Волчий мир. Трилогия (СИ) - Даль Дмитрий - Страница 23

– Тогда зачем бежать со мной пытался?

– Так я же тебе и говорю, что из города у меня весь путь расписан. А со Дна я ничего не знаю. Вот и думал, что удастся убежать. Однако не получилось. И мы тут.

– Почему ты уверен, что у тебя получится пробраться в казну князя? – спросил Сергей.

– У нас, – поправил его Шустрик.

– Не понял?

– Мне одному не справиться, компаньон нужен. Зато когда мы сумеем взять все самое ценное, тогда и свалим отсюда.

– Я не один.

– Не понял? – настал черед удивляться Леха.

– У меня тут женщина, без которой я не уйду.

– И когда ты успел? – изумился Шустрик.

– А чего там успевать‑то умеючи, – пожал плечами Серега. – Но я не могу ее бросить.

– И где она?

– После победы мне комнату выделили. У меня.

– Игровой трофей, – хмыкнул Лех. – И она того стоит?

– Я же сказал, что без нее не уйду, – упрямо стоял на своем Одинцов.

– Хорошо. У тебя она в безопасности?

– Пока да.

– К карафуту все. Тогда так поступим. До утра мы успеем и в казну к князю заглянуть, и девушку твою забрать. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, и больше не будет никаких незапланированных купаний в бельевом тазу.

– Опять ты об этом, – возмутился Серега.

– Поторапливайся давай. Это только на первый взгляд кажется, что у нас много времени. По‑настоящему его в обрез. Только туда и обратно. И ничего лишнего.

* * *

Тот, кто составлял план княжеских хором, был отличным наводчиком. А у Леха Шустрика оказалась великолепная память. Он уверенно шел по коридорам, поворачивал в нужном месте, поднимался по нужным лестницам. Еще ни разу нигде не ошибся. Одинцов плелся за ним, проклиная себя за то, что ввязался в эту жуткую авантюру. Если их поймают, в лучшем случае прикончат сразу на месте. В худшем отправят к палачу, который и не таким языки развязывал. Так что, как ни крути, положение из рук вон плохо. Если не сказать хуже.

Идя вслед за напарником, Серега ловил себя на мысли, что не так уж прост этот Шустрик. Он явно не тот, за кого себя выдает. Хотел, чтобы Одинцов поверил в то, что Лех – простой уличный вор. Только простые карманники и грабители с большой дороги никогда не осмелятся бомбануть княжеский дворец. А этот не только где‑то раздобыл подробный чертеж дворца, но еще и не побоялся рабского ошейника. Кстати, а интересно, как он со скотника удрал? Это же вам не гладиаторские бараки, где царили более или менее вольные нравы. Каждый мог свободно передвигаться по территории без кандалов и прочих атрибутов рабского бытия. На то они и гладиаторы. Вряд ли на скотнике такие же вольности практикуются. Задавать этот вопрос Сергей не спешил. Незачем нервировать проводника. Вдруг он подумает, что свидетель ему без надобности, и попытается его убрать. Тогда придется разбираться с Шустриком, а Одинцов не был уверен в том, что ему удастся выбраться из этих лабиринтов самостоятельно.

Узкие коридорчики и лестницы, которыми они шли, использовались прислугой. Некоторые ответвления сильно заросли паутиной. Сразу понятно: здесь давно никто не ходил. И за все время они никого не повстречали. Одинцов был этому рад. Они шли налегке, никакого оружия, хотя Шустрик вполне мог припасти какой‑нибудь сюрприз. Если поднимется шум, то вернуться за Айрой не получится, а он не мог этого допустить.

Спустя примерно час блужданий по коридорам и лестницам они оказались в большой пустынной зале, в центре которой стояла высокая арка.

– Кажется, мы пришли, – пробормотал себе под нос Шустрик, неуверенно осматривая помещение.

– Куда пришли? Это что и есть казна? Что‑то я тогда сокровищ не вижу.

– Если верить моему источнику, это Арка Чистоты.

– И что это такое? – спросил Серега.

– На том конце залы начинается жилая территория княжеского дворца, так сказать, для чистой крови, значит, не для челяди и рабов. Пройти на другую сторону мы сможем только через арку. Но она сразу выявит, раб ты или нет. Если раб, то включится сирена, и сюда набегут стражники со всего дворца. Как сам понимаешь, против такой армии у нас никаких шансов. Да и дойти до казны нужно без лишнего шума.

