Гладиатор по крови - Скэрроу Саймон - Страница 20

• Предыдущая
• 20/23
• Следующая

Аттикус ожег его яростным взором:

– Теперь я в твоих руках, центурион, однако однажды настанет время сводить счеты…

– Конечно. – Макрон кивнул. – Я возьму тебя на заметку.

– Я еще отделаю тебя! – плюнул Аттикус. – Свинья!

Макрон внезапно развернулся и кулаком двинул Аттикуса прямо в висок. Тот, вскрикнув, обмяк в руках державших его с обеих сторон солдат. Макрон пожал плечами.

– Это ему за тиранию. Бросьте его в цистерну и позаботьтесь, чтобы по пути с ним не случилось ничего плохого. Пара дней отдыха в прохладном и тихом месте не повредит этому парню… после его можно будет и отпустить.

Небольшая колонна солдат прокладывала непрямой путь по главной улице, возвращаясь к акрополю. Вступив на рампу[23], Макрон заметил, что у ворот стоит Юлия. Утром он отправил в город нескольких солдат, чтобы те отыскали для нее в городе подходящие наряды, и теперь девушка встречала его в голубой, длинной, до щиколоток, тунике. Макрон в знак приветствия склонил голову:

– Доброе утро, молодая госпожа. Хорошо ли почивала сегодня?

– Да, спасибо тебе. – Девушка слегка улыбнулась. – Из Гортины никаких вестей?

– Еще рано. Вчера я послал гонца. Вернется, наверное, к вечеру. Так что пока волноваться не о чем.

– Надеюсь на это. – Юлия тронула прядь своих темных волос. – Но я не могу не волноваться, когда речь идет об отце и Катоне. Конечно, Катон и сам пришлет нам весточку, когда станет ясно, что они в безопасности.

– Если здесь все более-менее под контролем, то в Гортине, по моему мнению, они по горло увязнут в делах. Но будь уверена, они пришлют нам весть о себе в первый же подходящий момент. Не беспокойся, госпожа Юлия. Твой отец – крепкий орешек, a Катон у нас из молодых, да ранних. Поверь мне: с ними ничего не случится.

Юлия кивнула с легкой неуверенностью, на мгновение умолкла и лишь после небольшой паузы продолжила:

– А сколько времени, по-твоему, нам придется провести здесь?

Макрон отошел от солдат, расстегнул ремешок шлема и вытер лоб.

– Трудно сказать. Крит посещают многие корабли, поэтому известие о здешней катастрофе должно скоро добраться до Рима.

– Но я еще не видела ни одного корабля в гавани после нашего прибытия.

– Правда, – согласился Макрон. – Волна, должно быть, погуляла не только тут. С кораблями, находившимися у берега, она, скорее всего, разделалась. А остальные, узнав горестную новость, не спешат высаживаться на берега Крита. Но рано или поздно какой-нибудь корабль зайдет в один из портов острова. Узнав о случившемся, они доставят весть в Рим. А там, получив известие о здешнем опустошении, император непременно пришлет помощь.

– Помощь? Какую помощь?

– Войска, еду и нового правителя, как только он назначит такового. И как только они прибудут, твой отец и все мы сможем оставить этот остров и с первым же кораблем вернуться в Рим.

– A сколько времени пройдет до появления помощи?

Нахмурясь, Макрон прикинул сроки и расстояния.

– Рассуждая логически, я бы сказал, что первый корабль придет из Рима не раньше чем через два месяца.

– Через два месяца? Через два месяца! – Юлия указала на палатки. – При наших запасах еды эти люди не протянут два месяца. Должен найтись более быстрый способ получения помощи. Как насчет ближайших провинций? Египта, Кипра или Греции?

– Они сделают то, что в их силах. Однако беда в том, что, на мой взгляд, они остерегутся что-либо предпринимать, не запросив разрешения в Риме.

Юлия тряхнула головой.

– Но это глупо.

– Это называется бюрократической машиной, молодая госпожа.

– Тем не менее мы должны помочь этим людям.

– Мы и помогаем им. В первую очередь они нуждаются в порядке, и порядок этим людям даю я. Как только он будет окончательно установлен, тогда я смогу заняться едой и удостовериться в том, что каждый накормлен так, как это позволяют наши припасы. Всем нам придется нелегко, госпожа. Откровенно говоря, не имею привычки миндальничать с толпой горожан.

– Вижу, – едким тоном отозвалась Юлия, глянув на колонну и Аттикуса посреди нее. – Ситуация была разрешена самым удачным образом. Не сомневаюсь, что любовь здешних граждан нам обеспечена.

