Самая нужная книга для чтения в метро. Третья линия (сборник) - Чернов Александр Викторович - Страница 26
- Предыдущая
- 26/51
- Следующая
А мужик ей:
— Ладно, — говорит, — своего я (пациента, в смысле) зачехлил, теперь пойдем твоего чехлить. Сейчас, халат только накину.
Тут уже и Лийка поняла, что всё она превратно поняла. Все эти охи, вздохи, хрипы специфические, стон — это всё была реанимация. Я всерьез, ни словом не шучу. Примерно так со стороны она и слышится.
Вот только на фиг надо было делать это всё по форме голый торс…
Зверообразный тип на самом деле оказался реаниматологом, при ближайшем рассмотрении — милейшим человеком и толковым доктором. Самое смешное, что Лийкиного пациента они в итоге всё же откачали.
А еще смешнее, что дамочка (она в приемнике дежурного врача за это время так и не нашла) на Лийку благодарность написала. Проявила она, дескать, чудеса находчивости и профессионализма, мужа моего от смерти неминуемой спасла!
День был тогда такой. Эпистолярный.
Грозная бумага от ментов и обе благодарности легли на стол начальству в один день. Утренняя пятиминутка, где такие вещи разбираются, оказалась сорвана. Весь наличный коллектив подстанции от хохота валялся на полу, начальство тихо угорало в кабинете. О том, чтобы Магилу поощрить, понятно, речи не было, но и наказания за чудом не угробленного старичка она благополучно избежала. Кто ж станет увольнять ходячий анекдот!
А ведь Лийка, повторюсь, даже не была тогда особенно в ударе. Вполне себе обычное дежурство приключилось, день как день…
Так что — да, до корифеев жанра мне пока что было далеко.
Но двигалась я в верном направлении.
О сезонном обострении в мозгах у пациентов ленивый только не писал. Как выясняется, свойственно оно не только пациентам, но и лекарям. Причем у некоторых это обострение давно переросло в хроническую форму.
Есть такая форма медицинской жизни — участковые. Участковые терапевты, пожалуйста, не обижайтесь: наверное, среди вас есть и толковые врачи. Просто мне такие не встречались.
В общем, я сейчас не о таких — я о других.
Как пример. За пять минут до закрытия нашей поликлиники влетает к нам на «неотложку» вусмерть перепуганная участковая докторица. Как бы терапевт. Глаза — с пятирублевые монеты:
— Ой, — верещит, — я у больной была, а у нее там, в руке, это… через которое капают!!
Я заинтересовалась, что же так могло доктора напугать. Путем наводящих вопросов и уточнений (как у тяжелобольной) выяснила, что накануне наши лечили старушку от инфаркта. Инфаркт тяжелый подвернулся, пришлось им спецов-кардиологов в помощь вызывать.
Короче, в ожидании кардиологов поставили они катетер для капельницы в локтевую вену, а кардиологи его, уезжая, не сняли. В сердцах забыли, поскольку инфаркт инфарктом, а бабушка в больницу ехать отказалась наотрез.
А бедная участковая докторица на следующий день на актив пришла и оное чудо медицины впервые в жизни, надо полагать, узрела.
— И в чем же проблема? — спрашиваю.
— Так это, — говорит, — я хирургам нашим позвонила, попросила, чтобы они это как-нибудь убрали, а они сказали, что не знают как.
Ну, это-то как раз понятно. Молодцы хирурги: кому охота после окончания работы через весь квартал пешком пилить, чтобы катетер выдернуть. Тем более — косяк по-всякому не их.
— А сами-то чего не удалили? — любопытствую.
Ответ, достойный занесения на скрижаль:
— Ой, — это человек, отягощенный докторским дипломом, отвечает, — а я засомневалась, в какую сторону его тянуть!
Интересно, и в какую ж сторону иглу (даром что большую) из вены удаляют?!! Вряд ли внутрь ее пихают всё-таки…
Ладно, съездила я, извлекла катетер (работа, кстати говоря, для медсестры), а по возвращении на базу коллег этой историей повеселила.
А коллеги в пару ей еще одну историю поведали.
В некой больнице прооперировали бабушку-старушку. Как раз в той, где я сама когда-то интернатуру по хирургии проходила. Удачно прооперировали. Недельку бабку подержали, швы старушке сняли и домой выписали.
