Серебряное кресло - Льюис Клайв Стейплз - Страница 4

• Предыдущая
• 4/30
• Следующая

«Господи, а знаки как же! – вдруг вспомнила Джил. – Повторю-ка я их». После мгновенного испуга она обнаружила, что все прекрасно помнит. «Вот и отлично,» – сказала она, и с наслаждением легла на воздух, словно на диван.

«Признаюсь, – сказала она себе самой несколько часов спустя,

– что я заснула. Ну и смех, спать в воздухе! До меня это, пожалуй, никому не удавалось. А впрочем, нет – Юстас ведь тоже так летал. Что же там внизу?»

Небо под ней напоминало просторную синюю равнину. Гор на этой равнине не было, зато по ней неспешно проплывали какие-то порядочных размеров белые штуки. «Облака, наверное, – подумала она. – Только они куда крупнее тех, что мы видели со скалы. Надо полагать, они просто ближе. Я спускаюсь. Ой, ну и солнце!»

Солнце, которое в начале путешествия Джил стояло высоко в небе, теперь било ей прямо в глаза, а значит, садилось где-то впереди. Юстас был совершенно прав, когда упрекал Джил в том, что она, как и все девчонки, не знает, где какая часть света. Иначе она поняла бы, по бьющему в глаза солнцу, что летит на запад.

Всматриваясь в синюю равнину внизу, она заметила там и сям пятнышки побледнее и поярче. «Это море, – подумала Джил, и острова». Так оно и было. Джил наверняка бы позавидовала Ершу, если б знала, что он видел некоторые из этих островов с корабельной палубы, а кое на каких даже побывал. Но она об этом не знала. Попозже она начала различать складки на голубой глади, небольшие морщинки, которые на самом деле были гигантскими волнами. У горизонта появилась темная полоска, растущая прямо на глазах, и Джил впервые ощутила, как стремительно она летит. Кроме того, она поняла, что полоска эта не что иное, как берег.

Вдруг слева появилось огромное белое облако, которое летело на той же высоте, что и она. Не успела Джил опомниться, как уже очутилась в самой глубине его, в сырости и холоде. На секунду у нее захватило дух. Когда она вынырнула в блестящие солнечные лучи, то была насквозь мокрая (на ней были свитер, куртка, брюки, носки и спортивные туфли на толстой подошве, – по-нашему

– кроссовки). А когда она выплыла из облака, то сразу различила звуки, о которые успела позабыть. До сих пор она летела в мертвой тишине, а теперь услышала шум волн и крики чаек. Вдобавок до нее долетел запах моря.

Сомневаться, быстро ли она летит, уже не приходилось: не успела она увидеть, как сталкиваются две волны, разбиваясь и пенясь, как они уже были метрах в ста позади. Земля приближалась все быстрее. В глубине острова виднелись горы. Она видела заливы и холмы, леса, поля и полоску песчаного побережья. Звук прибоя становился все громче, заглушая остальные звуки.

И вдруг справа от нее показалась земля. Джил приближалась к устью реки, летя совсем низко, в одном-двух метрах над водой. Гребень волны коснулся ее ног, окатив пеной почти до пояса. Скорость падала, Джил приближалась к левому берегу. Перед глазами промелькнуло так много всего, что она растерялась: мягкая зеленая лужайка, яркий корабль, похожий на огромный драгоценный камень, башни и зубчатые стены, реющие на ветру флаги, толпа в праздничных одеждах, доспехи, золото, мечи, барабаны, флейты. Все это смешалось в ее глазах. Потом она ощутила землю и поняла, что находится в прибрежной роще, а совсем недалеко от нее стоит Юстас.

Первым делом она заметила, как он перепачкан и растрепан. А потом сообразила, что и сама с головы до ног промокла.

Юстас, да и Джил, сумей она себя увидать, удивились бы, какими замарашками выглядели они в окружающем их сиянии. Давайте-ка я об этом расскажу.

