Начало пути (СИ) - Соколова Стэлла - Страница 14

   Дядя протянул руку, схватил Эйлис за волосы и сильно дернул вперед. От этого девочка упала на колени, глаза наполнились слезами и она тихо вскрикнула. Эйлис схватила дядю за запястье и оглянулась назад. Ронна сплюнула на землю и повернулась к ней спиной. Себ потащил Эйлис в дом. Скрип колес, раздавшийся за спиной, говорил о том, что единственный человек, который мог помочь, покидает поместье.

   Себ втащил упирающуюся девочку в зал и закрыл дверь. Эйлис встала и посмотрела в остекленевшие глаза опекуна. Себ размахнулся и сильно ударил ее по лицу. Перед глазами поплыло, Эйлис упала на пол, ударившись головой она почти сразу потеряла сознание. Себ опустился на колени и развязал пояс на штанах. На лице застыла похотливая улыбка, руки мелко тряслись. Он наклонился к племяннице и провел языком по щеке, липкие пальцы шарили по телу.

   Когда Себ задрал юбку и провел рукой по нежной коже, похотливо ощупывая худенькие бедра, входная дверь резко распахнулась. Повернув голову он посмотрел в изумрудные глаза племянника.

   В дверном проеме застыл Эй. Мальчик буквально навис над Себом, лицо застыло маской ярости, глаза метали молнии. Эй снял с пояса кинжал и медленно подошел к дяде, который от испуга даже дыхание задержал. В следующий момент острие кинжала вошло между ребер, в горле булькнуло и Себ начал заваливаться набок. Последнее, что он увидел перед смертью - изумрудные глаза, наполненные гневом и ненавистью.

   Чуть раньше.

   Когда Лиры практически достигли поместья, внимание Лазара привлекло какое-то копошение внизу. Пригнувшись к шее Лира, Лазар рассмотрел небольшой отряд воинов, скорее всего - наемники. Воины напали на юношу, окружив его и медленно сжимая кольцо. Беловолосый паренек весьма успешно оборонялся от них, но все равно было понятно, кто одержит победу.

   Нападавших было слишком много, а тот, кто подвергся нападению, судя по всему был еще слишком неопытен, иначе он не позволил бы себя окружить. Наследник кивнул спутникам и поднял руку с пристегнутым к ней арбалетом.

   Игла со свистом понеслась вперед и вниз. Один из нападавших рухнул как подкошенный - игла вошла под основание черепа. Лазар прищурился и направил арбалет в другую сторону. Мальчишка тоже времени не терял - махал катоном, совсем неплохо кстати махал, но все же меч - не его оружие. Движения выглядели рваными, тяжелыми, сразу видно, что пареньку неудобно. Спустя несколько минут бой был закончен, небольшая поляна усеяна телами. Молодой воин, подбежал к своему жеребцу и вскочил на него. Даже не поблагодарив спасителей, парень направил коня в сторону поместья де Сэй.

   Лир приземлился и в считанные мгновения догнал жеребца. Разглядев всадника, Лазар удовлетворенно кивнул. Он не ошибся, предположив, что парень - сын де Сэй.

   - Куда направляешься?

   Эй посмотрел на него безумными глазами.

   - Эйлис...

   Лазар кивнул и, схватив пацана за шкирку, посадил перед собой.

   - Если полетим - будем там через пару минут.

   Эй кивнул и вцепился в Лира мертвой хваткой. Конь, потерявший наездника перешел на шаг, а потом и вовсе начал щипать траву, благодушно помахивая хвостом. Лазар покачал головой. Все же, нет лучшего спутника для воина, чем Лир.

   Эй наклонился к шее Лира, с напряжением вглядываясь вперед. Совсем скоро, как и обещал Лазар, они увидели поместье. По дороге, ведущей к селу, над которым они только что пролетели, ехала тележка. Возница поднял лицо наверх и посмотрел на Лиров. Судя по одежде - девушка, из крестьян.

   Лиры летели довольно низко, так что девушку можно было даже рассмотреть - рыжая коса, обычное, не запоминающееся лицо, на котором в тот момент застыл испуг. Увидев девушку, Эй зашипел. Лазар прищурил глаза и внимательнее посмотрел на крестьянку, запоминая на всякий случай.

   Спустя несколько минут Лиры приземлились во дворе поместья. Эй спрыгнул на землю и стремглав кинулся в дом. Лазар тоже спустился с Лира и кивнул своим спутникам. Эй тем временем скрылся в доме.

   Когда Лазар вошел в особняк, все уже было закончено. На полу лежала девочка, совсем еще маленькая. Светлые волосы растрепались, на виске ссадина. Рядом лежал Себастьян Дерос, в луже собственной крови. Эй повернулся к Лазару и посмотрел на него. Руки юноши были в крови, взгляд застыл, лицо не выражало никаких эмоций.

   Лазар подошел к нему и тряхнул за плечи.

