Избранные произведения в двух томах.Том 2.Стихотворения (1942–1969) - Друнина Юлия Владимировна - Страница 31
- Предыдущая
- 31/51
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
31
1962
ЗАЯВЛЕНИЕ В СУД
Чьи-то «детки» на пятом —
Тут попробуй усни! —
Без родителей «хату»
Обживают одни.
И зазря в одеяло
Я ушла с головою:
Как подвыпивший дьявол,
Джонни Холидей воет.
Твист — не томное танго,
А чарльстон — не фокстрот:
Словно стадо мустангов
Через прерию прет,
Скачет, топая люто
Каблуками копыт,
И качаются люстры,
И полдома не спит.
В полутьме коридоров
И по лестничным клеткам
Слышен гул приговоров
Расшалившимся «деткам»:
— Ох, уж эти стиляги,
Скоро дом разнесут!.. —
Просит тетка бумаги:
— Мол, пожалуюсь в суд.
И клянусь головой
(Аж дрожат бигуди!)
Им прощаться с Москвой! —
Я в ответ: — Погоди!
А нельзя ль просто так.
Без суда, попросить их?
— Ох, просить у стиляг —
Что носить воду в сите!
Эти, как их там, «хаты» —
Лучше их обойти!
Эти юные хамы —
С ними ты не шути! —
…Я халат запахнула,
Мне бросаться сейчас
Под холодные дула
Настороженных глаз.
Может, скажут: — Привет!
Вы откудова, тетя?
Приглашали вас? Нет?
Так куда же вы прете? —
Неуверенно,
Медленно,
Робко,
Слегка
Нажимаю послушную кнопку
Звонка.
Но в ответ мне натужно,
Как будто в агонии,
Лишь хрипит он
Простуженно —
Холидей Джонни.
Разозлившись,
Я жму на проклятый звонок,
Как когда-то
В войну нажимала курок.
Вышли мальчик и девочка —
Стильные штучки.
Вот сейчас они,
Ручки засунувши в брючки,
Могут выдать мне что-нибудь
Вроде как:
— Тетя!
Приглашали вас?
Нет?
Так куда же вы прете? —
И увижу глаза,
Как холодные дула…
Но девчонка на часики,
Охнув, взглянула
И сказала растерянно:
— Сколько сейчас?
Мы, наверное,
Всех разбудили в районе!
Неужели четвертый?
Извините вы нас! —
И… заткнулся как миленький
Холидей Джонни.
А парнишка
(На вид ему двадцать,
Не более,
Хоть себе запустил он
Кубинскую бороду)
Очень тихо добавил:
— Прощаемся с городом,
Мы — геологи,
Завтра нам двигаться в поле.
Я поздравила
С «верным прогнозом» соседку,
Что взывала к суду
И клялась головой:
Тем «стилягам» и вправду
Прощаться с Москвой,
Потому что «стиляги»
Уходят в разведку!
1962
«Вновь одинока, словно остров…»
Вновь одинока, словно остров…
Опавших листьев шум сухой.
И боль из нестерпимо острой
Уже становится глухой.
Ах, остров, вспоминать не надо,
Что недоступен и велик,
Всегда он рядом и не рядом —
Твой материк, твой материк!
1962
ПОКЛОНИСЬ ИМ ПО-РУССКИ!
С ветхой крыши заброшенного сарая
Прямо к звездам мальчишка взлетает в «ракете».
Хорошо, что теперь в космонавтов играют,
А в войну не играют соседские дети.
Хорошо, что землянки зовут погребами,
Что не зарево в небе — заря,
И что девушки ходят теперь за грибами
В партизанские лагеря.
Хорошо… Но немые кричат обелиски.
Не сочтешь, не упомнишь солдатских могил…
Поклонись же по-русски им — низко-низко,
Тем, кто сердцем тебя заслонил.
1962
АВТОГРАФ
В тот самый миг,
Когда умолкнет маршал
И к Мавзолею хлынет войск река,
В рядах,
Идущих триумфальным маршем,
Невидимые двинутся войска.
Пойдут и те,
Кто пал у Перекопа,
И кто в тифозном умирал бреду,
И кто в блокадном погибал аду,
И те,
Чью поступь слышала Европа.
В том, сорок пятом, памятном году.
Да, у Победы громкая походка,
Нельзя не услыхать ее шагов!
И расписался на рейхстаге четко
Колхозник из Рязани — Иванов.
Нет поучительней автографа на свете…
Идут в шинелях Иванова дети.
1962
СЕСТРА
Пусть теперь ты в шлеме, не в ушанке,
Все равно, родная, это — ты.
Под прозрачным шлемом марсианки
Узнаю знакомые черты.
Из легенд войны, из Далека,
Ты вернулась, наша запевала, —
Та, что пулеметом прикрывала
Отступленье своего полка.
Но у чуда нет земной прописки,
Не воскреснут павшие в бою:
На солдатском строгом обелиске
Я прочла фамилию твою…
Это так. И все же ты воскресла,
В облике ином вернулась ты:
Под скафандром светлые черты,
Космонавта сказочное кресло.
Ты была военною сестрою,
Ты теперь — небесная сестра.
Валентина, помаши рукою
Фронтовым подругам у костра.
Помаши рукою через годы,
Протяни им руки через смерть —
Это девушки твоей породы,
Им бы тоже к звездам полететь.
31
- Предыдущая
- 31/51
- Следующая
