Дорога в Рим - Кейн Бен - Страница 69
- Предыдущая
- 69/98
- Следующая
При виде Сцеволы, явившегося через час после разговора Фабиолы с аптекарем, девушке даже полегчало. Неведение изматывало больше, чем она себе признавалась, напряженное ожидание пора было прекращать — так или иначе. Лупанарий был готов к долгой осаде: еды запасено на неделю, воды в колодце вдоволь, к входу снесено все имеющееся оружие: топоры, дубины, мечи и несколько копий. Входную дверь оставалось закрыть изнутри на засов и подпереть тяжелой мебелью, чтобы не пробили тараном. Во всех углах стояли ведра с водой на случай поджога. Девицы жались по безопасным комнатам в задней части дома, и лишь Йовина сидела на обычном месте в приемном зале, дряблой рукой сжимая кинжальную рукоять.
Половина бойцов вместе с Бенигном сторожили Лупанарий снаружи, Веттий с остальными стоял наготове в зале. Фабиола намеревалась повоевать за свой участок улицы, хотя бы недолго. Если сразу запереться в Лупанарий, Сцевола подумает, что она испугалась или вовсе сдалась, а она не хотела давать ему такого повода. Здесь хозяйка она, а не Сцевола, и она будет защищаться до последнего. Войско, правда, вместе с Бенигном и Веттием насчитывало всего восемнадцать защитников — в большинстве рабы или уличные наемники, еще не испытанные в бою, зато пятеро были гладиаторы, профессиональные бойцы, которым она платила вдвое против остальных. Они-то вместе с двумя привратниками и составят костяк ее маленького войска. Катий и кухонные рабы, хоть и непривычные к битвам, тоже были вооружены. Вместе с ними защитников выходило двадцать три. «Двадцать четыре», — мысленно поправила себя Фабиола. Наплевав на условности, она тоже опоясалась ремнем с гладиусом. В конце концов, она ведь из адептов Митры, бога-воителя, — значит, будет сражаться.
Несмотря на показную храбрость, сердце Фабиолы то и дело замирало от страха.
Битва не заставила себя ждать.
— Гляди в оба, ребята! — крикнул снаружи Бенигн. — Начинается!
Фабиола кинулась к распахнутой двери. По улице неспешно двигалась компания в два десятка головорезов. Оружие скрывали плащи, и бандиты старательно делали вид, будто вышли на безмятежную прогулку. Сцеволы не было видно, позади отряда маячила одинокая мужская фигура: крепко сложенный черноволосый незнакомец в красно-коричневой солдатской тунике не походил на предводителя, держался особняком и был здесь совершенно не к месту. Впрочем, на отгадывания Фабиоле времени не оставалось. Бандиты, поняв, что их увидели, отбросили плащи и схватились за топоры, мечи и дубины. Взревев во весь голос, они рванули прямиком к Лупанарию.
— Делай, как договорились! — крикнула Фабиола Бенигну.
— Поубивать кого можно — и в дом! — прорычал тот в ответ.
— Да защитит вас Митра!
Сердце Фабиолы колотилось в самые ребра — то ли от страха, то ли от возбуждения. Бенигн, коротко кивнув, присоединился к отряду, оградившему вход плотным защитным полукругом, и встал с гладиаторами в центре: сюда придется главный удар. Щитов не было ни у одной из сторон, а значит, раненые и убитые появятся сразу же. И в изобилии.
Счет убитым открыли бойцы Фабиолы. Крепкий воин с топором на длинном древке, нацелившись на Бенигна, вылетел вперед и занес секиру над головой. Фабиола сжалась от ужаса. Полукруглое лезвие грозит как минимум раной, а то и увечьем. Однако тревога была напрасной: Бенигн, взметнув вверх кованую дубину, встретил удар секиры в самом размахе, от столкновения железного лезвия с коваными заклепками полетели искры, и вместо того, чтобы раскроить голову Бенигну, топор вонзился в деревянное тело дубины. Враг в панике попытался освободить лезвие, однако Бенигн со злобной ухмылкой потянул на себя противника и отвесил ему пинок в пах. Бандит с воплем свалился на землю, и привратник, выдернув топор, перехватил дубину обеими руками и обрушил ее на голову врага.
