Наследство - Майкл Джудит - Страница 115

• Предыдущая
• 115/186
• Следующая

— Кто знает, может быть, они заработают немного денег и для бедных, — сухо заметил Поль.

— Кто именно?

Они невесело рассмеялись.

— Никто, кроме голодных, не помнит, ради чего устраивалось это турне, — сказал Поль. — Как ты думаешь, сколько денег они получат?

Ларри пожал плечами:

— Десять центов с доллара? Я никогда не задумывался над этим. Но могу руку дать на отсечение, они не получат слишком много. Я должен уходить. Надеюсь, что увижу тебя на заключительном концерте. Удачи тебе с Фарлеем.

Турне продолжалось. Они побывали в Детройте, Буффало и Питтсбурге. В Буффало случилась крупная неприятность: Фарлей практически провалил выступление. Он забывал слова песен, сталкивался на сцене с другими музыкантами, бессвязно рассказывал анекдоты, забывая в них самое смешное.

— Черт возьми! — кричал после концерта Луи. — Ты забываешь одну простую вещь. Твоя жизнь зависит от этого турне! Ты что, хочешь оказаться в дерьме только из-за твоей мерзкой привычки к кокаину, от которой ты мог бы избавиться, если бы захотел?

— Я знаю, — смиренно пробормотал Фарлей. — Я все понимаю, Луи. Больше такого не повторится. Просто я немного расслабился. Все будет нормально.

— Ложись спать, — приказал ему Луи. — Успокойся, подумай обо всем. Тебе потребуется пара дней, чтобы прийти в себя перед следующим концертом.

Фарлей покачал головой:

— Мне нужна компания. Я совершенно не могу быть один.

Поэтому и в тот день, и на следующий были устроены вечеринки, как это бывало в каждом городе. Опять были грандиозные обеды для обожателей, а точнее, прихлебателей, которые обходились в копеечку, опять были подарки женщинам, с которыми он проводил ночи.

— Я буду в порядке, — бормотал он, когда Луи выговаривал ему за это, но в Питтсбурге он не смог закончить концерт: просто ушел со сцены перед последней песней, и музыкантам пришлось исполнять ее вместо него.

— Я был в форме, — сказал Полю Фарлей на следующий день. Они сидели в его гостиничном номере в Вашингтоне, просматривая телевизионный рекламный ролик с анонсами предстоящего заключительного концерта турне, который должен был состояться на открытой площадке, устроенной от Капитолия до памятника Вашингтону.

— Все концерты, кроме двух последних, были удачными, вы согласны? Я хочу сказать, что они были действительно хорошими, публика была не просто кто попало и на концерты покупают билеты! Мы получаем пожертвования! Так или нет? У нас есть зрители! И все это делают имя Бритта Фарлея и его талант. Верно?

— Верно. — В углу оператор тихо снимал их беседу. Поль не был уверен, сознает это Фарлей или нет.

— Но это была мелочевка. Я хочу сказать: ну что такое Солт-Лейк-Сити, если вдуматься в это? Песчинка в пустыне, верно? — Он помолчал, размышляя. — Вы не слышали, что я сказал. Это очень хороший город. Но я хочу сказать, что едва ли много знаменитостей давали концерты для трехсот тысяч человек на открытой площадке. Потрясающе, верно? И потрясающая ответственность! Мой агент говорит, что это именно так. Скажите своему парню, пусть выключит камеру.

Поль сделал знак оператору.

— Он может пойти выпить кофе. — Поль кивнул оператору, и тот вышел из комнаты.

— Так… — Фарлей открыл ящик стола рядом с ним — У меня здесь немного припрятано, если только не утащила какая-нибудь нечистая сила… — Он уже давно перестал прятаться от Поля. — Мы теперь одна семья, — сказал он первый раз, — и моя травка — это ваша травка, пока я сам плачу за нее и держусь в определенных рамках. Он высыпал белый порошок на стол. Его руки не дрожали. Затем он глубоко вдохнул его носом через соломинку.

— Триста тысяч человек, — повторил он снова. — Я опять король. — Он встретился взглядом с Полем. — Извините мою оплошность. Может, вы тоже хотите? Повышает аппетит перед обедом.