– Ну, это по обстоятельствам, – Макрон нахмурился. – Я же не выставляю свою кандидатуру на выборах, моя госпожа. А просто хочу сделать для выживших все возможное. Я хочу, чтобы им удалось пережить это несчастье и вернуться к нормальной жизни. И если это означает, что мне приходится пользоваться методами, которые не по вкусу толпе и смутьянам, подобным этому вот Аттикусу, что ж, тем хуже.

– Для кого? Для тебя или для них?

– Для всех нас. – Макрон вернул на место фетровый подшлемник и водрузил на него шлем. – Если у тебя все, молодая госпожа, мне пора вернуться к работе.

Он направился вслед за своими людьми, на ходу застегивая пряжки шлема. Юлия проводила его взглядом, прекрасно понимая, что правда не на ее стороне. Она была знакома с Макроном достаточно давно и потому знала, что прямолинейные и жесткие методы в его исполнении всегда преследуют добрую и честную цель. Но к тому времени, когда она все-таки решила извиниться, Макрон уже вошел в базилику и исчез из вида.

Рассердившись на себя, Юлия хлопнула по ноге, а потом отвернулась от акрополя и принялась рассматривать уставленный палатками склон. Толпа, собравшаяся, чтобы заслушать указ Макрона, расходилась неспешно; кучки людей оставались на месте, вне сомнения, изливая свое раздражение. В данный момент, подумала она, они подчиняются Макрону, но когда провиант станет заканчиваться, голод и отчаяние разрушат нынешний хрупкий порядок. Перспектива заставила девушку поежиться, и она неторопливо направилась через ворота в акрополь. Здесь ей нечего было делать. Она уже предлагала свои услуги хирургу когорты, но тот с ходу отверг ее предложение ухаживать за ранеными, сказав, что госпиталь не место для сенаторской дочери. Когда она попыталась оспорить его решение, сказав, что ей уже приходилось заниматься этим делом во время осады Пальмиры, хирург едко ответил, что восток населен варварами. На Крите же другие нормы.

Хотя Юлия и надеялась на правоту хирурга, она успела достаточно повидать мир, чтобы понимать, что всякая цивилизация находится всего в нескольких шагах от анархии и кровавого хаоса, всегда сопутствующих голоду. Эта мысль немедленно вызвала у нее желание оказаться возле отца и Катона. Она уже томилась по молодому человеку, желанное общество которого приносило ей ощущение безопасности.

– Надеюсь, ты позвал меня не для того, чтобы я выслушивал пустяки, – проговорил Макрон, вставив факел в железную скобу и опустившись на край цистерны, чтобы посмотреть на Аттикуса. Грек был прикован за лодыжку цепью к каменной стенке. Белая туника его уже была изукрашена потеками грязи. Он провел в заточении всего одну ночь, однако темнота, сырость, вонь и уединение действовали на него с впечатляющей скоростью. – Ты сказал стражу, что у тебя ко мне есть важное дело.

– Это так. Я хочу предложить тебе сделку.

– В самом деле? – Макрон чуть улыбнулся. – Какого рода? Хочешь обещать примерно вести себя, если я тебя отпущу?

– Да. Обещаю.

– Понятно, но почему я должен верить тебе? Как ты понимаешь, я доверяю тебе не больше, чем ты мне.

Аттикус нервно облизал губы:

– Я знаю, где найти пищу.

– Я тоже… поэтому мы и разбираем руины.

– Я хочу сказать, что знаю, где находится много еды. Достаточно, чтобы людям хватило на много дней.

– O! И где же находятся эти запасы?

– В сельском поместье моего друга.

– Где именно?

– На побережье… не столь уж далеко отсюда. Поместье принадлежит моему другу Деметрию из Итаки.

– Мы уже побывали там. Вчера я посылал туда отряд, и мои люди вернулись с пустыми руками. Похоже, что рабы или их собратья-разбойники уже побывали там и выгребли все зерновые ямы.

Аттикус улыбнулся:

– Думай так, если хочешь. Но Деметрий – человек осторожный. Обитая возле моря, он привык опасаться пиратских набегов. И потому держит все свои ценности и почти весь урожай в небольшом селе, расположенном примерно в миле от основного поместья. Проехать туда достаточно сложно, а сельцо защищено палисадом. Думаю, что Деметрий отъехал туда сразу, как только окончилось землетрясение.

• Предыдущая
• 20/23
• Следующая