А на следующий день пришла к ней такая же, с позволения сказать, участковая докторица, а бабулька ей и сообщает:
— Дохтур, а мне в больнице штуку удалить забыли, — и в грудь себе старушка пальцем тычет.
Та глянула — и ахнула: совсем хирурги одурели, бабку с подключичным катетером выписали! Для немедиков поясню: это, конечно, не зажим в брюшной полости после операции забыть, но тоже, мягко говоря, негоже.
В праведном гневе участковая звонит заведующей, та — главврачу поликлиники, тот — главврачу больницы, тот — заведующему хирургическим отделением. Большой служебный хипеш в полный рост.
Завхирургией вызывает лечащего врача и давай с него стружку снимать. А тот понять ничего не может. Не ставил он бабке подключичку, дай в истории болезни ничего такого не записано. Но делать нечего, велено удалить — поехал удалять.
Приезжает:
— Где, бабуля, твой катетер забытый?
— Так ить, вот же, вот он, милай, вот!
Бабка задирает рубаху — и с гордостью демонстрирует ему… пришлепку от кардиографа! В больнице бабушке кардиограмму перед выпиской снимали, как положено, и забыли электрод от кожи отлепить…
Вообще-то, электрод с катетером перепутать — это, знаете ли, да. Это участковым терапевтом надо быть как минимум.
А с другой-то стороны — чего я на участковых вдруг наехала? Они ж великим таинством выписывания больничных ведают. Там ни-ни, там ошибиться не моги.
А мы-то, грешные, только лечить умеем…
Очередные кудеса от участковых.
Этак часика в два ночи озаботили нас проблемой: парализовало старушку. Правда, парализовало поутру, участковый честно бабку посетил, предложил ей госпитализацию, старушка отказалась. А к ночи съехались родственники и решили, что вот сейчас — самое время куда-нибудь прокатиться.
Что бы я по этому поводу матерно ни думала, а посмотреть на больную надо. Приезжаю, бабуля сияет как медный таз, пребывая в полной эйфории. Ручки-ножки шевелятся, признаков инсульта не видать, говорит внятно и отчетливо. Только фигню какую-то. Как наркоман под хорошим кайфом.
Как обычно, начинаю допрос с пристрастием. И выясняю: недельки две назад заболели у бабушки ноги. Ну, 83 года, артроз, понятное дело. От болей замучила ее бессонница. Участковый терапевт, опять же, приходил, лекарства прописал, обезболивающее и снотворное.
Родственники бабушку-старушку навещают регулярно, смотрят — а бабушка с каждым днем все страньше и страньше. Сначала с головой раздружилась, а потом и вовсе с кровати вставать не захотела. Лежит себе старушка, улыбается.
— А лекарства она пьет? — спрашиваю.
— Так вот, доктор, тут-то самое странное и есть, — внук мне отвечает. — Я к ней сегодня утром приехал, смотрю — а она вместо завтрака тремя таблетками седуксена закинулась. А потом еще четыре капсулы трамала приняла.
У меня волосы дыбом встали. От такой дозы и у молодого крышу намертво снесет! А старушке ничего — ее только пробило на хи-хи.
— А что она еще принимает? — интересуюсь.
Вчинили розыск. Раскопали три целых и две полупустых упаковки седуксена, семь начатых упаковок трамала и под подушкой пять коробок феназепама, тоже изрядно початых.
А старушка с коечки: хи-хи!..
Родственники впали в легкий изумлянс, поскольку они ничего такого бабушке не покупали, а сама она последний раз из дома как раз две недели назад и выходила. Как раз после визита участкового.
От души колес ей доктор навыписывал…
Я только руками развела:
— Простите, — говорю, — господа хорошие, но под такой дозой я бабушку в неврологическое отделение не повезу. Тут ни один невропатолог не определит, где у нее инсульт, а где кайф еще не вышел. Вот в токсикологию — это да, пожалуйста, прямо хоть сейчас.
— Так это что же получается, — внук сильно озаботился, — бабушка у нас, выходит, наркоманкой стала после этого?
А бабулька опять с коечки: хи-хи!..
- Предыдущая
- 26/51
- Следующая