— Нет, спасибо. Я просто думал…

— Вы не должны стараться быть вежливым. У меня запас большой, и вы мне нравитесь. — Он протянул ему руку, но Поль улыбнулся и покачал головой. — Вы всегда отказываетесь. Все время. Я хочу сказать, черт возьми, ведь не рассказываю же я историю своей жизни Мэри Поппинс? Ну что вам нравится? Я достану для вас. Я могу достать то, что вам нравится — нет, погодите, вы не слышали, что я сказал. Ну так, черт возьми, скажите вы мне, что вам нравится?

«Никто из них не любит быть в единственном числе, — подумал Поль. — Им нравится думать, что и другие делают то же, что и они».

— Не имею привычки говорить об этом.

— Но мне вы можете доверять!

— Уверен, что могу. Но привычка сильнее. Я просто никогда не говорю об этом, и все.

— А я могу доверять вам?

Поль внимательно взглянул на Фарлея, услышав незнакомые нотки в его голосе.

— Надеюсь, что вы мне доверяете. Или вы имеете в виду что-то другое?

— Да так, небольшая просьба. — Он помолчал. — Одолжите денег.

Поль постарался не выдать своих чувств.

— Сколько?

— Пару тысяч. Три. Если у вас есть.

— Сейчас нет, но могу достать. Когда вам нужны деньги?

— Довольно скоро. Сегодня днем.

Поль колебался, но потом осторожно сказал:

— Я часто думал о всех этих приемах, подарках. Деньги ушли туда?

Фарлей передернул плечами.

— У короля всегда большие расходы. Я отдам вам.

— Не уверен, что вы сможете это сделать.

— Нет, я смогу. У меня есть основания так говорить. Я умею выходить из трудных ситуаций.

Когда Поль ничего на это не ответил, Фарлей наклонился к нему:

— Послушайте. Этот белый порошок всегда помогает мне — я начинаю лучше соображать. Я могу решать свои проблемы, обдумывать новые идеи, могу все, что хотите! Все для меня ясно и понятно! Никаких пределов, вот что делает для меня этот маленький приятель. Это единственный мой друг, который так действует на меня. У вас есть жена? У меня была жена, целая армия жен. Но все до одной оказались неудачными. А эта травка… эта травка чудесная! Она не огрызается, не хлопает тебе в лицо дверью, не считает себя умней меня. Не люблю умных женщин. А вы любите умных женщин?

— Я люблю, чтобы они были не умнее меня.

— Да, правильно. Но большинство женщин всегда считают себя умнее, думают, что могут распоряжаться вашей жизнью. — Его лицо приняло задумчивое выражение, — Есть только одна женщина, которую я по-настоящему люблю всем сердцем. Однажды я кое-что сделал, почти испортил одну вечеринку, которую она устраивала — я плохо вел себя — и она выгнала меня и заставила лечь спать. Но из своего отеля не выгнала, представляете? И я решил, что она настоящая леди. У нее хватает времени на всех. Она со всеми любезна. Я всегда ей это говорю, когда встречаю: «Лора. Я люблю вас, и я всегда буду останавливаться в вашем отеле и никогда не буду на вас лаять, потому что вы — очень добрая и приятная женщина и мне, всегда хорошо в вашем обществе». Но она одна такая. Все остальные что-то от меня хотят. А мне это не нужно. Как я и говорил. Что вы сказали?

Поль смотрел в окно. Фарлей тоже взглянул туда, чтобы понять, что привлекло внимание Поля, но увидел лишь еще одно здание напротив.

— Эй, приятель, ты слушаешь меня? Поль обернулся:

— Я думал о той женщине в отеле…

— О Лоре? Вам бы она понравилась. Такая мягкая, даже если и умная. Она гораздо умнее меня, но как-то не выпячивает это. Она… нежная.

— Как ее фамилия? — спросил Поль.

— Фэрчайлд. Светлый ребенок дословно. Хорошая фамилия, верно? Думаю, она очень подходит ей. Знаете что? Вам надо с ней познакомиться. Я собираюсь устроить прием, когда закончится турне — отметить наши успехи — и я приглашу Лору. Там вы и познакомитесь с ней. Но сначала вернемся к моей просьбе. Вы достанете мне денег?

— Достану.

— Спасибо, приятель. Я знал, что вы поймете меня.

— Я скоро вернусь. — Он вышел из комнаты и отправился в номер Луи Гласса, этажом ниже. — Насколько плохи финансовые дела у Фарлея? — потребовал он ответа у Луи.

— Совсем не плохи. Я же говорил вам, что он богат.

• Предыдущая
• 115/186
• Следующая