Историки Греции - Мартынов Иван - Страница 92

• Предыдущая
• 92/104
• Следующая

III. 292 (2) Вот что делала каждая из частей войска. Аркадцы иочыо ушли от залива Кальны и направились к ближайшим деревням, стадиях в тридцати от моря. Когда рассвело, каждый из начальников повел свой отряд на деревню, а на те из них, что казались больше, начальник вел по два отряда. (3) Перед этим договорились, на каком холме всем собираться; и так как налет был внезапным, много людей взяли в рабство и захватили много скота. (4) Однако разбежавшиеся было фракийцы собрались (легковооруженные, они во множестве сумели убежать из-под рук у тяжеловооруженных греков). А собравшись, они первым делом напали на отряд Смикрета, одного из аркадских начальников, отходивший уже с обильной добычей к условленному месту. (5) До поры греки сражались на ходу, но при переходе через овраг противник обратил их в бегство; Смикрет погиб, а с ним и все остальные. А от другого отряда из тех, что повели десятеро начальников, — отряда Гегесандра — осталось всего восемь человек; спасся и сам Гегесандр.

(6) Остальные отряды соединились, одни — испытав трудности, другие — без труда. А фракийцы, достигнув такого успеха, стали перекликаться друг с другом, и за ночь их собралось множество. С рассветом они окружили холм, на котором расположились греки, и так как у них было много копейщиков и конных и с каждым часом их стекалось все больше, они без всякой опасности для себя нападали на греческих латников. (7) Ведь у греков не было ни одного лучника, ни одного метателя дротиков или всадника, а противники, подбегая и подъезжая верхом, забрасывали их копьями; если же греки сами шли на врагов, те легко разбегались, а другие налетали с другой стороны. (8) У греков было много раненых, у фракийцев — ни одного. Сдвинуться с места греки не могли, и в конце концов фракийцы отрезали их от воды. (9) Оказавшись в безвыходном положении, греки начали переговоры о перемирии; договорились обо всем, но фракийцы, вопреки требованию греков, не дали заложников, и дальше этого не пошло. Так обстояли дела у аркадцев.

(10) Хейрисоф, благополучно пройдя вдоль побережья, прибыл в залив Кальпу.

У Ксенофонта, шедшего напрямик через сушу, всадники, опередив остальных, повстречали послов, которые направлялись куда-то. Когда их доставили к Ксенофонту, он спросил, не знают ли они чего о другом войске, тоже греческом. (11) Те рассказали обо всем происшедшем и добавили, что сейчас оно осаждено на холме, а фракийцы окружили его со всех сторон. Ксенофонт тотчас же передал этих людей под стражу, чтобы они служили, когда понадобится, проводниками, выставил десять дозорных, а остальных воинов созвал на собранье и сказал: (12) «Воины! Аркадцы одни убиты, другие осаждены на каком-то холме. Я уверен, что если они погибнут, то и для нас нет спасения, — так много вокруг врагов и так они осмелели. (13) Самое лучшее для нас — поскорее помочь тем людям: если они еще живы, мы станем сражаться вместе с ними и не будем, оставшись одни, одни принимать всю опасность. (16) Нам ведь отсюда спасаться некуда: далек путь назад в Гераклею, далек и вперед, в Хрисополь, а враг близко. Идти до залива Кальпы, где, как видно, сейчас находится Хейрисоф — если только он невредим, — совсем близко, но там нет кораблей, чтобы нам отплыть, а если мы там останемся, у нас не будет продовольствия и на один день. (17) Если осажденные погибнут, то нам труднее будет одолевать опасности с одними только людьми Хейрисофа, так что лучше, чтоб они спаслись и мы все вновь собрались воедино, и заодно нашли путь к спасенью. Так наберемся решимости и двинемся в путь, чтобы сегодня или погибнуть со славой, или совершить прекраснейший подвиг, спасши жизнь стольким грекам. (18) Быть может, это бог ведет все к тому, чтобы похвалявшихся и спесивых унизить, а нас, ничего не делающих без изволенья богов, поставить в общем мненье выше них. Идите же следом и думайте о том, как бы лучше выполнять приказы. (14) Остановимся мы только тогда, когда довольно продвинемся и решим, что пора поесть; а пока мы будем идти, пусть Тимасион со всадниками проедет вперед дозором, чтобы ничего от нас не укрылось, но и нас пусть не теряет из виду». (19) Сказав это, он новел воинов. (15) А самых проворных из легковооруженных он разослал вправо и влево и на вершины холмов, чтобы они подали знак, едва что-нибудь заметят, и приказал им жечь все, что им попадается горючего. (19) И всадники, рассеявшись, насколько возможно было это сделать безопасно, жгли все, и копейщики, двигаясь вровень с войском по высотам, жгли все, что только видели горючего, и само войско сжигало то, что находило нетронутым, и казалось, будто вся страна полыхает, а войско движется огромное. (20) Когда пришло время, разбили стан, перейдя на холм; оттуда увидели вражеские костры на расстоянии примерно сорока стадиев и сами разожгли как можно больше костров. (21) Когда войско наскоро поужинало, передан был приказ загасить все костры. Ночь проспали, выставив караулы, а с рассветом, помолившись богам, построились в боевой порядок и выступили, ускорив как могли шаг. (22) А Тимасион со своими всадниками, взяв проводников, ускакал вперед и, сам не зная как, очутился на холме, на котором были осаждены греки. Здесь он не увидел ни вражеского, ни союзного войска,293 а только несколько старух и стариков и брошенных быков и овец. (23) Сперва все были в недоуменье, что же произошло, потом у оставшихся на холме выспросили, что фракийцы сразу же, как стемнело, отошли, а с рассветом ушли и греки, но куда, они не знали. (24) Люди Ксенофонта, когда об этом услышали, после завтрака собрали поклажу и выступили, желая поскорее соединиться с остальными у залива Кальпы. На дороге они заметили следы аркадцев и ахейцев, а прибыв на место, увидели их там и на радостях стали обнимать друг друга как братья. (25) Аркадцы стали спрашивать у Ксенофонта, почему загасили костры. «Мы думали сначала, — говорили они, — что если не видно костров, значит, вы ночью пошли на врага; и сами враги, боясь, как мы полагаем того же, отошли: ведь они снялись с места почти в тот же час. (26) Но вас все не было, а время вышло, и мы подумали, что вы, узнав о наших обстоятельствах, испугались и отступили в сторону моря, и сами решили от вас не отстать. Так что и мы направили путь сюда же».

