Выбери любимый жанр

Ограбление казино - Хиггинс Джордж - Страница 1


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

1

Джордж Хиггинс

Ограбление казино

Классический роман легендарного мастера.

San Jose Mercury News

Сюжет у Хиггинса выстроен стремительно, как одна сплошная сцена погони, а диалог звучит с пугающей достоверностью.

Life

Бальзак бостонского подбрюшья, Джордж Хиггинс обладает идеальным слухом. Голоса его бандитов уникальны, как отпечатки пальцев.

The New Yorker

Хиггинс – блестящий стилист.

New Tork Post

Однажды Раймонд Чандлер нанес на карту мировой литературы Южную Калифорнию; теперь Джордж Хиггинс то же самое сделал с Бостоном.

The New Tork Times

Джордж Хиггинс останется в веках, когда его коллег и конкурентов по цеху давно забудут.

Chicago Daily News

Джордж Хиггинс – один из величайших писателей двадцатого века, почтивших своим вниманием криминальную тему.

Kansas City Star

Место Хиггинса – в пантеоне реформаторов и революционеров детективного жанра, рядом с Раймондом Чандлером и Дэшилом Хэмметом.

Скотт Туроу

Никто, кроме Хиггинса, не живописал преступный мир с такой поразительной достоверностью.

The Washington Post

1

Серый костюм в тусклую красную полоску, фактурная розовая рубашка, на левой французской манжете инициалы, малиновый галстук с золотинкой – Амато сидел за столом-почкой с ореховой отделкой и разглядывал.

– Я вам прямо скажу, – произнес он. – Смотритесь вы, ребята, отлично. Заявляетесь на четыре часа позже, на вид говно насранное, и от вас воняет. Блядь, с кичи только откинулись или что?

– Это все он, – ответил первый. – Опоздал. А я стоял и ждал его.

На обоих – черные высокие ботинки с красными замшевыми вставками. На первом защитного цвета пончо, трепаный серый свитер и линялые джинсы. Длинные волосы – грязно-светлые. Бакенбарды. На втором – защитное пончо, серая фуфайка и грязные белые джинсы. Черные волосы до плеч. И черная щетина.

– Собак надо было запереть, – сказал второй. – У меня ж их четырнадцать штук. Это не сразу. Не могу ж я просто так куда-то, а их на улице оставить.

– И в шерсти весь, – сказал Амато. – Собакам этим, видать, с тылу заходишь.

– Все от дрочки, Хорек, – сказал второй. – У меня ж нет твоего фарта после выпуля, ни гешефтик меня не ждет, ни хера. Вот и приходится по масти.

– Здесь – Джонни, – сказал Амато. – Можете звать меня Джонни. Для шестерок я тут скорее «мистер», но вам можно «Джонни». Нормально будет.

– Попробую не забыть, Хорек. Честно, – ответил второй. – Но ты же скидку мне делай, а? Я, блядь, тока-тока с деревни. У меня в башке пиздец. Мне надо опять к обществу приспосабливаться, вот чего.

– Получше никого не мог подобрать? – спросил Амато у первого. – Этот говенно выглядит и никаких манер. И мне с такой сранью как?

– Мог бы, – ответил первый. – Но ты ж сам просил найти порядочного, помнишь? А Расселл, может, и умничает, но порядочный. Если привыкнуть.

– Еще бы, – подтвердил Расселл. – А когда таким, как ты, че-то надо, а у самих кишка тонка, наверно, придется очень постараться.

– Очень мне этот мудак не нравится, – сказал Амато первому. – Наглый слишком, на мой нюх. Сходил бы лучше притащил мне крутого черножопого. А на этого хуесоса мне терпения не хватит даже объяснить, чего я хочу.

– Расселл, ну еб твою, – сказал первый. – Будь добр, заткнись уже нахуй, не дергай мужика почем зря, а? Он нам помочь хочет.

– Я не знал, – ответил Расселл. – Я думал, это мы ему хотим помочь. В натуре, Хорек? Помочь мне хочешь?

– Пошел отсюда нахуй, – сказал Амато.

– Ого, – сказал Расселл. – Так, блядь, нельзя с людьми разговаривать. Когда клиента учишь машину водить, ты разве так с ним?

