Возвращенная любовь - Лэнгтон Джоанна - Страница 10

• Предыдущая
• 10/31
• Следующая

— Давно не кормил, но могу попробовать, — пробормотал он, не совсем уверенно глядя на дочь. — Почему я не подумал принести какую-нибудь игрушку?

Кэтрин явно расстроилась. И Мишел поняла, что папа Сары — фигура куда более значительная в глазах дочери, чем она могла предположить.

— Ездить машины? — продолжила Кэтрин, рассудив, что это занятие папе подходит больше. — Трр, трр!

— Трр, трр, — послушно повторял Клайв. — Я люблю ездить машины!

Девочка заулыбалась и притянула ручки. Клайв без слов понял ее, поднялся и взял дочь на руки — очень бережно, словно боясь причинить боль. Его обычно мрачноватый взгляд посветлел. Он держал Кэтрин несколько неловко, не совсем понимая, как это делается.

Почувствовав себя в центре внимания, девочка решила произвести незабываемое впечатление. Она широко развела ручки и принялась изображать самолет, идущий в пике.

— Кэтти, осторожнее! — воскликнула Мишел и рванулась вперед, чтобы подхватить дочь.

Но Клайв справился сам: крепко прижал к себе маленькое тельце, не дав малышке совершить катапультирование.

— Папа! — завопила Кэтрин, обнимая его за шею и прижимаясь к щеке. — Мой папа, мой!

На глаза Мишел навернулись слезы. Даже в таком возрасте ребенок остро чувствовал разницу между собой и Сарой. А она-то думала, что девочка слишком мала, чтобы обращать внимание на такие вещи. Да, в жизни Кэтрин явно не хватало мужского внимания. Хьюго Андерс приходил слишком поздно и не мог уделять любимой внучке много времени, а Перси сразу заявил, что не умеет обращаться с маленькими детьми и лучше подождет еще пару лет.

А вот Клайв просто сиял, обнимая малышку. Перси никогда не смотрел на ее дочь с такой гордостью. Впрочем, ничего удивительного — это ведь не его ребенок.

— Вниз! — скомандовала Кэтрин, и была немедленно опущена на толстый ковер из опавших листьев. Она быстро встала на четвереньки и принялась мотать головой из стороны в сторону. — Гав! Гав! — разнеслось по парку.

— Это мы изображаем собачку. Ты удостоился чести увидеть все ее номера, — объяснила Мишел, с грустной улыбкой глядя на дочь. — Кэтти очень любит производить впечатление на новых знакомых.

— Она такая жизнерадостная, такая милая, — пробормотал Клайв, беззаботно наступая в лужу дорогими итальянскими ботинками.

«Собачья жизнь» быстро надоела Кэтрин. Она встала на ноги и скомандовала: — Ути!

Клайв вопросительно посмотрел на Мишел.

— Утки на пруду. Она любит кормить их.

Кэтрин тем временем уже семенила к пруду, и Мишел поспешила за ней. Начинало смеркаться, и она не хотела выпускать дочку из виду. Неожиданно из тени деревьев показался мужчина в темном костюме, и молодая женщина едва не вскрикнула от неожиданности. Клайв сказал ему несколько слов, и тот снова скрылся.

— Что происходит? — спросила она, вспомнив про еще одного человека около детской площадки. — Кто эти люди?

— Я очень удивился, когда получил твое сообщение. Тем более что ты представилась Эрикой, — пояснил он.

— Я подумала, что так ты не будешь тянуть со встречей, — покраснев, призналась Мишел.

— К сожалению, ребята из службы безопасности решили, что это сообщение было ложным.

— Служба безопасности? — Неужели эти люди работают на Макферсона?

— Весь парк напичкан ими, как мясо чесноком. Они тут уже больше часа. Иногда мне кажется, что им доставляет удовольствие прочесывать местность и неожиданно возникать из-за кустов, — насмешливо сказал Клайв.

— Но почему они решили, что сообщение ложное? — допытывалась Мишел.

— Обычно ко мне не обращаются с просьбой встретиться в таких людных местах. Я предположил, что это журналисты наконец-то разнюхали про нас и что тебе тоже пришло подобное сообщение. Таблоиды заплатили бы целое состояние за фотографию, где мы сняты вместе…

— Таблоиды? — недоуменно повторила она.

