Зельда Марш - Норрис Чарльз - Страница 21
- Предыдущая
- 21/72
- Следующая
В Сан-Франциско ему понадобились люди, и он попросил Мееровича прислать на испытание, сколько возможно, молодых актеров и актрис. Зельда попала в их число. У нее кружилась голова от надежд и возбуждения. Всех их собрали на сцену и устроили экзамен. Зельду вызвали вторично и предложили прочесть еще что-нибудь. Мистер Мизерв, одобрительно прищурив глаза, поговорил с нею, задал несколько вопросов и велел прийти «на работу» завтра утром.
Ей обещали ангажемент на неделю-другую, но потом Мизерв решил поставить ту же пьесу в Лос-Анджелесе и пригласил Зельду отправиться с ними.
За эти две недели она познакомилась со всеми членами труппы; каждый из них был для нее предметом восхищения и поклонения. Она гордилась благосклонным вниманием к ней Оливии Мизерв, настроенной на высокий лад, темпераментной дамы, и молчаливым одобрением строгого судьи — Генри Мизерва, а к Нине Чэмберлен, черноволосой субретке, ее потянуло с первой встречи. Нина была простодушная, приветливая болтушка, всегда готовая помочь советом и делом неопытному новичку. Нравилась Зельде и Сусанна — красавица Сусанна Блэйк, с холодным лицом и золотыми волосами. Сусанна! Оглядываясь на прошлое, Зельда могла с чистой совестью сказать: она ничем не заслужила злобной вражды и ревности Сусанны, ей в то время совсем не нравился Джордж Сельби, настолько не нравился, что она даже избегала его.
И вот в ноябре Зельда приехала в Лос-Анджелес, вся труппа встретила ее так тепло, что она совсем расчувствовалась. Оливия проявила настоящий энтузиазм. Но Нина предупредила Зельду, что эта благосклонность всегда бывает мимолетной и быстро сменяется равнодушием, а иногда даже враждебностью.
Оливия была ослепительная женщина, и Зельда просто влюбилась в нее. Никто не мог устоять против ее очаровательной любезности. Она приглашала Зельду завтракать, знакомила с непривычным для нее миром. После того унылого существования, какое она вела до сих пор, эта кипучая жизнь невыразимо привлекала Зельду. Она считала себя умудренной опытом, утратившей все иллюзии, а между тем, ее шокировали, пугали признания Нины и Сусанны, которые были не замужем и, по их словам, не переживали еще серьезных романов. Еще совсем недавно она была на волосок от самоубийства, а теперь каждое мгновение было для нее полно такой потрясающей новизны, таких удивительных неизведанных ощущений! Она жадно набрасывалась на каждое интересное предложение, с удовольствием сближалась с новыми людьми, стремилась к успехам и славе.
Но среди всех этих новых переживаний, среди этого нового мира она не забывала о Майкле. Он продолжал жить в ее сердце. Боль потеряла, пожалуй, свою остроту, или, может быть, Зельда просто притерпелась к ней, но чувство ее не изменилось под влиянием времени.
Джордж Сельби был на ролях «юношей». Он обладал романтической наружностью. Черные, красиво вьющиеся надо лбом волосы, прямые брови, глубокие темные глаза, правильная, строгая линия носа, чувственный рот и твердый подбородок — да, несомненно, он был красавцем. Но все же для юношеских ролей Джордж был тяжеловат, да и вообще его нельзя было назвать хорошим актером. Генри Мизерв изводил его на репетициях, заставляя бесконечное количество раз повторять одни и те же реплики.
Вначале Зельда испытывала к Сельби антипатию, считая его пустым и самонадеянным малым. Но как-то раз, когда она учила роль в темном углу за кулисами, Джордж подошел к ней. Его первые слова были:
— Отчего это вы не хотите меня знать? И он стал явно искать ее общества, при всяком удобном случае заговаривая с ней. Правда, никто, кроме самой Зельды, не обращал на это внимания. Зельду же его поведение скорее раздражало, чем радовало, ведь до этого времени Джордж считался поклонником Сусанны — и у нее, у «новенькой», не было никакого желания «отбивать» его. Все ее мысли принадлежали Майклу. Никто другой ей не был нужен. Тем более Сельби, которого она слегка презирала.
