Синяя Птица. (Трилогия) - Самойлова Елена Александровна - Страница 41
- Предыдущая
- 41/254
- Следующая
Шедший впереди Алин обернулся, чтобы посмотреть на нас, но, увидев преображенную Хэлириан, так и застыл с открытым ртом, не в силах выговорить ни слова.
– Алин, ну какого… Ой! – Вилька в точности скопировала выражение лица своего брата, уставившись на Хэл, как баран на новые ворота. – Хэл, ты, что ли?
– Я что ли! – со смехом отозвалась айранит. – Виль, неужели не признала?
– Не признала… – эхом отозвалась полуэльфийка и тотчас окликнула Данте, видимо надеясь и его огорошить. Но Данте, вопреки всем прогнозам, только смерил Хэл оценивающим взглядом и небрежно бросил:
– А я-то все думал, когда же ты соизволишь ипостась сменить. Теперь хоть за тылы можно не беспокоиться, а то когда у меня за спиной Еваника, я все время жду, что мне между лопаток влетит шальной пульсар.
Жестоко, но справедливо. Это еще когда мы к Ивушкам шли и на нас из-за кустов выскочила какая-то мелкая восьмилапая нежить, я недолго думая решила «снять» ее компактным маломощным пульсаром. Все бы ничего, но кто же знал, что этой треклятой мелочи взбредет в голову укрыться за глыбой магнитного железняка, которая невесть как очутилась на обочине дороги! Если кто не понял – объясню. По неизвестной причине пульсары при столкновении с магнитосодержащей породой рикошетят под непредсказуемым углом. Так вот, тот случай, к моему сожалению, не стал пресловутым исключением, подтверждающим общее правило. Пульсар срикошетил, и если бы не феноменальная реакция Данте, доставшаяся ему от предков нечеловеческой расы, то лежать бы ему под каким-нибудь кусточком с аккуратной дыркой в спине… Я очень долго перед ним извинялась, вроде бы он меня простил, но случай этот так и лег несмываемым пятном на мою биографию. И теперь Данте подкалывает меня по этому поводу при каждом удобном случае.
Я благоразумно ограничилась невнятным бормотанием, впрочем, не слишком громким, а то еще припишут излишнюю болтливость, тогда все – от Вилькиного ехидства уже ничто не спасет. К тому же в тумане слева от меня что-то подозрительно заворчало. Звуки слышались нечетко, так что определить, какая нежить его издает, было невозможно, но от низкой утробной ноты у меня по спине мурашки замаршировали в три ряда.
– Ре-е-ебя-ата! – позвала я, нарочито растягивая гласные. – Там за деревьями что-то рычит!
– Там постоянно что-то рычит, – отмахнулась Вилька, но я не успокоилась. Так рычат только перед непосредственным нападением, или же наставник меня ничему не научил.
Данте, услышав меня, ощутимо напрягся и поудобней перехватил рукоять меча, но из кустов, скрытых пеленой тумана, вопреки всем моим прогнозам, ничего не выскочило. Только невесть откуда поднявшийся ветерок сорвал несколько листьев с ближайшего чахлого деревца.
– Паникерша, – беззлобно улыбнулась Вилья, и в этот момент что-то с силой ударило меня в бок, да так, что я покатилась по земле, стараясь удержать внушительную пасть подальше от своего горла.
Не скажу, что у меня это хорошо получилось – нежить неизвестного мне типа, больше всего напоминавшая вурдалака, вставшего на четыре лапы и обзаведшегося звериной мордой в комплекте с двумя рядами острейших зубов, придавила меня к земле, норовя выкусить горло. Я же в свою очередь материлась, как пьяный орк, пытаясь отпихнуть от себя на диво сильную нежить, дабы освободить хотя бы одну руку и запустить в тварь пульсаром помощнее.
Крики друзей отодвинулись куда-то на задний план, мир сузился до лязгающей челюстями нежити, которая явно решила ввести меня в свое сегодняшнее меню в качестве главного блюда. Тварь уперлась мне в грудь сильными передними лапами, раздирая куртку внушительными когтями, я же с ужасом почувствовала, что по ключице уже стекает что-то горячее, щекоча кожу, а левая рука начинает стремительно неметь.