Разъяснения Шустрика Сергею показались весьма туманными. Как действует эта штука? И что им мешает обойти ее стороной? Никаких препятствий к этому не было видно. Эти вопросы Одинцов и задал Леху.

– Когда ты попал под гору, – стал объяснять Шустрик, – тебе сделали рабскую метку, по которой эта Арка с легкостью тебя вычислит. А стороной нельзя пройти, потому что прохода нет. Там стоит невидимая стена, и единственный путь на ту сторону через Арку. Все ясно?

Серега отрицательно покачал головой.

– Мне не делали никаких рабских меток. И как это невидимая стена?

– Метку тебе в брюхо доставили вместе с пищей. А невидимые стены и Арка Чистоты – это такая магия. Можешь так думать, по крайней мере, объяснение принципа их работы займет очень много времени. А у нас его нет. Да и карафут их знает, как они действуют, – раздраженно отмахнулся от Одинцова Лех.

– Если все так хреново, как мы попадем на ту сторону?

– Очень просто. Если тебе в кровь попал яд, надо ввести противоядие.

Шустрик, словно заправский фокусник, покопался во внутренних карманах кафтана и извлек на свет фляжку, обтянутую кожей. Вытянув пробку, он сделал первый глоток и протянул флягу Одинцову. Серега отказываться не стал. Взял и пригубил. Резкий запах шибанул в нос, а от премерзкого вкуса его чуть не стошнило, но он сдержался.

«Если это магия, то какая‑то она жутко противная», – подумал он.

Несмотря на все заверения Шустрика, через ворота Серега проходил с опаской. Первым двинулся Лех и без всяких проблем оказался по другую сторону Арки. А вот Одинцов малость струхнул. Что если Шустрик ошибся, и ему ввели не ту метку или его лекарство не подействует, тогда сработает сигнализация, и в этой зале народу будет столько же, сколько на Ленинградском вокзале в час пик. И все вооружены и злобно против него настроены.

Но все обошлось. Он вышел с другой стороны Арки и остановился. Пот ручьями катил с его лица. Пришлось признать, что нервы ни к черту. Стоило бы их полечить, желательно чем‑нибудь горячительным. От хорошего коньяка Серега сейчас бы не отказался.

– Дальше будет сложнее. Мы входим в жилую часть дворца, только для свободных. Сейчас ночь, челядь спит, но мало ли что… Держи.

Что‑то блеснуло в руках Леха, и в следующую секунду Одинцов стал обладателем острого ножа. Это, конечно, не гладиаторский меч, но все‑таки с оружием в руках он чувствовал себя куда увереннее.

– А теперь пошли. И будь осторожнее, смотри по сторонам, – предупредил Лех.

Они вышли из зала Чистоты и оказались в просторной дорого обставленной комнате, соединенной с длинной анфиладой из десятка похожих помещений. Все тут говорило о роскоши. Да какое говорило, кричало! На стенах в золоченых рамах портреты суровых мужчин в мехах и при оружии, резная мебель из черного дерева, ковры на стенах и на полу, изукрашенное драгоценными камнями оружие.

– Парадное. Толку с него никакого, – сказал Шустрик, когда Сергей примерился снять со стены один из мечей. – При ударе сломается. Ножом надежнее.

Одинцов предпочел ему поверить. Проверять в деле этот прогноз совсем не хотелось.

– Княжеские покои находятся на самом верхнем этаже. Там же и казна. Только это так считается. Показуха, ничего более. Настоящая казна как раз тут. За портретной галереей князей Боркичей.

– Ты откуда знаешь? – спросил Серега.

Глупый вопрос заслуживал не менее глупого ответа.

– Птичка напела.

Передвигаться пришлось в сумерках. Дворец спал. Изредка слышались шорохи, скрип половиц, шуршание тканей, отдаленное звяканье металла, словно кто‑то уронил ложку на пол, и другие звуки, присущие спящему дому. Ничего подозрительного.

Лех Шустрик уверенно шел вперед, старался не разгоняться, чтобы ненароком не влететь в какую‑нибудь неприятность. Мало ли кто ночью по дворцу может шастать. Но как он ни пытался избежать нежелательной встречи, уйти от нее не удалось. В самом дальнем конце анфилады виднелись две открытые двери. Одна вела в какую‑то темную комнату, другая – на открытую галерею, откуда можно было спуститься на нижние этажи или подняться наверх. Шустрик отчего‑то выбрал именно эту галерею. Сереге деваться было некуда, и он последовал за напарником.