Секрет рисовальщика - Майзингер Рольф - Страница 35

• Предыдущая
• 35/66
• Следующая

— Майзингер, не отставай! — донеслось спереди.

И я прибавил шагу.

Уже в нескольких километрах от деревни мы отчетливо слышали собачий лай. Это лишь засвидетельствовало тот факт, что мы движемся в правильном направлении. И все же вышли мы из лесу несколько в стороне от Кащеевой избушки на курьих ножках… Я бы даже сказал, мы зашли в деревню совершенно с другой стороны.

— Но это та самая деревня! Клянусь свой шпагой! — рассмеялся своей неожиданной ошибке в расчетах Синицын.

— Ладно, лейтенант, не напрягайся! — весело заметил Стриж. — Ты и вправду у нас молодец! Я, если признаться, сомневался, что мы так быстро управимся.

Мы остановились, чтобы перевести дух после быстрой ходьбы и сориентироваться. Пользуясь возможностью, офицеры закурили.

— Так, — выдохнул дым капитан. — В три часа ночи нам вряд ли кто-нибудь сможет подсказать дорогу к Кащею. Придется искать самим.

Я не удержался и смачно зевнул.

— Давай-ка, Синицын мы с тобой отойдем в сторонку, — шутливым тоном произнес Стриж. — А то, не ровен час, рядовой Майзингер нас проглотит…

И тут где-то на противоположной стороне деревни раздался хлопок, а несколькими секундами позже еще один. Мы замерли.

— Никак стреляют!? — встревожился капитан. И потом: — Где, лейтенант? Откуда слышались выстрелы?

— Там! — ответил голос Синицына.

— Майзингер, остаешься здесь! — сбрасывая на землю рюкзак, распорядился Стриж. — Синицын, за мной!

И они побежали. Когда же оба миновали крайние избы, послышался еще один выстрел. Теперь уже как будто чуть ближе. Я присел на корточки. Оружия у меня с собой не было. И от сознания полной беззащитности в случае чего у меня неприятно засосало под ложечкой. Прошло, может быть, минут пятнадцать, как Стриж и Синицын оставили меня одного, и я вдруг отчетливо услышал быстро приближающиеся шаги. Я до боли в глазах всматривался в темноту, пытаясь разглядеть бегущего. Что-то подсказывало мне, что им не могут быть ни капитан, ни лейтенант. Они просто физически не могли бы пробежать через всю деревеньку и, сделав петлю, возвращаться с этой стороны. Я ухватил рюкзаки своих спутников и сел, заслонив их спиной. Если бы кто-нибудь в этот момент спросил меня, зачем я это сделал, я бы, наверное, даже не смог ответить. Скорее всего, это произошло автоматически. При этом мне еще почему-то вспомнился один из прочитанных в детстве рассказов…

О героическом поступке нашего вождя. А именно то место, где на Володю Ульянова по дороге то ли в школу, то ли в библиотеку напали ужасные гуси. Которые, судя по их поведению, хотели съесть все его книжки. Однако Ленин уже в детстве отличался завидной сообразительностью. Он положил книги на землю, лег на них спиной и не позволил ненавистным и безграмотным тварям испортить источник знаний.

Вспомнив тот забавный сюжет, я улыбнулся. Звуки шагов стихли. Я ждал, что будет дальше. Но кругом снова было тихо. И только где-то на деревенских подворьях возилась скотина. Душераздирающий вой разорвал ночное спокойствие в клочья. Обожженный гремучей смесью неожиданности и страха, я словно бы провалился в небытие. Окружающее на какое-то время перестало для меня существовать. Темнота ночи померкла перед лицом дремавшего в подсознании старого, как мир, ужаса. Вой, мучительно протяжный, перешел в злое сопение. Выдержав короткую паузу, забрехали, казалось, все собаки на деревне. Где-то хлопнула дверь, заревел напуганный ребенок. Все это нарастающее оживление я воспринимал скорее зрительно… Меня крутило в водоворотах густого мрака, и необычная для этого времени суток деревенская какофония кружила вместе со мной. Когда я вновь пришел в себя, во многих избах зажегся свет. И ближайшие соседи, высыпав на улицу, уже вовсю соревновались между собой в матерщине. Я поднялся на ноги. Осмотрелся. И только здесь заметил свет, пробивающийся сквозь деревья в каких-нибудь трехстах метрах от меня. «Кащей!» — промелькнуло у меня в голове. Получается, что Синицын вывел нас все же правильно. Вот только из-за отделяющих сказочную избушку от села деревьев мои товарищи не смогли определить верное направление. А как только в ответ на деревенский переполох в окнах Кащеева дома загорелся свет, его жилье вновь обнаружило себя. Не помня себя от радости, что по меньшей мере мои ночные мытарства закончились, я подхватил весь наш скарб и бросился к приветливо светящимся окошкам.