– Я вот чего хотел, – сказал Амато. – Мне два парня нужны – принесет тридцатку, по моим прикидкам. Тридцать тонн. А таких говнюков, как он, Фрэнки, таких вот засранцев я покупаю десятками по восемьдесят центов. И еще одного в придачу мне дают просто так. Найди мне кого-нибудь еще, Фрэнки. А такую срань я выслушивать не стану.

– Шмагу нашу помнишь? – спросил Фрэнки.

– Шмагу, – сказал Амато. – Какую еще шмагу? У нас шмаг сотен девять было. Только повернешься, эта мартышка новую сует, давай подписывай. Какую шмагу?

– Ту, по которой нас завалил, – ответил Фрэнки. – Федеральную.

– По коллектовке, – сказал Амато. – Ну. Когда на меня тот здоровый трюфель наехал.

– Дылда Сэлли, – сказал Фрэнки.

– Не знаю я, как его звали, – ответил Амато. – Мы с ним лясы не точили. Он с меня штаны спустить пытался, вот и все. «Ты, мальчонка, не дрыгайся минуточку, я тебе в сахарную попцу щас заправлю». Гондон. И весь в белой помаде.

– А на следующую ночь его не стало, – сказал Фрэнки.

– А на следующую ночь меня не стало, – сказал Амато. – Если б остался, точно бы не стало того черножопого. Я уже Билли Данну долото посунул на этого ебилу, если б я остался, он бы его на шпацире замочил. Вертухаи же, блядь, тупые – когда надо, их не дождешься, вот и вертись как знаешь.

– Ты был в Норфолке, – сказал Фрэнки.

– Я был в Норфолке, – подтвердил Амато. – Сижу весь день, слушаю, как какой-то щегол моего, блядь, адвоката рылом в говно макает, а сам думаю только, что́ Билли с этим трюфелем сделает, когда я вернусь. И тут выясняется, что еду я в Норфолк. И вечером у меня только один базар – с монашкой в серой херотени. Спрашивает, не хочу ли я на гитаре, блядь, научиться.

– Я ее знаю, – сказал Расселл. – Она там везде. В Конкорд как-то раз приезжала. Я ей говорю: «Сестра, если б я хотел научиться на гитаре, я б гитару и взял, блядь». Больше не лезла. А многим нравилась.

– В тот вечер черножопый в больничку загремел, – сказал Фрэнки.

– Хорошо, – сказал Амато. – Хоть сдох он там, блядь?

– Не-а, – ответил Фрэнки. – Но я его потом видал. Ему на тыкве, блядь, фута три шкуры не хватало.

– Ого, – сказал Амато.

– Он. – И Фрэнки кивнул на Расселла.

– Без балды? – сказал Амато.

– Обскубал его, как блядский апельсин, – сказал Фрэнки.

– Скорее, как кору с дерева, нахуй, обдирать, – сказал Расселл. – Такой шкуры, как на нем, я больше нигде не видал.

– И на тебя наезжал? – спросил Амато.

– Кто-то всегда наезжает, – сказал Расселл. – У кого-то, мне показалось, самая здоровая емкость с пастой на свете, и он на меня наезжает. А у меня блудка имелась – я пока туда ехал, с одним парнем познакомился, и он мне говорит: давай стоху из заначки, я тебе эту блудку справлю. Говорит, пригодится на всякий пожарный. И точно – десяти минут не прошло, а этот черножопый давай ко мне подъезжать. Но потом уже не подкатывал.

– Так вот оно и вышло, – сказал Фрэнки. – Мудак-то он мудак, но длинный.

– А чистый? – спросил Амато. – Оба вы чистые?

Фрэнки, – сказал Расселл. – Ты на чем сидишь?

– Закрой уже, блядь, нахуй, хайло, Расселл, а? – сказал Фрэнки. – Ну. Я как откинулся, в рот ни капли, только бухло. Да и не сказать, что бухло. Так, по пивку. Получки вот дождусь – начну с хорошей выдержкой кирять, такое вот.

– Ты на колесах, – сказал Амато. – На киче ты на колесах сидел. Я тебя видел, не забывай. Сонники жрал, за ушами трещало.

– Джон, – сказал Фрэнки. – Сонники там были. А вот пива я не заметил, чтоб наливали. Вот и брал, что есть. А после выпуля так и близко не подходил.

1
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело