Долгий поцелуй на прощание - Рутледж Виктория - Страница 85

• Предыдущая
• 85/118
• Следующая

«А-ах! — догадалась Кэт. — А вот и основной сюжет!»

Глаза ее начинали слипаться. Но она чувствовала, что не в силах остановиться. Стиль сильно раздражал Кэт, однако от чтения невозможно было оторваться. «До конца этой главы» превратилось в «до следующей четной», и так далее… Кошмарные выходки Камерона больше и больше напоминали ей пакости и резкости Данта. У Ариэль на все был готов ответ — целый набор колкостей. Ситуация балансировала на грани военных действий.

Взгляд Кэт остановился на фразе: «Камерон, твое чувство юмора хуже козлиного блеяния. Точнее, намного хуже, ведь ты не дотягиваешь даже до уровня развития козла». Кэт непонимающе нахмурилась. Выражение про блеяние козла было одним из ее любимых. Джайлс изо всех сил старался ее отучить от него. Она никогда не слышала, чтобы так говорил кто-нибудь не из семьи Крэгов. Насколько было известно Кэт, эту фразу придумал Майк во время летних каникул в Уэльсе. Они прохихикали над ней всю экскурсию по национальному парку Сноудония.

Какое странное совпадение.

И употребляет это выражение Ариэль, стерва из ада тайных желаний.

«Не стоит делать никаких выводов, — поспешила сказать себе Кэт. Тут она заметила, что уже полночь, а ребята так и не вернулись. — Наверно, заночевали где-нибудь, — решила Кэт, сладостно содрогаясь от ревности, вызванной этим предположением. — А тебе просто немножко жутко, потому что за окном черная зимняя ночь, а ты одна в квартире в не самом безопасном районе Лондона, а твой парень прислал тебе всего лишь одно письмо с тех пор, как вернулся в свой небоскреб в деловом центре Чикаго».

Воспоминание об этом так огорчило Кэт, что она поднялась и направилась к холодильнику. Его содержимое не вдохновляло. С тарелкой мюслей и рукописью она поплелась в свою комнату. Полноценного сна не получится, но Кэт сможет обойтись и малым.

Надев наушники, Кэт забралась на кровать, уселась по-турецки и расположила тарелку и рукопись на коленях. Она ела мюсли и продолжала читать, стараясь не закапать молоком листы.

Действие оказалось необычайно живым, единственным недостатком был стиль. Дэвид предпринял роковую попытку отравить Ариэль. Он подсыпал ей в увлажняющий крем чистящего порошка. Последствия были очень забавны, но повествовалось о них слишком кратко. Длинные описания частых похмелий ребят состояли из одних нескладных словосочетаний. Все это можно было бы рассказать веселее.

Кэт отложила ложку и выписала некоторые выражения на оборот рекомендательного письма. Давно она не думала в терминах литературной критики. Кэт была горда: ей удалось сформулировать несколько профессиональных замечаний по поводу стиля книги, которая могла быть серьезным литературным произведением. На следующей странице ее ждало потрясение. Камерон, Дэвид и все их друзья собрались на вечеринку в модном ресторане тайской и марокканской кухни. И до Кэт вдруг дошло, что это не день рождения, как ей сперва подумалось, а мальчишник.

Она несколько раз просмотрела предыдущие две страницы, но нигде не упоминалось, что кто-то женится.

И тут словно пелена упала с ее глаз. Это был фальшивый мальчишник.

Кэт заморгала. Либо такие вещи распространены больше, чем ей казалось, либо…

Либо что?

Она стала читать дальше, яростно кусая губы и не замечая, что на них выступает кровь.

Кэт читала про четыре девичника в одном ресторане, про плутоватого друга Камерона Мармадюка, сбежавшего с общими деньгами, про Ариэль, побившую сумочкой вышибалу. Все становилось ясным до боли. Остатки тумана рассеивались перед глазами еще быстрее, чем расстегивались штаны Камерона и компании. Сопроводительное письмо было исписано вопросами, например:

1) Почему Камерон так привлекателен?

2) Влюблен ли Дэвид в Камерона?

3) Кого изобразили под видом Ариэль?

4) Почему никто не попытался по-настоящему убить ее?

5) Насколько универсально явление фальшивого мальчишника?