Но Джордж Сельби был человек совсем другого сорта, чем те мужчины, с которыми Зельду до сих пор сталкивала судьба. При всей его самонадеянности и ограниченности он был очаровательный собеседник и весельчак. К тому же он прекрасно пел, играл на рояле и у него всегда имелся запас песенок и анекдотов. Он постоянно старался рассмешить людей и чаще всего это ему удавалось. Бурный темперамент Джорджа проявлялся то в безудержном веселье и смехе, то в бившей через край жизнерадостности и в тысяче экстравагантностей, то в мрачных порывах разочарования, в разговорах о самоубийстве. Его увлечения походили на какой-то вихрь, и центром этого вихря стала неожиданно для себя Зельда.
Не успев перевести дух после признания в любви, он предложил ей выйти за него замуж. Зельда была польщена, в особенности, когда он начал в восторженных выражениях говорить о ней и о своей любви к ней каждому члену труппы в отдельности. Фарфоровая куколка Сусанна была очень расстроена этим, но что же Зельда могла сделать? Пошли перешептыванья, толки, ей стало неприятно. Она отказала Джорджу, и в Новом Орлеане он закутил напропалую, афишируя свою связь с какой-то девчонкой из хора. Грязь, мерзость! Зельда презирала его, она не хотела больше даже говорить о нем.
Джордж пытался утопить горе в вине. Каждую ночь после представления он напивался до бесчувствия и на утро являлся охрипший, с помятым, опухшим лицом и стеклянным взглядом, объявляя всем и каждому, что директор, конечно, уволит его, и тогда ему придется отправиться ко всем чертям, а ему только этого и хочется. Зельда от всей души желала, чтобы Мизерв доставил ему это удовольствие. Но в разгаре сезона было трудно найти другого актера на его роли, и надо было попытаться образумить Джорджа. Оливия, даже Нина умоляли Зельду быть поласковее с Джорджем, но она не могла — он был ей противен. Директор ходил злой и придирался к Зельде на каждом шагу. Дело чуть не кончилось катастрофой: Джордж покушался на самоубийство. Но запах газа в его комнате заметили вовремя. Джорджа спасли и отправили в больницу.
В труппе царило волнение и суматоха. Генри телеграфировал в Нью-Йорк, чтобы прислали замену Джорджу. Говорили, что Сельби умирает. Зельда в сопровождении Нины отправилась проведать его. Ей пришлось выслушать длинную, бессвязную, слезную историю, слова раскаяния, страстные уверения, что он станет другим человеком, если она захочет быть его другом. Все это не могло не подействовать на нее.
Ей не оставалось ничего другого, как помириться с ним, хотя она не верила, чтобы дружба эта дала какие-нибудь хорошие результаты.
Что за нелепый, смешной малый был этот Джордж! Совершенный ребенок! Невозможно было долго сердиться на него и серьезно относиться к его проступкам. Он способен был обидеть ее и в следующую же минуту измучить бурным раскаянием. Он так трогательно старался угодить ей во всем, что она невольно почувствовала к нему нежность.
Через два дня он вышел из больницы, словно возродившись, горя желанием снова подняться в глазах товарищей и доказать, что он достоин расположения «этой чудной девушки». Зельда смеялась, остальные улыбались. Это так же мало обескураживало Джорджа, как раньше всеобщее осуждение. Он вошел в роль безупречного молодого человека, не брал в рот ни капли вина, бросил даже курить, горячо и серьезно принялся за работу, после спектакля шел прямо домой и был предан Зельде, как собака, был благодарен ей за каждый ласковый взгляд, за невольную улыбку в ответ на его дурачества. И это — Джордж Сельби!
Труппа кочевала из города в город. Питтсбург, Гаррисберг, Вашингтон, Балтимора, Филадельфия. Прошел февраль, март, зацвела вишня, зазеленели сады и парки. И все это время Джордж оставался смиренным, преданным, пылким поклонником Зельды. Он все так же стойко боролся с искушениями и, если изредка не выдерживал, то горько раскаивался и всеми силами старался загладить прегрешение.
Между ними неизбежно должна была установиться близость. Он ходил за нею по пятам, заботился о ее удобствах во время переездов, отвозил ее с вокзала в гостиницу, часами ожидал у выхода. В городах, которые труппа посещала, им представлялось много развлечений, их чествовали в литературных и драматических кружках и клубах, богатые холостяки устраивали ужины после спектаклей… На всех этих вечерах бывала и Зельда. Она жаждала все увидеть, все испытать. Джордж был ее неизменным спутником. Он был бесконечно опытнее ее. Он просвещал и опекал ее.
- Предыдущая
- 21/72
- Следующая
