Падший (СИ) - Туровников Юрий Юрьевич - Страница 24

- Я понимаю это, и подчиняюсь воле Отца своего, Рафаэль. А сейчас, позволь мне попрощаться с братьями и сестрами. Мне надо покинуть этот чудный город и отправиться в путь.

Серафим кивнул, остановился и стал смотреть вслед удаляющемуся ангелу:

- Мимоходом, значит?.. - прошептал Рафаэль и, окинув башню взглядом, взмыл вверх.

Опустившись на каменную площадку, Серафим подошел к музе и положил руку ей на плечо.

- Приветствую тебя, сестра!

Ноэль развернулась и, увидев Рафаэля, приложила правую руку к груди и склонила голову.

- Взаимно, Рафаэль. Год прошел с твоего последнего визита...

Серафим втянул крылья, о которые задевали проходящие мимо люди.

- Ты же знаешь, Ноэль, Земля огромна, и чтобы побывать везде, требуется много времени. Гм... - Ангел потер подбородок. - Я тут встретил Аваддона... Далековато он забрался, да?

Муза улыбнулась.

- Он часто здесь бывает. Примерно раз в месяц точно.

- Да?! - удивился Серафим. - И чем он тут занимается?

- Он с караванами из Гизы перевозит камни для постройки своих пирамид. Хотела бы я там побывать... - мечтательно произнесла она.

- Так в чем дело? - спросил ангел. - Я сегодня отправлюсь в Гизу, и ты можешь полететь со мной.

- Правда? - удивилась Ноэль. - Но...

Она замялась, оглядываясь вокруг. Везде суетились люди. Со всех сторон слышались голоса: кто-то требовал подать камней, кто-то раствора, чтобы замазать щель.

- Я должна следить за строительством, Рафаэль...

- Ноэль, ты же Высшая муза и, если хочешь, это мое распоряжение. Здесь есть ангелы Власти. Азазель же тут, в Вавилоне? - Ноэль утвердительно кивнула. - Вот он и присмотрит здесь за всем. Или ты уже передумала? Аваддону строительство не мешает...

- Нет, что ты! Я хочу посмотреть, как идут дела на других землях.

Внезапно Ноэль на миг потеряла равновесие. Ее качнуло в сторону и если бы не Серафим, подхвативший ее, она бы упала.

- Что с тобой?! - спросил Рафаэль.

Взгляд музы растерянно блуждал по сторонам.

- Не знаю... В глазах потемнело. Наверное, сказывается жара и усталость.

- Наверное, тебе не стоит лететь в Гизу. Путь не близкий.

Ангел подошел к краю и посмотрел вниз. Дома, кругом раскинувшиеся далеко внизу, создавали собой причудливый узор.

- Высоко... От сюда до Пределов - рукой подать. - Он повернулся к музе. - Оставайся. Еще успеешь. Мир никуда не денется. К тому же, там жара еще сильнее. А может, ты вернешься в Пределы, ненадолго?

- Нет, - отмахнулась Ноэль. - Ничего страшного, но за предложение спасибо.

- Что ж, - Рафаэль потянулся. - Тогда я оставляю вас. Мне предстоит посетить еще много мест. До встречи, Ноэль!

Серафим расправил крылья, взмыл вверх и скрылся в облаках. Муза опустилась на каменный пол и закрыла глаза...

...Солнце уже скрылось за горизонтом, уступив место свое бледной сестре - луне. Тени от пальм лежали на серебряном песке и колыхались от малейшего дуновения ветра, и средь этого ночного пейзажа возвышался и уходил вверх колосс Вавилонской башни. Стихли голоса рабочих, что весь день трудились, таская кирпичи на самый верх, и тишину нарушал лишь редкий плач новорожденных детей, чьи матери трудились на строительстве и держали малышей при себе. Они подвязывали их полотнами к себе и продолжали работать, делая перерывы лишь на то, чтобы покормить проголодавшееся дитя.

Ночной ветер нес в город прохладу с реки, находившейся в нескольких сотнях шагов пути отсюда. Птицы, облюбовавшие небольшие проемы в кладке башни, хлопали крыльями, цепляясь лапками за края кирпичей, пытаясь накормить своих птенцов добытыми насекомыми В небольшом шатре, что стоял у подножия башни, еле-еле светила масляная лампа, висевшая на невысокой жерди, что не давала куполу сложиться. Песок внутри был выстлан пальмовыми листьями. Напротив полога, что был задернут, стояла широкая кровать. Мужчина издал протяжный вздох и перекатился на спину.

