Выбери любимый жанр

Империум. Антология к 400-летию Дома Романовых - Марченко Андрей Михайлович "Lawrence" - Страница 69

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

Надя лелеяла заветный план в один прекрасный день прийти к отцу и уговорить его создать первый женский летный полк – как в Советах. Впрочем, Советы она ставить в пример не собиралась, чтобы не злить отца без надобности – красных он не терпел. Надя полагала, что когда покажет ему свои замечательные летные навыки, отец согласится.

В качестве запасного варианта Надя рассматривала двоюродного дядю Георгия Михайловича, графа Брасова, командующего Кавказской дивизией – он отличался веселым нравом и некоторым презрением к условностям, и она могла обрести в его лице союзника.

Наконец, как крайний вариант, оставался сам Император Российский Андрей I. Впрочем, Надя не была уверена, что если и правда дойдет до того самого «края», она решится обратиться к нему с такой просьбой.

Андрей I, муж ее тетки, Ольги Николаевны, слыл человеком жестким, крутого нрава, но, будучи сам бездетным, к своим племянникам и племянницам питал некоторую симпатию. Что до его резкости и угрюмости, то Наде казалось, что она понимала, почему император таков. Если бы на нее обрушилось столько ненависти и подозрительности, сколько на него, когда он взошел на престол, она бы тоже растеряла всю доброту и любезность.

Во времена революции и гражданской войны, когда красные шли по всей России, когда арестовали Надиного деда, Николая II, и отправили его со всей семьей в ссылку, Андрей Павлович Власов был обычным штабс-капитаном. Но именно под его командованием отчаянная группа белых офицеров освободила семью Романовых из заточения в Екатеринбурге.

Когда стало известно, что Андрей Власов спас Императора, к нему стали стекаться верные царю силы, и он через какое-то время возглавил Белую армию. Под руководством Андрея Власова красных вытеснили до самой северо-западной границы, где они оставались и поныне, занимая бывшие Псковскую, Новгородскую, Архангельскую и Олонецкую губернии, а также Петербург. Именно Андрей Власов вернул Романовым Москву и сохранил им бо?льшую часть бывшей Российской Империи.

И где-то между всем этим храбрый, веселый и отчаянный штабс-капитан Андрей Власов завоевал привязанность старшей дочери царя, Ольги, и с благословения Николая II они обвенчались в безымянной церквушке в саратовской глубинке, когда императорская семья возвращалась в столицу.

А дальше случилась цепь печальных событий, в которых подозрительные умы немедленно усмотрели страшный заговор и обвинили в нем молодого штабс-капитана – уж слишком удачно все для него складывалось.

Вскоре по возвращении в Москву умер от осложнения, последовавшего за воспалением легких, Николай II. Его единственный сын Алексей, всегда отличавшийся слабым здоровьем, умер всего месяц спустя. Брат Николая II, Михаил Александрович, был убит красными двумя годами ранее. Прочие великие князья – родственники Николая II, коих насчитывалось четырнадцать, имевшие право на престол, один за другим погибали или от рук красных, или при прочих трагических и нелепых обстоятельствах, пропадали без вести, исчезали бесследно за границей или же заявляли отказ от всех прав.

И на престол в итоге взошел муж Ольги Николаевны, спаситель семьи Романовых и избавитель Российской Империи от красных Андрей Павлович Власов, из мелкопоместных Орловских дворян Власовых. Назвался Андреем I Романовым и провел следующие годы, подавляя бунты недовольных его воцарением и безуспешно борясь с прочно укоренившейся верой, что император он незаконный и что это он убил Николая II и всех его наследников.

Минуло почти двадцать лет, репутация Андрея I как самозванца и убийцы твердо укрепилась в народе, но к новому царю, тем не менее, привыкли и считали его не худшим, в общем-то, правителем. А сам дядя Андрей из веселого и бесшабашного штабс-капитана, каким, если верить рассказам тети Оли, он был когда-то, превратился в мрачного, резкого и недоверчивого человека.

Надя встряхнула головой. Не стоит загадывать так далеко вперед. Пока надо просто радоваться, что у них есть и самолет, и опытный инструктор, и перво-наперво научиться летать. А дальше видно будет.

