Когда сияние нисходит - Макбейн Лори - Страница 18

• Предыдущая
• 18/131
• Следующая

Джесси, хмурясь, уставилась на груду одежды.

— Это мужские штаны, миз Ли! — ахнула она. — Уж оченно длинноногий этот джентмун, доложу я вам! Где вы это взяли, миз Ли? И зря я назвала его джентмуном. Ни один джентмун такого не напялит!

— Ш-ш, — прошипела Ли.

— Как это попало в ваши пригожие ручки? Ваша мама здорово рассердится, если узнает, — мудро заметила девушка, ибо всем было известно, что хозяйка Треверс-Хилла — истинная леди.

— Пожалуйста, Джесси, выстирай это ради меня, — умоляла Ли, глядя в ту сторону, где все еще стояла подбоченившаяся Джоли. — Это секрет!

— Секрет? — с сомнением переспросила Джесси, поднимая рубашку. — Глянь, да это, наверное, вы у мастера Гая взяли? Опять вы за свое, миз Ли! Только он такое не носит, да они и шибко для него длинны. Он почти такой же коротконожка, как мист Стюарт. А это? Тоже выстирать?

Ли, растерянно хлопая глазами, воззрилась на лежавший на дорожке кожаный кисет. Что это?

Но, подняв его и нащупав несколько предметов различной формы, в том числе и один очень острый, она поняла, на чем сидела всю обратную дорогу.

— Не волнуйся. Это я возьму с собой, — заверила она, едва сдерживая любопытство. — Только поспеши, Джесси, и поскорее выстирай одежду, прежде чем Джоли узнает и заставит тебя возиться с постельным бельем. А я за это тебя отблагодарю, — пообещала Ли, и поскольку Джесси знала, что молодая хозяйка всегда держит слово, она молча спрятала одежду в пустую корзину и направилась к большому корыту, у которого провела почти весь день. Выждав момент, когда Джоли не смотрела в ее сторону, она сунула вещи в воду, а Ли спрятала кисет в складки юбки и с облегченным вздохом поспешила к дому, в полной уверенности, что сумела благополучно избежать выговора.

Она была уже почти у двери, когда услышала свое имя. Ли с невинным видом обернулась, приветственно кивнула и скрылась за дверью. К счастью, она не заметила изумленного лица Джоли, а также молнии, промелькнувшей в глазах при виде тоненькой фигурки, исчезнувшей в доме. Пробежав по выложенному кирпичами полу посудомойни и с трудом обходя большие железные котлы и сковороды, которые обычно хранили и мыли именно здесь, Ли вошла в кухню, душное и жаркое помещение, приветливый вид которому придавали чисто выбеленные стены, отражавшие солнечный свет, лившийся из двух больших окон. Ярко-красные герани и лечебные травы Джоли росли в маленьких глиняных горшках, расставленных на широких подоконниках. Толстый серый кот, охранявший кухню по ночам от мышей-воровок, спал на солнышке, среди горшков с цветами. Из медных кастрюль, стоявших на плите, поднимались невероятно вкусные ароматы. Одна из кухарок деревянной лопаткой доставала из духовки бисквиты с золотистой корочкой. Глиняные миски со свежесбитым маслом, яйцами, медом, грецкими и пекановыми орехами, лимонами и апельсинами, чашка с бренди, куски сырого шоколада и небольшие мисочки с пряностями сгрудились на одном конце длинного стола, стоявшего в самом центре. Розамунда, единственная судомойка, которой Джоли доверяла отмерять ингредиенты и готовить под ее неусыпным наблюдением, помещала в оловянные банки сдобу: когда гости начнут разъезжаться, все эти деликатесы будут уложены в специальные корзинки, как вкусное напоминание о легендарном гостеприимстве Треверсов.

Уловив едкий запах уксуса, Ли наморщила носик. На маленьком столе громоздились приготовленные для маринада нарезанные овощи: бобы, цветная капуста, лук, огурцы и травы. Джоли собиралась готовить свои знаменитые пикули.

Ли споткнулась о корзину с белой кукурузой, а потом едва не села еще в одну, с зелеными томатами. Гай очень любил, когда Джоли обваливала их в кукурузной муке, жарила с беконом и подавала с соусом чили.

С трудом сохранив равновесие, Ли чудом не налетела на служанку. Та, встав на четвереньки, отскребала с пола липкий экстракт сорго, пролившийся из опрокинутого кувшина.