- О, Создатель! - прошептала Ноэль, прикрывая ладонями лицо.

Ее грудь вздымалась, а живот был покрыт мелкими капельками пота. Мужчина, лежавший рядом с ней, часто дышал.

- Даже кончики пальцев покалывает... - муза отняла от лица руки, повернулась на бок и посмотрела на смертного. - Иди...

- Можно мне остаться с тобой? - шепотом спросил мужчина, повернув голову.

- Нет, Элай. Иди к себе. Ни к чему, чтобы нас видели вместе. - Муза села и обхватила руками колени.

- Но почему? Тебе было плохо со мной?

Мужчина сел на край кровати, поставив ноги на пол. Взяв со стола, стоявшего тут же, высокий кувшин, он сделал долгий глоток.

- Ноэль, я люблю тебя. Почему мы должны встречаться тайно? - он встал и повернулся к музе лицом.

Она подняла взгляд, разглядывая силуэт своего любовника.

- Это претит замыслам Создателя. Поверь мне, так будет лучше и тебе, и мне. А сейчас уходи.

Не говоря больше ни слова, мужчина накинул рубаху, натянул штаны, надел сандалии и скрылся за пологом шатра. Откинувшись назад и раскинув руки, муза упала на ворох листьев. Она глубоко вздохнула и закрыла глаза. Ноэль улыбалась...

Сумрак Чертога нарушало серо-голубое свечение, которое изредка перемежалось желтым и розовым светом. Кроме самого Создателя в Чертоге никого не было. Воздух словно начал густеть в центре зала, и сквозь струи эфира стали проступать какие-то очертания. Прямо напротив Творца всего сущего, извне, появилась серого камня арка, между столбов которой, распятый цепями, стоял ангел. Его, когда-то белая хитон, сменила цвет и посерела. Волосы ангела спутались и висели влажными нитями. Его крылья безжизненно висели за спиной. Лицо осунулось, глаза словно ввалились, уступив место серо-синим теням под ними. Воздетые вверх руки изредка ослабляли натяжение цепей, которые звякали, напоминая заключенному о себе. Ангел поднял веки.

- Срок наказания истек, и Я хочу тебя спросить, пришло ли осознание вины за грех, что был тобою совершен? Ответь, мой Первый сын! - прозвучал Голос.

Люций покрутил головой, разминая затекшую шею, и хриплым голосом произнес:

- За время, проведенное во тьме, я уж забыл, в чем есть вина моя, Отец. Но верю, что наказание понес я справедливо, несмея осуждать решения Твоего.

- Что ж, ответил предо Мной сполна ты за те деяния свои, в коих грех я усмотрел, и рад тебе ответить, что ты свободен с мига этого. Ты рад? - продолжил Голос.

- То высшая награда... Да, я рад, - криво улыбнувшись, ответил Люций.

- Ну, что ж... - помедлил Создатель. - Согласно Моей Воле - свободен!

Оковы на запястьях ангела заискрились серебром, невидимые замки щелкнули, и цепи со звоном упали на каменный пол. Люций опустил затекшие руки и стал потирать запястья, на которых остались синие ссадины и кровавые потеки от браслетов его кандалов. В одно мгновение арка исчезла.

Судорога боли пробежала по лицу ангела. Его верхняя губа дернулась.

- Благодарю... Отец, - Люций склонил голову. - Позволь теперь Тебя оставить, покинув сей Чертог. Мне надо привести себя в порядок. Негоже появляться мне пред братьями и сестрами своими в таком... - он замялся, - несовершенном виде.

- Конечно, Сын мой, - ответил Голос. - Ступай.

Ангел повернулся и пошел к огромным дверям, ведущим к выходу, но остановился, повернул голову и спросил:

- Позволь задать еще один вопрос?

- Я слушаю тебя, - Создатель принял обличие Адама, и Люций сжал кулаки, стиснул зубы и на миг закрыл глаза.

- Дозволено ли мне, как раньше, покидать Пределы?

Казалось, ответа пришлось ждать вечность.

- Конечно. Путь свободен твой. Ступай в тот мир, люби его и наслаждайся. Но помни все свои проступки!

Не сказав больше ни слова, Люций подошел к дверям, с силой толкнул их и покинул Чертог Создателя.