Фабиола не раз наблюдала, как нож мясника рассекает суставы разделываемой туши, однако никогда не видела, как легко раскалывается человеческий череп. Когда Харон выходил на арену добивать поверженных гладиаторов, она всегда отворачивалась и теперь с трепетом следила, как дубина Бенигна с хрустом разносит в куски голову противника. В воздухе повис тонкий алый туман, мозг разлетелся в стороны мелкими тягучими брызгами. Некоторые попали на дверной косяк прямо перед глазами Фабиолы, и она от души пожалела, что это был не мозг Сцеволы.
Через миг в строй ее защитников врезались и остальные бандиты. Крики и звон оружия, отражаясь от стен тесной улочки, полнили воздух громовым гулом, мечи вонзались в плоть, враги схватывались врукопашную, молотили друг друга кулаками и даже при случае вгрызались зубами. Фабиола переступала с ноги на ногу, неосознанно повторяя движения своих бойцов, и только твердая рука Веттия удерживала ее на месте, не позволяя врезаться в гущу схватки с гладиусом наготове.
— Тебе туда незачем, — отрезал он. — Это наша работа.
Фабиола повиновалась, зная, что он прав.
К ее ужасу, битва не заладилась чуть ли не с первых минут. Сначала дрогнул полукруг стоявших у входа. Врагов полегло пятеро, но убили и троих защитников. Встать на их место было некому, и в тот же миг двое бандитов проскочили за спины обороняющихся и рванули прямо к двери: если захватить вход, битва выиграна. Бенигн с товарищами, занятые остальной толпой, не могли ничего поделать.
Веттий, мягко отодвинув Фабиолу в сторону, вместе с тремя помощниками выскочил наружу. Первый из бандитов-смельчаков тут же рухнул, пронзенный мечом привратника, второй успел серьезно ранить одного из новоприбывших, но и сам тут же лишился головы: сзади подоспел гладиатор. Бенигна ранили в грудь, еще одного гладиатора убили, и враги, жаждая свежей крови, усилили натиск. Топоры и мечи мелькали в воздухе, как змеиные жала. Если не дать команду отступить — защитников перебьют.
— Назад! — крикнула Фабиола. — Все в дом!
Хотя драка шла в нескольких шагах от входа, еще двоих защитников успели убить по пути. Стоя в дверях, девушка в ужасе видела, как их разрубили в куски. Последним порог переступил Бенигн. Напоследок он изловчился разнести дубиной плечо кого-то из нападавших и теперь, тяжело дыша, навалился на дверь и вдвинул на место засов. Остальные тут же подперли двери тяжелой мебелью под доносящийся с улицы грохот: враги колотили в створки кулаками и оружием. Как только бойцы по обе стороны порога перевели дух, через дверь полетели сочные оскорбления.
Фабиола искренне верила, что усилия врагов ни к чему не приведут, если, конечно, бандиты не приволокут таран. Занявшись ранеными, она старалась не думать о худшем. Бенигна, к счастью, задело не сильно, и когда она промыла надрез ацетумом, кто-то из легионеров тут же принялся сшивать края раны льняной нитью. Еще семеро отделались царапинами, и лишь одному прорубили бедро до кости, повредив крупную артерию. Кровь струилась по мозаичному полу, собираясь в лужу, и Фабиола дивилась тому, что боец, лежащий почти без сознания, еще не умер. Кровь удалось остановить только тугой повязкой из веревки и деревянных брусков, и никто не поручился бы, что раненый выживет.
К тому времени, как все раны были перевязаны, поток оскорблений по ту сторону двери почти иссяк. Фабиола насторожилась. Банда Сцеволы наверняка так легко не отстанет! Открыть дверь она побоялась и вместо этого поспешила в ближайшую комнату, выходящую окном на улицу. Как и большинство крупных домов, Лупанарий снаружи не пестрел украшениями, на фасаде виднелись лишь несколько маленьких (чтобы не пролез мужчина) окошек, и эта особенность постройки, защищающая от сторонних взглядов и вторжений, теперь изрядно мешала наблюдать за улицей.
Взобравшись на табурет, Фабиола выглянула наружу сквозь маленькое зеленое стекло, которое хоть и было немыслимой роскошью, но изрядно искажало видимую картину. Девушка разглядела лишь группу мужчин многочисленнее прежней. Должно быть, подошло подкрепление. Бойцы переговаривались и указывали на Лупанарий, кто-то коренастый, стоя в центре, отдавал распоряжения остальным. Неужели Сцевола?..
- Предыдущая
- 69/98
- Следующая
