Любовь к мятежнику - Хенке Ширл - Страница 14

• Предыдущая
• 14/92
• Следующая

— Мистеров Блэкхорнов так много. Будьте так добры, называйте меня «кузен Эндрю».

Она просияла:

— Да, конечно, кузен Эндрю, если вы будете называть меня кузиной Мадлен.

Наконец-то она нашла друга в этой странной семье!

Обед был великолепен и состоял из изысканнейших блюд: пряного черепахового супа, изобилия свежих овощей, речной форели, зажаренного молочного поросенка и чудесных пирогов с начинкой из голубиного мяса, оленины и утятины. К каждому блюду был большой выбор вин, в основном мадеры и портвейнов. Серена пила больше, чем подобало леди, хотя это не нанесло видимого ущерба ее язвительному остроумию. Мадлен отпивала маленькими глотками из своего бокала и не позволяла вновь наполнять его.

Вначале беседа не клеилась, ибо враждебность между двумя женщинами была очевидна для всех. Роберта и Квинтина, казалось, это забавляло, но Эндрю любезно принял сторону Мадлен.

— Когда прибудет ваш отец, кузина Мадлен? Странно, что он не смог сопровождать вас в вашем путешествии сюда.

— У него срочные дела в Чарлстоне. Мы ожидаем его к концу недели.

— В противном случае свадьба может быть отложена, — промурлыкала Серена. — Насколько я поняла, дорогая, на пути в Саванну вы попали в руки к дикарям.

Мадлен поставила свой бокал и улыбнулась женщине:

— Квинтин и его кузен Девон приехали, чтобы выручить меня, хотя не было никакой реальной опасности. Крики — верные союзники его величества. Они были очень гостеприимны.

— Я бы не смогла вынести и секунды с этими дурно пахнущими существами, — Серена изящно передернула плечами и сделала еще один глоток вина.

— Но они вовсе не дурно пахнущие. Они купаются каждое утро. — Мадлен чувствовала, что должна защитить своих гостеприимных хозяев.

— Скажите, ради бога, вы присоединились к ним? — спросил Квинтин.

— Честно говоря, это был большой соблазн. Было так жарко, а ручей был такой прохладный.

Роберт засмеялся:

— Хорошо сказано, моя дорогая.

Потягивая мадеру из бокала, он уставился на Квинтина.

Эндрю снова вмешался, меняя тему:

— Послушайте, что вы думаете о том, что генерал Клинтон вручает судьбу южных колоний в руки этого Корнуоллиса? Что, мятеж скоро будет подавлен?

— Едва ли, учитывая тот факт, что «Сыны Свободы» и меткие стрелки повстанческой милиции бродят по всей округе от Виргинии до самой флоридской границы, — ответил Квинтин.

— Мы им покажем. Они нуждаются еще в одном-двух таких уроках, какие полковник Тарлетон преподал им у Уоксхауса, — сказал Роберт. — Тогда они бросятся врассыпную, как трусливый сброд, чем они и являются.

— Не думаю, что это разумно, отец. Такая жестокая расправа с пленными сделала имя Тарлетона ненавистным на всем Юге и привела многих нейтральных в лагерь мятежников.

— Насколько я понимаю, со стороны мятежников жестокости ничуть не меньше. Разве не называли они здесь убийство пленных роялистов «освобождением Джорджии»? — спросила Мадлен Квинтина.

Лицо Квинтина потемнело.

— Обе стороны виновны в варварских действиях. Гражданские войны — самые отвратительные из всех. Один очень мудрый человек как-то сказал, что не бывает хорошей войны или плохого мира.

— По мне это звучит как заявление труса, — буркнул Роберт в свой бокал. Он сделал знак слуге вновь наполнить его.

— И кто же этот кладезь мудрости? — поинтересовалась Мадлен.

На мгновение рот Квинтина смягчился, когда он отвечал:

— Один из этих чертовых мятежников, но не трус. Бен Франклин.

— В самом деле, кузен, тебе следует быть осторожнее с такими сантиментами, в противном случае тебя самого могут обвинить в сочувствии мятежу, — предостерег Эндрю.

— Не обязательно разделять политические убеждения человека, чтобы восхищаться его здравым смыслом. Кроме того, кузен, поскольку я служу в королевской милиции и участвовал в осаде Саванны, не думаю, что моя преданность его величеству может оказаться под вопросом.

