Конец света с вариациями (сборник) - Кубатиев Алан Кайсанбекович - Страница 32

– Непосредственной опасности для экипажа на тот момент не было, – нехотя сказал он. – У капитана Зверева был приказ, позволявший ему использовать ядерное оружие, это факт. Но если бы мы выпустили ракеты по Восточному побережью Штатов, ответный удар американцев стер бы с лица Земли весь Советский Союз. Ты хоть знаешь, сколько у них было тогда ядерных зарядов?

– Полторы тысячи, – не задумываясь, ответил Борис.

– Смотри-ка, знаешь… А у нас было триста пятьдесят. Чуешь разницу?

– А как вы… уговорили капитана Зверева подождать?

Старик хмыкнул.

– Очень просто. Объяснил ему, что пятикратный перевес означает победу американцев, и никакое учение Маркса-Энгельса тут не поможет.

– Не понял… при чем тут Маркс и Энгельс?

– А это замполит наш любил повторять, что если случится ядерная война, и девяносто процентов человечества погибнет, то оставшиеся десять обязательно построят коммунизм.

– Шутил?

– Да какие тут шутки… Капитан, в отличие от замполита, был мужик умный, и все понял. Согласился подождать… А через час из Москвы пришла радиограмма – отбой, мол, американцы извиняются, отходят в территориальные воды, бомбить больше не будут.

– И все? – удивился Борис. Тряпку он по-прежнему держал в руках.

– А чего тебе еще надо? Поцелуев Никиты Сергеича? Так ему тогда не до нас было…

Борис выглядел разочарованным. «Может, все-таки уйдет?» – с надеждой подумал старик.

– Я читал ваше интервью журналу «Огонек», – сказал Борис, – вы его в восемьдесят восьмом году давали, помните?

– Помню, – ответил старик. Тогда к нему приезжал холеный господин в дорогом пальто и шляпе, какие носили чикагские гангстеры. Он привез старику подарок от главного редактора – банку черной икры – и письмо, где Коротич слезно просил вице-адмирала «рассказать, наконец, правду о тех трагических и великих днях».

– Вы там говорили почти то же самое. Только про замполита не упоминали.

– А по-твоему, я должен каждый раз новую историю сочинять? – насмешливо спросил старик. – Как охотник на привале?

Борис, наконец, бросил тряпку (в ведре тяжело плюхнуло) и вытер мокрые руки о мокрые джинсы.

– Василий Архипович, – сказал он решительно, – дело в том, что я встречался с Маккормиком.

Старик вздрогнул, будто получив удар током. И гость (незваный, незваный, хуже татарина!) это, конечно же, заметил.

– Теперь вы понимаете, – голос Бориса звучал заговорщически, – почему я пришел к вам. И что я хочу от вас услышать.

«Пошел вон отсюда, – хотел рявкнуть старик, – ступай прочь, щенок! Маккормик не мог тебе ничего рассказать, да и как бы ты добрался до него, он двадцать лет безвылазно сидит в своем Колорадо и отстреливает репортеров, как зайцев…»

Но в глубине души он понимал, что парень не врет – ему каким-то чудом удалось разговорить Маккормика, и он услышал то, что должно было показаться ему бредом сумасшедшего… а проверить, так это или нет, можно было только одним способом – найти второго оставшегося в живых участника тех давних событий.

– Маккормик – выживший из ума старик. У подводников это, – он выразительно покрутил пальцем у виска, – часто бывает. Посидишь полгода в стальной коробке – поймешь…

– Я видел фотографии, – сказал Борис. – Он много снимал, Маккормик. Подводные крепости. Развороченные глубинными бомбами туши. Сеть, которой вы ловили этого… ну, их главного осьминога. И особенно город… Это невероятно! Как такое могло быть построено на глубине пяти километров? Уму непостижимо.

Он наморщил лоб, пытаясь что-то вспомнить.

– Как же он назывался? Все время из головы вылетает. Такое слово… нечеловеческое…

– Р’льех, – сказал старик.

Для московского журналиста Дарья расстаралась – накрыла стол свежей скатертью, открыла закатанную с прошлой осени банку с солеными помидорами и выставила графин термоядерной самогонки желтоватого цвета, которую в народе называли «ипритовка». Борис сначала отказывался, но под жареную картошку с лучком все-таки опрокинул стопку, а дальше пошло, как по маслу. Вице-адмирал решил, что и ему пара-другая рюмок не повредит, тем более что на трезвую голову разговаривать о таких материях было сложно.