Сквозь ущелье в горах, которые летевшая Джил видела в глубине острова, на плоскую равнину золотом лились лучи заходящего солнца. Вдалеке, на равнине сверкал флюгерами замок с множеством башен и башенок. Джил никогда не видела такого прекрасного замка. Поближе была набережная из белого мрамора, у причала стоял золотисто-багряный парусник с высоким носом и высокой кормой, с большим флагом на мачте, развевающимися флажками на каждой палубе и блестящими, словно серебро, щитами вдоль фальшборта. С пристани на корабль были перекинуты сходни и по ним готовился взойти седой старик, одетый в пурпурную мантию поверх серебряной кольчуги. Голову его венчал тонкий золотой обруч. Белая борода старика спускалась почти до пояса. Стоял он довольно прямо, опираясь рукой на плечо богато одетого вельможи

– не столь уж дряхлого, но тоже старого и немощного, со слезящимися глазами. Казалось, его может унести порыв ветра.

Король собирался произнести речь. Перед ним стояло кресло на колесиках, в которое был впряжен ослик, размером не больше крупной собаки. Толстый карлик, сидевший в кресле, был одет не хуже самого короля, но из-за своей округлости сливался с бархатными подушками, которыми был обложен. Он был, вероятно, ровесником королю. Несмотря на преклонные годы, глаза его были живыми и проницательными. Огромная лысина сверкала в лучах заката, словно гигантский биллиардный шар.

Дальше полукругом стояли придворные. На них стоило посмотреть хотя бы из-за одежд и доспехов. Толпа эта напоминала цветочную клумбу. Но что уж действительно заставило Джил широко раскрыть глаза и рот, так это сами встречающие. Дело в том, что многих из них нельзя было назвать людьми в полном смысле слова. Среди них были фавны, кентавры, сатиры. Ей доводилось видеть их только на картинках. И звери там стояли – медведи, барсуки, кроты, леопарды, мыши, самые разные птицы. Но они были совсем, совсем не такие, как в Англии. Некоторые были гораздо крупнее – мыши, например, ходили на задних лапках и достигали Джил до пояса. Да и выглядели они по-другому. По их лицам было ясно, что они умеют разговаривать и думать не хуже нас с вами.

«Ух ты, – подумала Джил. – Выходит, это правда?» И тут же отметила про себя: «А они не злые?» Это относилось и к стоящим с края толпы парочке великанов, и еще каким-то совсем уж непонятным созданиям.

…Тут в ее памяти всплыл Аслан и его знаки. За последние полчаса она о них ни разу не вспомнила.

– Ерш! – прошептала она. – Ерш, быстро! Ты тут никого не знаешь?

– А, так вот ты где! – не очень дружелюбно процедил Юстас. Надо сказать, у него были на это причины. – Помолчи-ка лучше, я послушать хочу.

– Не дури, – сказала Джил, – нам надо торопиться. Не видишь ли ты здесь кого-то из своих старых знакомых? Если есть кто, сразу подойди и поздоровайся.

– Ты о чем это?

– Так Аслан велел. Ну, лев. – Джил была в отчаянии. – Я его видела.

– Ты. ты его встретила? Что же он сказал?

– Что в Нарнии ты первым же делом встретишь старого друга. И тебе надо сразу же с ним заговорить.

– Я всех вижу впервые в жизни. И вообще, откуда мне знать, что мы с тобой в Нарнии?

– Я думала, ты здесь раньше бывал.

– Зря думала.

– Ничего себе! Ты же мне сам говорил.

– Ради Бога, помолчи, и давай послушаем, о чем там говорят.

Король о чем-то говорил с карликом. Джил прислушалась, но слова до нее не долетали. Карлик, насколько она понимала, ничего не отвечал, только кивал да мотал головой. Потом король, возвысив голос, обратился к придворным. Но голос у него был такой немощный, надтреснутый, что Джил и тут почти ничего не поняла, тем более, речь шла о незнакомых ей местах и людях. Закончив речь, король нагнулся и поцеловал карлика в обе щеки, потом выпрямился, поднял правую руку, как бы благословляя, и неверными шагами двинулся по трапу на борт корабля. Все придворные, казалось, горячо переживали его отбытие. Некоторые вытащили носовые платки, иные громко всхлипывали. Потом сходни убрали, зазвучали трубы, и корабль начал отплывать от набережной. Его тянул небольшой буксир, скрытый от глаз девочки.

– А теперь… – Ершу не удалось продолжить, потому что в этот миг что-то большое и белое, блеснув в воздухе, приземлилось у его ног. Джил подумала, что это воздушный змей. А оказалось – очень большая, размером с порядочного карлика, белая сова.

• Предыдущая
• 4/30
• Следующая