереди предстоял путь в комнату омовений, а уж потом и долгожданный завтрак.

Как обычно, после трапезы, королевская чета проследовала в Тронную залу, естественно, порознь. Изольда, откланявшись, присоединилась к своей свите, состоящей из молодых и не очень девиц, у которых на уме только наряды да обсуждение новых видов любовных утех. Эта шумная толпа заняла всю центральную лестницу замка, поэтому Генриху и Прохору пришлось воспользоваться потайным ходом, который вывел их аккурат в залу за несколько мгновений до того, как туда же стали заходить подданные короля. Сам Сюзерен только-только успел занять свое место на троне, а шут, захлопнув потайную дверь за троном, присел на приступок.

Два огромных черных пса протиснулись сквозь толпу и, подбежав к Королю, стали тыкаться своими мордами ему в руки, от чего правитель Серединных Земель едва не выронил державу и скипетр.

— Отвалите от меня, бестии! — прошипел он, и шавки, отбежав в сторону, улеглись на полу.

Знать, как обычно расположилась вдоль окон и начала шушукаться, обсуждая некое чудо: как так, ставни закрыты, а светло, словно днем?! Кто-то первым сообразил посмотреть на потолок, указав остальным на светящиеся шары, что сменили восковые свечи. Благодаря хорошей акустике, в Зале царил такой гам, что у августейшего разыгралась мигрень. Он с надеждой посмотрел на шута, и тот трижды хлопнул в ладони, призывая всех к тишине, которая наступила мгновенно.

— Что вы как сороки, ей-богу, — сказал Генрих, — и почесал скипетром нос.

Тут тяжелые створы распахнулись, и в помещение едва не ввалился гвардеец, облаченный в полный доспех, с аркебузой и алебардой в руках. Придворные открыли от удивления рты. Солдат, кое-как удержавшись на ногах, согнулся пополам, с трудом отдышался, выпрямился и выпалил.

— Прошу прощения за опоздание, Ваше Величество! Бежал со всех ног, боялся опоздать.

— Так ты и опоздал, — подметил Прохор. — Никакой дисциплины. Бардак в армии, Онри.

Король покивал.

— Что, Министр, нелегко? Будешь знать, как спорить. Тебе еще повезло, что не заключил пари на разбойников. Изловил их мой шут. Учись! Я вообще стал задумываться: зачем мне нужны вы все? — в зале повисла давящая тишина. — Дурак прекрасно справится со всем сам, причем абсолютно бесплатно. На ваше содержание четверть казны тратится. А зачем — непонятно.

Тут на середину вышел Советник. Он щелчком сбил со своего бархатного наряда пылинку, расправил белоснежный парик и, протерев о платок монокль, сказал.

— С Вашего позволения, сир. У каждого короля должна быть свита, на фоне которой он будет выглядеть подобающим образом, — и подхалим поклонился.

Шут закинул ногу на ногу, звякнув бубенцами, и прислонился к трону.

— То есть, ты хочешь сказать, что не будь вас, то Генрих и на короля-то не был бы похож?!

Сюзерен нахмурился, а Советник едва не проглотил язык, не зная, что ответить. Загнал его в тупик Прохор. Положение спас все тот же Генерал, временно сменивший чин. Он отпихнул обливающегося потом чиновника назад и занял его место.

— Я хоть временно и несу караульную службу, как обычный солдат, но свое дело знаю и за обстановкой слежу. Осмелюсь доложить, что на Западных рубежах, там, где проходит морская граница, неспокойно нынче. Рекомендую направить туда ответственное лицо, дабы разобраться с ситуацией. Рекомендую направить шута. Он же у нас самый умный, дела у него спорятся, — и Генерал ехидно улыбнулся.

Прохор прищурился и, не вставая с места, спросил.

— А сам чего? Нет желания отчизне послужить, или боишься, что опять не справишься? Привык все на чужие плечи перекладывать. Ты трутень. Точно, теперь я тебя так звать буду, — весельчак посмотрел на Короля. — Давай закажем на Монетном дворе ему медаль — «Почетный трутень королевства»?

Генрих улыбнулся, а вот придворные открыто хохотнули, заставив приниженного министра покраснеть еще больше. Тот от злости сравнялся цветом с вареными раками, что в свою бытность юнцом, ловил на реке и готовил на костре, втайне от высокородных родителей, от которых, к стати сказать, и получил в наследство сей пост. Сюзерен покачал головой.

— Полно издеваться над Генералом. Имей хоть каплю уважения, он тебе в отцы годится.