   - Ты понимаешь, что ты сделал?

   Мальчик кивнул и ответил безжизненным голосом:

   - Если понадобится, я сделаю это еще раз.

   Наследник нахмурился и посмотрел на лежащую на полу девочку. Юбка была высоко задрана, на бедрах остались синяки. Посмотрев на мертвого, Лазар брезгливо отвернулся.

   Умереть от руки собственного племянника, да еще и со спущенными штанами... Но другой смерти он не заслужил. Лазар глубоко вздохнул и вновь посмотрел на Эйя.

   - Если хочешь, я сделаю так, что девочка все забудет. Так будет лучше для нее, могу и тебе воспоминания подправить.

   Эй нахмурился и спокойно ответил:

   - Сделай это... Для Эйлис. Мне не надо, я должен помнить.

   Лазар кивнул, признавая мужество мальчика. Мало кто захочет хранить такие воспоминания, тем более, если от них можно избавиться. Наследник опустился на колени и легко коснулся пальцами висков девочки. Золотистые нити оплели руки Лазара и голову ребенка, спустя пару мгновений сияние исчезло и принц поднялся с колен.

   Эй стоял, опустив плечи и смотрел прямо перед собой. Лазар поднял девочку на руки и направился к выходу. Во дворе он передал Эйлис на руки одного из своих спутников, который тут же сел на Лира и поднялся в воздух.

   Когда наследник покинул зал, Эй пошел на кухню. Некоторое время он искал свечи и то, чем можно было их зажечь. Как только юноша нашел, то что искал, он поднялся наверх. Поднеся свечу к портьере он некоторое время смотрел за тем, как огонь пожирает ткань. Потом он прошел по всем комнатам, поджигая мебель, картины и книги.

   В горле встал ком, из-за чего Эйю было трудно сделать даже маленький вдох, совсем крошечный, чтобы жить дальше, жить ради мести. Взглядом, преисполненном тоски, Эй смотрел, как рыжее пламя медленно пожирает его воспоминания, его прошлое. В этом доме он появился на свет, сделал свои первые шаги, он был любим и нужен. Теперь же все, что у него было осталось в прошлом. В прошлом, благодаря воспоминаниям о котором он не сошел с ума, нашел в себе силы жить дальше.

   Остановившись посреди зала, Эй поднял взгляд на картину, висевшую над камином. На полотне был изображен самый первый из их рода - Кирстин де Сэй. Тот, кого отец всегда ставил в пример, желая чтобы маленький Эй был похож на своего предка. Когда-то, когда Эйлис еще не было, отец сказал Эйю очень важные слова, запавшие в самую его душу. В тот день, взяв сына на руки, отец, с легкой улыбкой, столь не свойственной ему, сказал:

   - Ты, наверное, порой думаешь, что я слишком строг к тебе? - Посмотрев Эйю в глаза, он продолжил - Дело не в том, что я не люблю тебя, совсем наоборот. Ты - мое дитя и ради тебя я готов перевернуть этот мир вверх ногами. Но, я хочу, чтобы ты запомнил вот что - так как ты - первенец и на тебе лежит ответственность за наш род в будущем, я хочу, чтобы ты стал достойным своих предков. Участь первого сына не завидна, но причина тут в том, что ты в ответе перед теми, кто был до тебя, понимаешь?

   Тогда Эй, хоть и не понял ни слова из сказанного отцом, все же кивнул. И вот сейчас, глядя как наследие прошлого медленно превращается в пепел, Эй вновь и вновь просил прощения у тех, кто был до него. У тех, кто привел род к славе, не поблекшей с веками, а наоборот, ставшей еще ярче. Глядя в глаза своего предка, он молча спрашивал себя, правильный ли поступок он совершил? Не стал ли он тем, кто приведет род де Сэй к полному забвению?

   Опустившись на колени перед лестницей, он обхватил голову руками и застонал. Сухие рыдания вырывались из груди, не принося облегчения. Сердце застыло куском льда, оно словно закаменело, когда Эй увидел сестру и нависшего над ней дядю. Юноша не солгал наследнику Императорского дома, когда сказал, что если бы ему дали выбор, он бы все равно сделал то же самое. Говоря по правде, Эй хотел бы, чтобы дядя Себ был жив, только ради того, чтобы убить его еще раз, а потом еще раз и еще раз. Только так он мог бы погасить то пламя ненависти, что разгорелось в его груди, подобно лесному пожару. Все так же стоя на коленях, Эй, словно бы со стороны, отметил, что огонь уже перекинулся на первый этаж. Черный дым стелился по полу, в воздухе вспыхивали огненные искры и раздавалось потрескивание. Одна из потолочных балок, обгоревшая с одного конца, рухнула на пол, взметнув целый сноп искр, некоторые из которых попали на Эйя. Руки больно жгло, в нос ударил запах паленный волос и юноша, покачиваясь, поднялся на ноги.