Кое-как увернувшись, Ли отправилась дальше. Проходя мимо очередного стола, на котором в одиноком великолепии стоял любимый пекановый торт отца, пропитанный бурбоном, она чуть не поддалась искушению отщипнуть орешек, но вовремя сообразила, что в проделке обвинят кого-то из служанок, поскольку все орешки и засахаренные вишни, украшавшие торт, были тщательно сосчитаны. Кроме того, она терпеть не могла вкус виски, которым пропитывались орехи, когда торт заворачивали в смоченную спиртным ткань, чтобы предохранить от высыхания.

По мере того как шли дни, привкус бурбона становился все сильнее, но отцу, вероятно, это нравилось, потому что к концу недели от торта не оставалось ни крошки.

Около двери стояли керамические кувшины, где бродили ежевика, смородина и цветы одуванчика, из которых потом получалось великолепное вино, достойное уст прекрасных дам, посещавших Треверс-Хилл. Медного перегонного куба в дальнем углу кухни не касался никто, кроме Стивена, который собственноручно гнал кукурузное виски и бренди для хозяина Треверс-Хилла и его вечно жаждущих друзей.

Ли почти пробежала по переходу в большой дом и не оглядываясь скользнула мимо библиотеки. На столике рядом с вазой севрского фарфора, полной роз, лежали тряпки, щетки и банки с лимонным воском. Двери бального зала были распахнуты. Паркет уже был натерт до блеска, зеркала и хрустальные люстры сверкали.

Ли на цыпочках прошла мимо столовой, где Стивен, фальшиво насвистывая, чистил серебро к обеду, и, бесшумно ступая босыми ногами, заглянула в гостиную. К ее облегчению, комната оказалась пустой. Ли, бессознательно улыбаясь, посмотрела на дедовское кремневое ружье, красовавшееся над дверью. Рядом висел рожок для пороха, с выгравированной на нем картой Виргинии. Ли всегда подозревала, что грозный вид длинноствольного оружия препятствовал задержавшимся гостям слишком долго торчать в дверях. Над дверями в салон, где отец и его приятели беседовали за бренди и сигарами и играли в карты, сверкала немецкая шпага с медной рукоятью и длинным заостренным клинком. Ее гарда была украшена изображением лошади: подходящий символ для Треверс-Хилла. Ее отдал прадеду гессенский наемник, сдавшийся ему в плен во время войны за независимость. Она прекрасно дополняла кавалерийскую саблю, захваченную тем же прадедом у британского драгуна, которого тот ранил в сражении при Йорктауне. Дед любил расписывать подвиги отца и заливался кудахтающим смехом, рассказывая, как лорд Данмор, последний губернатор Виргинии, бежал, поджав хвост, под вопли и проклятия Патрика Генри.

Сквозь открытое окно доносились голоса и смех: очевидно, Джулия красочно описывала их сегодняшние похождения. Ли едва не вскрикнула от изумления, когда напольные часы, стоявшие рядом с диваном, пробили час. Широкополая шляпа матери, в которой та работала в саду, свисала с подлокотника дивана. Шелковые ленточки тихо трепетали на легком ветерке. Ли, не теряя времени, взлетела наверх и прокралась мимо материнской спальни. Не нужно и заглядывать внутрь, чтобы знать: матушка сидит в любимом кресле, обитом розовым дамасским шелком, и старательно вышивает, прежде чем спуститься вниз, проследить за приготовлением воскресного обеда. Хотя спальня у родителей была общей, во всем виднелся вкус матери: розовые с кремовым стены, мебель теплых тонов из вишневого дерева и сильный аромат роз и лаванды. Здесь Беатрис Амелия проверяла счета, платила долги, писала письма друзьям и родственникам, вела дневник, отдавала приказы слугам и журила детей.

Слава Богу, кажется, обошлось, и она спокойно миновала закрытую дверь! Интересно, каким будет наказание, когда мать узнает о ее поведении!

Постаравшись выбросить из головы неприятные мысли, девушка миновала прежние спальни Алтеи и Стюарта Джеймса, в которых они жили и теперь, приезжая в родительский дом. К ее сожалению, в комнате Гая никого не оказалось. Здесь была чисто мужская обстановка: коричневые с зеленым обои, охотничьи и морские сцены на стенах. На камине — модель трехмачтовой бригантины с пушками наготове и фигурки стаффордширского фарфора, изображавшие боксеров с поднятыми кулаками, готовых ринуться в бой. Ли хотелось поделиться своей волнующей историей с Гаем: брат, узнав о том, как она ошибочно приняла за Адама незнакомого человека, нашел бы случившееся весьма забавным. Но может, к лучшему, если никто, даже Гай, не узнает ее тайны.

• Предыдущая
• 18/131
• Следующая