Нежить восторженно взвыла, и тут я сделала нечто, на что никогда бы не решилась в менее экстремальной ситуации, – я скороговоркой прочитала заклинание голубого огня, находясь в непосредственном контакте с уничтожаемым объектом! Аршинный столб пламени полыхнул в ладони от моей груди, обдав лицо жаром, и тотчас охватил напавшую на меня тварь огненным коконом. Та дернулась и завизжала так, что у меня уши порывались свернуться в трубочку, тихо увянуть и отвалиться, но номер не прошел исключительно из-за их физической неспособности на такие непотребства. Ладно, уши ушами, но в момент, когда пламя охватило неустановленную нежить, мои руки соприкасались с ее телом, поэтому волшебное пламя недолго думая охватило и их. Теперь уже кричали мы обе, причем так усердно, словно участвовали в конкурсе «Кто кого переорет».
– ХЭЛ! – из последних сил взвыла я в надежде на то, что меня услышат.
Надежда оправдалась, и издыхающую тварь буквально снесло мощной силовой волной. Я с трудом поднесла саднящие руки к глазам, стремясь оценить серьезность повреждений. К счастью, с ладонями было все почти в порядке – хоть на кистях уже образовывались ожоги второй степени, но то, что руки были при мне и не сгорели до костей, при сложившихся обстоятельствах было большим плюсом. Тем более что в сумке у меня валялась мазь от ожогов и чистые бинты.
Я с трудом приподнялась на локте и с удивлением обозрела поле боя. Оказывается, тварей было штук семь, по крайней мере, именно столько неподвижных тушек лежало на земле, не считая той, которую я сожгла, поэтому-то мои друзья и не могли прийти на помощь, хотя, как мне кажется, они пытались.
Сверху спикировала Хэл, шумно хлопая крыльями и тяжело дыша. Н-да, одновременно и летать и колдовать, да еще на малой высоте… Я с уважением посмотрела на нее, когда мое плачевное состояние соизволили-таки заметить и дружно ринулись меня поднимать. Подняли, отряхнули (задели обожженные руки и были вознаграждены очередным нецензурным воплем), осмотрели, поохали и тотчас начали потрошить мою сумку в поисках мази против ожогов. Я, как могла, контролировала процесс, но все равно искомая баночка с ярко-желтой, резко пахнущей мазью нашлась только после того, как Алин перевернул сумку вверх дном, высыпав на землю гору барахла высотой в два локтя.
– Э-э-э… – только и сумел выдавить Алин, лицезрея количество нужных и не очень вещей, баночек, склянок и прочего. – И где теперь нам теперь мазь эту искать?
– А вон, видишь, на самом верху берестяная коробочка лежит? Это она и есть, – морщась от боли в обожженных руках, пояснила я. – Виль, выкопай бинты, они где-то в отдельную холстину завернуты.
Пока Вилька с Алином рылись в куче барахла, которое они, по счастью, догадались вывалить на сухое местечко, а не в грязь, я честно старалась не смотреть на свои руки, которые, как я догадывалась, выглядели просто ужасно. Почему-то, когда смотришь на ожоги, они болят сильнее, а привлекать нечисть своими тихими подвываниями мне не хотелось.
– Ева, ты как? – Данте подсел ко мне, осторожно поддерживая меня за плечи.
– А ты как думаешь? – Я спрятала руки за спину, не желая, чтобы Данте увидел, как они выглядят. Сама-то я мельком на них глянула и тихо застонала – кисти распухли, на ярко-розовой коже уже вздулись первые волдыри, наполненные прозрачной жидкостью… Бррр, кошмар какой-то!
– Дай, посмотрю.
– Нет! Незачем тебе на это смотреть! Сейчас Вилька забинтует, и тогда любуйся, сколько угодно!
– Брось. – Он успокаивающе провел ладонью по моим волосам и едва заметно улыбнулся глазами, в которых вспыхнули серебряные искры. – Я не раз видел ожоги, и в этом нет ничего ужасного. Они заживут, и твои руки станут такими же нежными, как раньше. Не нужно стесняться боевых ранений.
– Ты еще скажи, что ими гордиться надо, – проворчала я, но все-таки перестала прятать обожженные руки за спиной. Данте осторожно осмотрел пострадавшие кисти (к счастью, пострадала только тыльная сторона ладоней, так что брать предметы я могла безболезненно), нахмурился, но ставить диагноз благоразумно не стал.
– Ревилиэль, нельзя ли побыстрее? Чем быстрее наложишь мазь, тем быстрее заживут ожоги!
– Все, все, нашла уже! – Вилька подскочила к нам, держа в одной руке баночку с мазью, а в другой – узкие полоски чистой ткани, используемые в качестве бинтов.
- Предыдущая
- 41/254
- Следующая