IV. (1) Этот день провели на самом берегу у залива. Местность эта, которая зовется заливом Кальпы, находится в Азиатской Фракии, а сама Фракия простирается от устья Понта вплоть до Гераклеи, направо от плывущего в Понт. (2) Трехрядный корабль может доплыть от Византия до Гераклеи за один долгий день. Между этими городами другого греческого или союзного города нет, а живут вифинские фракийцы, про которых говорят, что если буря занесет к ним грека или еще как-нибудь он к ним попадет, то обращаются они с ним с крайней жестокостью. (3) А залив Кальпы лежит посредине, откуда бы ни плыть — из Гераклеи или из Византия. Там суша выдается в море, и та часть, что лежит среди моря, — это обрывистая скала, в самом низком месте высотою не меньше двадцати саженей, а полоска земли, ведущая на материк, — шириною самое большее в четыре плефра; но на этой полоске места хватит, чтобы поселить десять тысяч человек. (4) Залив лежит под самой скалой, берег его глядит на запад. У самого моря бьет неиссякаемый источник пресной воды, над ним господствует скалистый мыс. И тут же, над самым морем, растет множество деревьев, и больше всего там корабельного леса. (5) Гора заходит и на материк не меньше чем на двадцать стадиев; вся она — чистая земля без камней; а берег моря больше чем на двадцать стадиев порос густыми и большими деревьями разных пород. (6) Вся эта местность красива и просторна, в ней немало многолюдных деревень. Земля там родит и ячмень, и пшеницу, и разные овощи, и просо, и кунжут, и довольно смокв, и много винограда со сладким соком, и все прочее, кроме оливок.

(7) Такова была эта местность. Греки разбили стан на побережье у самого моря, так как на местах, годных для постройки города, воины располагаться не хотели. Да и тут показалось, будто пришли сюда по злому умыслу некоторых, желавших основать город. (8) Ведь большая часть воинов отплыла не из-за скудной жизни, ради платы, а прослышав о доблести Кира, и одни привели с собою людей, другие потратили даже собственные деньги; иные сбежали от отца и матери, иные оставили детей, чтобы вернуться к ним, накопив денег, — они все слышали, что у Кира многие находили в изобилии всякие блага. И коль скоро они таковы, то и желанье у них одно: вернуться в Грецию.

• Предыдущая
• 92/104
• Следующая