— Проснись, дорогая. Новость о том, что у меня есть ребенок, поднимет большой шум. Рано или поздно о Кэтрин станет известно. Единственное, что бы я мог сделать, дабы оградить вас от внимания посторонних, это держаться подальше. Но к такому я не готов. И вообще, я не собираюсь прятать дочь, словно какой-то грязный секрет.

Мишел испугалась. Появление этого миллионера и так перевернуло весь ее мир с ног на голову, а теперь он с поразительным спокойствием заявляет, что дальше будет только хуже. При мысли о публичной известности ей стало дурно.

Кэтрин остановилась на берегу пруда и принялась звать уток, разбрасывая крошки припасенного хлеба. Ее родители подошли ближе и встали под раскидистым деревом.

— А тебе все равно, да? — горько произнесла она, не поднимая взгляда. — Неважно, как это отразится на моей семье, ты настаиваешь на общении с Кэтрин.

— Вина не остается безнаказанной, — сухо ответил Клайв. — Я и так слишком долго был исключен из жизни дочери.

На лице его не дрогнул ни один мускул, синие глаза полыхали недобрым огнем. Он явно не собирался отступать.

— Какой ты бесчувственный! — вырвалось у нее.

Клайв подошел ближе и склонился над женщиной, опершись рукой о ствол дерева. Лицо его находилось теперь совсем близко, и Мишел с удивлением заметила, какие длинные у него ресницы.

— Разве? — спросил он мягко.

От звука чуть хриплого и такого искушающего голоса по телу ее пробежала сладкая дрожь. Она не могла оторвать взгляда от его сузившихся горящих глаз и нервно облизнула губы. Ей захотелось убежать, но уже через секунду эта мысль показалась нелепой.

Клайв притягивал, зачаровывал ее. Дыхание Мишел участилось, во всем теле появилась странная тяжесть, мышцы напряглись. Соски затвердели, сердце билось с бешеной скоростью, гоня по жилам не кровь, а жидкий огонь.

Едва дыша, она смотрела в синие глаза Клайва. Он провел большим пальцем по ее полураскрытому рту. Мишел закрыла глаза и прикусила губу — от этого прикосновения у нее чуть не закружилась голова. Клайв дотронулся до ее щеки — ласково, медленно — и нежная кожа загорелась румянцем.

Мужчина самодовольно улыбнулся. Она открыла глаза и, нервно сглотнув, обхватила себя руками за плечи. Чтобы не упасть, ей пришлось опереться спиной о ствол. Улыбка Клайва пьянила сильнее вина, она чувствовала себя во власти его чар, и это ощущение почему-то радовало.

— Бедняга Перси, — хрипло выдохнул Клайв, убирая руку и выпрямляясь. — Мы нанесем ему такой удар… Пусть он уйдет раньше, чем история выплывет на свет.

Мишел во все глаза уставилась на него. В чертах лица этого мужчины проглядывало нечто демоническое, дьявольское. Боже, как она могла потерять из-за него голову! Этот человек опасен, он как зверь, вышедший на охоту. Наверное, над ней сыграли злую шутку прежние чувства. Но это не значит, что нужно по-прежнему идти неправильным путем.

— Оставь в покое Перси! — воскликнула Мишел в ярости.

— Вряд ли это удастся, — хладнокровно заметил Клайв. — Почему бы не отставить его от должности? Все равно в этом нет никакого смысла.

— Я не понимаю, з-зачем ты говоришь об этом, — прошептала молодая женщина. При мысли о том, что Макферсон мог иметь в виду, она покрылась холодным потом.

— Я недостаточно хорошо знаю Хилдинга, но думаю, он просто не в курсе, что браконьерствует на моей территории.

— На твоей территории?

Клайв усмехнулся и провел пальцем по ее шее. Мишел нервно сглотнула и инстинктивно подалась к нему.

— Вот видишь, ты все еще принадлежишь мне, дорогая, — мягко произнес он, не спуская глаз с ее полных губ. — Ты никогда не могла сопротивляться мне… Эрика, и я хочу, чтобы ты вернулась ко мне.

— Ты с ума сошел! Нас больше ничто не связывает… кроме Кэтрин! — возмущенно выпалила Мишел, чувствуя, что готова удариться в панику.

Она подбежала к дочери и схватила ее за руку.

— Уже темнеет. Нам пора домой, — проговорила она дрожащим голосом.

— Ути… — робко напомнила Кэтрин, удивляясь странному поведению матери.

— Утки легли спать, — твердо сказала мать и решительно направилась к выходу.

• Предыдущая
• 10/31
• Следующая