Эндрю не служил в милиции. Мадлен видела, что колкость попала в цель, и почувствовала, что это было несправедливо со стороны Квинтина.

— Очень многие мужчины-роялисты поддерживают его величество тем, что выращивают урожаи и служат в муниципальных советах.

— Я нахожу обсуждение войны и политики ужасно скучным занятием. Люди предпочитают более утонченную беседу. — Холодные голубые глаза Серены скользнули мимо Мадлен, словно та была пустым местом, и остановились на Квинтине.

Он взглянул на Эндрю.

— Что? Ты не будешь защищать своего нового друга, кузен?

— Такая леди, как Мадлен не нуждается ни в моей, ни в чьей-либо защите, — сказал Эндрю, торжествующе взглянув на Серену, которая уткнулась в свой бокал с портвейном до конца обеда.

Когда, наконец, мучительный вечер закончился, Мадлен удалилась в свою комнату с ужасной головной болью, еще больше сбитая с толку странностями семьи Блэкхорнов, чем прежде. «Вскоре я тоже буду членом этой семьи».

Служанка аккуратно отвернула мягкие простыни ее узкой кровати. Расчесывая волосы, Мадлен уставилась в овальное зеркало, стоящее перед ней, на отражение кровати, бесцельно гадая, шире ли кровать у Квинтина. Должна ли она будет спать с ним в ней? Или ей будет отведена ее собственная спальня, смежная с его комнатой? Тетя Изольда упоминала о такой договоренности между ее родителями, когда ее мама еще была жива. При его очевидной к ней антипатии, будет ли Квинтин игнорировать ее так же, как отец игнорировал ее мать?

«Если бы только я не была такой невежественной дурочкой», — подумала она, подходя к кровати и забираясь под простыню. Не было ни одной женщины, кроме холодной старой девы Клод, которая могла бы объяснить ей ее супружеские обязанности. И вот результат: до свадьбы осталось лишь несколько дней, а она не имеет ни малейшего понятия о том, чего ожидать. Она вертелась на кровати в угнетающей ночной жаре, отчаянно желая хотя бы на время забыться благословенным сном.

Внизу Квинтин мерил шагами библиотеку, тоже не в силах уснуть. Выражение боли в этих больших золотистых глазах все еще преследовало его. Он выругался и налил себе полный бокал бренди. Она была прекрасна, черт ее побери! И обладала огромным чувством независимости и ревности. Когда она увидела его с Сереной, это расстроило ее. Почему? Девичья гордость? Собственнический инстинкт? Несмотря на неудачное начало знакомства и неудобство их путешествия из индейского лагеря в город, возможно, она влюбилась в него. Он перестал шагать и уставился в окно на маленький садик позади дома. «Не позволяй себе поверить в сказки».

В свои двадцать восемь лет Квинтин хорошо знал, что его внешность ослепляла женщин. Они липли к нему, как мухи на мед, и он с удовольствием пользовался благосклонностью шлюх в тавернах и благородных леди того же сорта. Но он всегда придерживался одного правила — никогда не спать с замужней женщиной. Хотя за эти годы многие из них делали ему авансы, он всегда решительно отвергал их. Какие вероломные существа эти женщины. Если бы только мужчина не нуждался в их нежной, мягкой плоти, если бы он мог только наслаждаться ею и не беспокоиться о том, чтобы иметь законного наследника…

Он немного завидовал Девону, который ничего не унаследует и может наслаждаться страстными девушками мускогов и никогда не заботиться о законном наследнике огромного имения.

— Но я должен выполнить свой долг… с ней, своенравной, прекрасной маленькой мегерой. Проклятье, почему она заставляет его чувствовать себя виноватым? Ведь это ее он застал кокетничающей с услужливыми молодыми офицерами, смеющимися над тем, как ее собака схватила лейтенанта за задницу. И она даже не покраснела, когда они подшучивали над ним! На ком он женится?

Когда он впервые встретил ее в Южной Каролине, Мадлен Дево показалась ему именно тем, что он хотел. Он планировал выполнить свой долг, спать с ней до тех пор, пока она не родит ему сына, даже если это не будет доставлять ему удовольствие. Но как произошло это перевоплощение? У него это было подобно удару ниже пояса. Во время поездки в Саванну, когда он помогал ей сесть на лошадь или спешиться, легкая дрожь пробегала по его рукам.

• Предыдущая
• 14/92
• Следующая