И никакая сила в мире... (Тьма перед рассветом) - Макбейн Лори - Страница 50

• Предыдущая
• 50/134
• Следующая

За высокими стрельчатыми окнами Длинной галереи темнело небо. Мерцавший свет свечи выхватывал из сумрака одинокую фигуру, застывшую как каменное изваяние перед одним из портретов. Пламя свечей в огромном канделябре бросало золотистые отблески на темный силуэт мужчины в средневековом костюме. Венецианский кармин переливался всеми оттенками багрянца, сверкало старинное золото, мягко струилась зеленая ткань охотничьего плаща, особенно красиво выделяясь на глубокой синеве фона.

Это был портрет того самого Доминика, который приводил в восхищение Рею. Его высокая фигура была затянута в роскошный, богато украшенный камзол с пышным кружевным воротником, одна унизанная перстнями рука сжимала перчатки, в то время как другая небрежно лежала на эфесе парадной шпаги. Это был портрет вельможи, а вовсе не обычного искателя приключений.

Глухо прозвучал далекий рокот грома, галерею озарила вспышка молнии, и стены сотряс новый раскат. Мелодично звякнули хрустальные подвески канделябров. Удар грома, от которого, казалось, задрожала земля, – и наконец серебряные струи дождя забарабанили по окнам.

Бросив последний взгляд на портрет, Данте Лейтон заковылял к обитому декоративной тканью удобному креслу с высокой спинкой. Заботливый Кирби достал ему палку, чтобы он щадил сломанную лодыжку.

Прислонив ее к стене, Данте схватился за спинку кресла, чтобы немного передохнуть. Он пытался представить себе, сколько раз здесь ходила Рея, сколько раз девушка уносилась в далекое прошлое в мечтах о неистовом предке, не представляя себе, что в один прекрасный день ее собственная судьба приведет ее в объятия авантюриста.

Данте Лейтон, бывший капитан «Морского дракона», довольно улыбнулся. Несмотря ни на что, ему удалось-таки проникнуть за суровые, кованные железом ворота ее замка. Ему вспомнился тот день, когда он в первый и в последний раз говорил с герцогом под крышей его дома. Надменный Люсьен Доминик был вынужден извиниться перед ним, уверяя, что ничего подобного больше не случится. А затем, к вящему изумлению Данте, герцог втолкнул в его спальню двух встрепанных, переминавшихся с ноги на ногу юнцов. Лейтон вначале взглянул на того, кто был повыше. Его лицо побагровело так, что почти слилось с огненного цвета кудрями, когда он срывающимся голосом бормотал невнятные, хотя, похоже, искренние извинения. Но потом взгляд капитана встретился с фиалковыми, как у Реи, глазами Робина Доминика, и Данте был поражен. Что-то мучительно знакомое было в этом мальчике с его вьющимися темными волосами и странно глубоким взглядом. Да, глаза его были того же цвета, что у Реи, но все же было что-то еще в этом мальчишке, который просил прощения и при этом умудрялся держаться гордо и высокомерно.

Мальчиков заставили извиниться и перед Кирби, и даже перед Конни Бреди – на последнем настоял герцог. Однако Данте удалось перехватить сверкавшие взгляды, которыми обменялись юный Бреди и лорд Робин, и он догадался, что эти двое не потеряли надежды свести на досуге счеты.

Данте со вздохом вытянул занывшую ногу, проклиная рану, которая вынуждала его держаться ото всех в стороне, словно он был заразным. Но как только он сможет ходить без палки, этому придет конец.

Как раз в эту минуту он и услышал шум шагов, кто-то бежал по галерее. Откинувшись в тень, Лейтон застыл в молчании. Его пальцы с силой стиснули рукоятку трости. Странно, он чувствовал себя чуть ли не беспомощным, когда при нем не было шпаги. Но еще через мгновение он понял, что оснований для беспокойства нет – перед ним женщина. Он не мог ошибиться: вихрем разлетались пышные юбки. Несмотря на спешку, незнакомка резко остановилась и подняла лицо к портрету знаменитого предка Домиников.

– Ах, мой маленький золотой цветок, ты по-прежнему очарована им? – прозвучал в тишине низкий голос Данте.

Испуганная Рея пронзительно вскрикнула и отпрянула, словно сам предок произнес эти чарующие слова.

– Рея! – Данте вскочил, неловко попытавшись поддержать ее. – Прости меня, милая. Я не хотел тебя испугать, – смущенно пробормотал он, прижав к груди жену.