– Маккормик был парень отчаянный, – говорил он, смачно закусывая зеленым помидором. – То, что называется «сорвиголова». Когда наши локаторы засекли движение в Разломе, он сразу жахнул туда глубинными бомбами. Никто же не предполагал, что это сам Биг Си.

– Ктулху? – подмигнул раскрасневшийся от «ипритовки» Борис.

– Трепло ты, – нахмурился старик. – Их нельзя называть по именам. Неужели Мак тебя не предупреждал?

Борис виновато потупился.

– Предупреждал. Но, знаете, в это так трудно поверить… Мы же еще в школе проходили, что Холодная война была противостоянием США и СССР… что во время Карибского кризиса мир стоял на пороге Третьей мировой войны… фильмов про это сколько снято… а потом вдруг оказывается, что все это неправда…

– Тебе никто и не поверит, – усмехнулся вице-адмирал. – Решат, что ты псих.

– Но ведь есть же доказательства! Фотографии…

– Их легко подделать. Вон, Лох-Несское чудовище сколько раз фотографировали – и каждый раз снимки объявляли подделкой.

– А оно тоже… одно из этих?

Старик пожал плечами.

– Я слышал, это их домашняя зверушка. Что-то вроде щенка.

– И все равно я не понимаю, – Борис упрямо затряс головой. – Столько лет шла война… столько лет… и до сих пор никто не знает, что на Землю напали чудовища?

Вице-адмирал налил ему (и себе) еще по пятьдесят грамм.

– Историю пишут победители – не помню, кто сказал, но человек был умный.

– Вы имеете в виду… – побледнел журналист.

– Когда Маккормик сбросил в Разлом бомбы, Биг Си поднялся на поверхность. При этом он уничтожил два американских линкора и наш сухогруз, который вез на Кубу партию оружия и два взвода боевых пловцов. Операция «Анадырь» – слыхал о такой?

– Конечно, – кивнул Борис, – ее так назвали, чтобы запутать американцев… они думали, что мы перебрасываем войска на Чукотку, а мы размещали ядерное оружие на Кубе.

– Армянское радио спрашивают: правда ли, что Рабинович выиграл в лотерею «Волгу»? Армянское радио отвечает – правда, но не Рабинович, а Иванов, не в лотерею, а в карты, не «Волгу», а «Запорожец», и не выиграл, а проиграл… Так и здесь. Мы путали не американцев – какой смысл вводить в заблуждение союзников? Кастро умолял нас защитить Кубу от атак морских дьяволов, как он их называл – и было принято решение окружить остров цепью военно-морских баз. Американцы в эту игру влезать не хотели – Биг Си пригрозил, что если они помогут кубинцам, он сотрет с лица земли Майами. Ну, а нам терять было нечего, в Черное море мы бы его не пропустили, а во Владике стояли на дежурстве наши атомные ракетоносцы… Но переброска войск на Кубу должна была осуществляться скрытно. А когда Мак сбросил свои бомбы и разозлил Биг Си, вся конспирация полетела псу под хвост.

– И тогда капитан Зверев решил ударить по нему ракетами с ядерным зарядом?

Вице-адмирал кивнул. Сок соленого помидора стекал по жесткой седой щетине на его подбородке.

– А я убедил его этого не делать.

– Но почему? – глаза Бориса блестели – то ли от самогона, то ли от возбуждения. – Вы же сами говорили, что взрыв атомной бомбы может их уничтожить!

– Не уничтожить, – педантично поправил старик. – Нанести ущерб. Это не одно и то же. Когда они неожиданно появились на Новой Земле, мы сбросили на них две водородные бомбы, и этого хватило, чтобы они больше никогда не тревожили наш Север. Но тут… тебе, наверное, непросто понять. Если бы мы ударили по Большой Суке… так у нас называли Биг Си… он, возможно, на какое-то время выбыл бы из игры. Но, зализав раны и вернувшись, отомстил бы так, что живые позавидовали бы мертвым.

– То есть вы просто струсили? – пьяновато прищурился журналист. – Могли уничтожить этого самого Кту… ладно, Биг Си… но не стали этого делать, потому что испугались его мести?