– Ну так что, Константин Алексеевич, – обратилась она к Калинину, – когда начинаем?

* * *

Надя с восторгом ощущала, как с каждым новым полетом все лучше и лучше подчиняется ей крылатый механизм, как послушно выполняет все команды, как постепенно даются ей все более сложные фигуры пилотажа.

– Константин Алексеевич, – обратилась она к Калинину после того, как умело приземлила легкий биплан, – а ведь на вот этой вот базовой модели можно сделать приличный бомбардировщик…

Мысль о практичном недорогом бомбардировщике или штурмовике уже давно занимала Надю. После аншлюса Австрии Германия захватила Чехословакию. Европа застыла в напряженном ожидании – кто следующий? Остановится на этом Гитлер или нет?

Тревожное ощущение надвигающейся войны было схоже с чувством, которое возникает перед грозой. Оно усиливалось, разливалось по всей Европе и постепенно превращалось в уверенность. Пусть Советы и Империя никак не желали сотрудничать, не желали даже ставить подписи под одним и тем же соглашением о помощи в случае нападения Германии, которое прислали им европейские государства – воевать им, похоже, все равно придется. Вместе или по отдельности, но в любом случае – против одного врага. И к войне этой лучше бы приготовиться заранее.

– Биплан сам по себе простой, легкий и надежный, – продолжала развивать свою мысль Надя. – И недорогой. Поставить на него пулемет, сделать крепления для бомб и, может даже, рельсовые направляющие для пары реактивных снарядов, как думаете?

– Можно, конечно, – охотно согласился Калинин. – Из У-2 можно и штурмовик, и ночной бомбардировщик сделать, и быстро, и недорого. Правда, он слишком легкий, бомбовая нагрузка у него совсем невелика, но зато если идти на малом газу и на сверхмалой высоте, то он останется незаметным для ПВО врага до самого последнего момента. Да и точность бомбометания будет высока. Но, с другой стороны, очень велика опасность для летчика, ведь у самолета – совсем никакой броневой защиты!

– А что, если его укрепить? Скажем, обшить перёд металлом?

– Тогда, Надежда Дмитриевна, придется компенсировать набранный вес бомбами. Сейчас биплан может поднять максимум восемьдесят кило бомб. А если мы его укрепим броневой защитой, то бомб придется оставить всего кило пятьдесят, а то и меньше. А много ли вы набомбите с таким запасом? И восемьдесят-то – маловато…

– А если вес по-другому компенсировать?

– Это чем же? В самолете и так ничего лишнего, разве что пилот, – пошутил Калинин. – Если только его вес уменьшить, да только где же взять пилотов меньше пятидесяти кило?

– Да-да, вы правы, – рассеянно ответила Надя, думая о чем-то своем. – Действительно, где же…

* * *

Дорогая Лиза – вы разрешите мне так к Вам обращаться? Дорогая Лиза, не могу выразить словами, как я был рад получить от Вас очередное письмо! И, прошу Вас, зовите меня просто Гришей. Товарищ Василевский – это так официально, а мы с Вами, смею надеяться, уже стали друзьями, потому нам такие церемонии ни к чему.

Очень приятно знать, что Вы следите за событиями моей жизни, а то, что Вы волнуетесь за меня, наполняет меня особой радостью. Но, прошу Вас, не стоит обо мне тревожиться. Я не бросаюсь безрассудно и без надобности в опасные ситуации и неизменно стараюсь как сам остаться в живых, так и сохранить жизни всех товарищей моей эскадрильи.

Что до подвигов моих – то никакие это вовсе не подвиги, а всего лишь обычный поступок настоящего советского человека. Подвиги в нашей республике совершает каждый – полярники и подводники, строители и колхозники, рабочие и учителя. Только вот не обо всех подвигах пишут в газетах, потому и получается, что наши рядовые герои совершают свои подвиги ежедневно, тихо и незаметно. И я, признаться, чувствую себя порою неловко оттого, что меня представляют этаким героем, хотя я не делаю ничего такого, чего не делает любой другой советский человек…