Рея украдкой бросила взгляд на смутно белевшее в полумраке лицо мужа. Пламя свечей дрожало, и в неверном свете Данте показалось, что ее широко распахнутые глаза полны ужаса. Он не помнил, чтобы Рея когда-нибудь смотрела на него так, кроме того самого первого дня, когда оказалась на борту «Морского дракона» и он пришел к ней, а она смотрела на него как на чудовище.

– Рея! В чем дело? Ты не узнаешь меня? – спросил он, но на лице у нее по-прежнему был написан страх.

Светло-серые глаза Данте сузились, он пытливо всматривался в мертвенно-бледное личико жены.

– Рея! Взгляни же на меня! – резко приказал он, осторожно встряхивая ее за плечи.

– Данте, – раздался шепот, ее потемневшие от волнения глаза избегали его взгляда. – Ты напугал меня. Я не ожидала встретить тебя здесь. Мне казалось, ты еще не встаешь с постели. Как тебе удалось сюда добраться? – спросила она, но Данте чувствовал, как крупная дрожь сотрясает ее тело. – Был момент, когда я подумала… – попыталась она что-то сказать, но, покачав головой, прикрыла глаза.

– Ты подумала, что с тобой заговорил сам почтенный предок? – догадался он. – Это тебя напугало? Ах, Рея, какой же ты еще ребенок! – усмехнулся Данте, нежным поцелуем касаясь ее лба. Прижав руку к ее груди, он ворчливо сказал: – Твое сердце колотится так, словно вот-вот выскочит. Иди присядь и отдохни хоть немного.

Но Рея отпрянула в сторону, и оба растерялись, не понимая, что произошло.

Вспышка пламени озарила их растерянные лица, и Рея почувствовала, как при виде сверкающих глаз Данте в ее душе стал нарастать безумный ужас.

– Похоже, что это не привидения ты испугалась до полусмерти. Сдается мне, что страх тебе внушаю именно я. – Данте грозно навис над дрожащей девушкой, и его тяжелые руки легли ей на плечи. – Посмотри на меня! Боже милостивый, да ведь, похоже, ты до смерти меня боишься! – Он взревел, как раненый лев, голос его дрожал от гнева и еле сдерживаемого волнения.

– Нет, Данте, прошу тебя, ты не понял, – задыхаясь, пролепетала Рея, изо всех сил стараясь унять стук бешено колотившегося сердца. – Я просто задумалась, когда шла сюда, а потом по привычке остановилась перед этим портретом, чтобы собраться с мыслями. И я совсем не ожидала услышать твой голос. Мне казалось, что ты давно лег, – попыталась она объяснить, мягко касаясь его груди в надежде, что муж успокоится.

– А может быть, именно в этом все наши проблемы? – проворчал Данте себе под нос, прикинув, что прошло никак не меньше месяца с тех пор, как она была в его постели. – О чем же ты думала? Уж конечно, не обо мне, иначе ты бы так не перепугалась. Или все-таки обо мне, мой золотой цветочек? – Голос звучал вкрадчиво, но чуткое ухо жены уловило в нем неприкрытую горечь.

Неловкое молчание выдало Рею с головой.

– Так, значит, ты услышала что-то обо мне, не так ли? Неужели эта надоедливая старуха пожаловалась, что я был груб, когда она пыталась заставить меня выпить очередную порцию своего пойла? – допытывался Данте.

– Нет, Данте, просто… – начала Рея, но слова замерли у нее на губах, и, не в силах выдержать его взгляд, она отвернулась.

– Тогда что же? Почему ты не хочешь сказать мне!

Рея огляделась. Было тихо, лишь слышались слабые раскаты грома где-то вдалеке, словно гроза уходила в сторону холмов.

– Рея, я не оставлю тебя в покое, пока ты не расскажешь, в чем дело. Раньше ты никогда не боялась меня, – настойчиво повторил Данте.

– Раньше никто не говорил мне, что ты убил человека, – бросила Рея ему в лицо.

Данте со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

– И ты в это поверила?!

Рея чуть заметно коснулась ладонью его мускулистого бедра, чувствуя, как затвердели литые бугры мышц под тонкими лосинами.

– Нет.

В сумерках Данте пытливо вглядывался в ее лицо, дневной свет почти угас.

– Мне казалось, что у тебя нет ни времени, ни охоты слушать грязные сплетни, но, похоже, я ошибался. Глупо с моей стороны было промолчать. Надо было давным-давно рассказать тебе обо всем. И что же ты узнала?

• Предыдущая
• 50/134
• Следующая