Кэт кусала кончик карандаша и часто дышала. Это могло быть совпадением. У Данта есть много друзей, похожих на писак. Все они, несомненно, слышали про тот самый мальчишник. И любой из них мог быть — Кэт посмотрела на первую страницу — Р. А. Харпером. Получилась симпатичная история, которую приятно почитать за обедом. Даже матери Кэт понравилось бы — после небольшой редакторской правки. Дант много ходил по ресторанам и знал, какое чтиво подойдет к обеду.

Кэт тяжело дышала через нос. Она старалась успокоиться, как научила ее медсестра из университета. Но старый метод не помогал. В голове теснились вопросы и слишком очевидные сходства. Чем больше Кэт думала об этом, тем вероятнее становился единственный ответ. Невероятно красивый главный герой, мрачная квартира, кража ее фраз, презрительное отношение к женщинам, тайный гомосексуализм (Кэт вспыхнула, вспомнив, что Лаура это сразу же заметила), вычурный стиль…

Так вот чем Дант занимается днем, пока они с Гарри на работе.

— О, боже! — воскликнула Кэт и опрокинула тарелку на одеяло.

И тихо повторила: «О, боже», с ужасом подумав о том, как безжалостно описаны она и Гарри. Особенно Гарри.

Сердце Кэт снова защемило, когда она сопоставила беспомощного торговца недвижимостью и златоглавого мальчика с собачьими глазами.

В разум Кэт закралось подозрение: уж не пытается ли Дант таким образом выжить ее? Не это ли случилось с Мэнди?

Вдруг она услышала, что кто-то вставляет в замок ключ. А может, пробует просунуть дротик в игольное ушко. Если бы Кэт не была так зла, она, наверное, заверещала бы от ужаса. Девушка взглянула на будильник. Двадцать минут второго. Откинув одеяло, она бросилась босиком в прихожую.

В дверях стояли Дант и Гарри.

Кэт остановилась перед дверью в кухню и сложила руки на груди. На ее лице невольно появилось выражение «рыбачка с севера». Дант с трудом сфокусировал взгляд на ней и нахмурился.

— Чем ты, черт возьми, весь вечер занимаешься? Почему не соизволила поднять трубку?

Кэт вскипела:

— Чем я весь вечер занимаюсь? Спасибо, что дал мне возможность завести разговор о том, о чем мне не позволял заговорить этикет совместного проживания.

Гарри перевел взгляд с одного на другую и зашаркал к Кэт.

— Я… немного пьян… как видишь. И очень… поздно. Но я тебе купил… А теперь… я иду спать.

Он сунул руку в карман и вытащил батончик «Баунти». Вдавив его в ладонь Кэт, он поплелся в свою комнату и громко захлопнул дверь. Донеслось только приглушенное: «Простите».

Дант и Кэт стояли в холодной прихожей и свирепо смотрели друг на друга. Кэт плотнее прижала руки к груди, чтоб закрыть просвечивающие сквозь тонкую футболку соски. Она раздумывала, как бы нанести удар посокрушительнее.

— Если бы ты потрудилась взять трубку, вместо того чтобы хлюпать над жалостливыми клипами «Бойзон», — Дант сплюнул, и вид у него был точь-в-точь как у человека, готового убить соседа, — то ты бы услышала сообщение от нас с Гарри. Мы звонили из полицейского участка в Айлингтоне. Может, ты его знаешь. Там очень сговорчивые полицейские. А звонили мы из участка потому, что две очаровательные юные особы, с которыми мы пошли выпить в ресторан «Ангел», оказались не столь очаровательными, как нам представлялось по их письмам. Они забрали наши бумажники и, что обиднее всего, мою международную карточку.

— Ах, боже, — Кэт старалась, чтоб это прозвучало саркастически.

— Поэтому мы шли из Айлингтона пешком. И вернулись домой так поздно. По-моему, в твоих дальних прогулках по Лондону тебе не приходилось забредать до Айлингтона, но позволь тебя уверить, это очень не близко. — Дант помрачнел еще сильнее. — У меня быстро устают ноги, как тебе известно. Если бы ты ответила на звонок, ты могла бы приехать и забрать нас. Но нет. Ронан Китинг находит, мы теряем, — из его рта вылетали крошечные капельки слюны.

Кэт подождала немного, чтоб тишина подействовала ему на нервы.

• Предыдущая
• 85/118
• Следующая