Добежав до с большим вкусом выполненного деревенским мастером частокола, с трех сторон опоясывающего участок Кащея, я остановился. От быстрого бега в груди бухало сорвавшееся с шестеренок сердце. Несколько раз глубоко вздохнув и с силой выдохнув, я постарался привести дыхание в порядок. И лишь только после этого толкнул калитку, инкрустированную совиными головками с выпученными глазищами. Последние поблескивали вставленными в них кусочками цветного стекла. Сделав несколько шагов, я замер на месте…

Вид избушки на курьих ножках в таинственном свете луны, наконец-то выкарабкавшейся из густых облаков, одновременно пугал и радовал. Пугал своей загадочной нереальностью. Казалось, вот сейчас со скрипом отворится дверь, и на крыльцо вывалится нечто костлявое в разноцветном отрепье да как засвистит, заулюлюкает. Но, с другой стороны, на истосковавшуюся по безвозвратно ушедшему детству душу изливалась радостная истома. Будто открыл заветную дверь в мир сказок, и теперь в твоей власти, возвращаться ли назад в мир взрослых глупостей, или навечно остаться в стране невинных чудес.

В доме нашего нового знакомого вдруг что-то с шумом упало.

— Кащей! — крикнул я.

В окнах метнулась тень, и свет в доме тут же погас. А совсем рядом со мной раздалось хлопанье сильных крыльев. Я резко повернулся в том направлении. Но успел заметить лишь нечеткий силуэт крупной птицы.

— Филя, это ты что ли?! — спросил я прежде чем успел подумать.

Из избушки снова донеслись звуки. На этот раз очень неясные. Будто что-то тащили через заставленную мебелью комнату. Вот загудел потревоженный толчком стол. Упал, уткнувшись в бревенчатую стену, стул. Что там происходило?

— Кащей! Принимай гостей! — уже громче крикнул я первое, что в ту минуту пришло на ум.

Звуки пропали. Я опустил рюкзаки на землю и стал медленно обходить избушку. В жилище Кащея творилось что-то непонятное. И это меня здорово беспокоило. Я продолжал осторожно двигаться, не спуская с крыльца внимательного взгляда. Мне померещилось, или входная дверь действительно приоткрылась. Я зашел за угол избы и сразу обратил внимание на форточку, в которую обычно вылетал на охоту Филя. Она была отворена. Я изловчился и, подпрыгнув, зацепился за нижнее бревно. Потом подтянулся и стал карабкаться к окну. К моему удивлению, одна из его створок тоже оказалась приоткрыта. Стараясь не производить шума, я отвел ее в сторону и осторожно заглянул внутрь. В это время луна снова зашла. Конечно, сравнение с анатомическими тонкостями тела негра здесь было неуместно, но темно стало по-настоящему, и в затылок по новой зашептал страх. Подул легкий ветерок. Листва деревьев зашумела, словно по лесу прокатилась волна предзнаменований. Собравшись с духом, я все же полез в дом. Окунувшись в звенящую тишину бревенчатого строения, я первым делом осмотрелся. Один из стульев замер на двух ножках, уткнувшись в стену своей деревянной спинкой. Стол был несколько развернут. Я был приятно удивлен. Ибо понял, что в определении некоторых действий исключительно на слух мог бы сам себе позавидовать. И тут мне бросилась в глаза широкая, темная полоса на полу. Она начиналась почти у самой печи, делала поворот, едва коснувшись ножек стола и, петляя из стороны в сторону, исчезала где-то во мраке у входной двери. Моей первой мыслью было, что Кащей затеял в доме ремонт. Но хорошенько прикинув, когда он вчера вернулся домой, я тут же и отмел эту версию. Наклонившись, я провел пальцем по полосе. Скользкое и липкое. Вполне может оказаться краской. Затем поднес палец поближе к глазам, и словно играющая со мной в прятки луна подсветила мне. Я почувствовал, как волосы у меня на голове подняли восстание. А к горлу подступила тошнота. Потому что мой палец оказался вымазанным в крови. А в следующий миг я зафиксировал какое-то движение в дальнем углу избы. Сердце дрогнуло и остановилось. Но не от нечего делать, а потому, что ушей моих коснулся громкий шепот…

• Предыдущая
• 35/66
• Следующая