И пришёл многоликий... - Злотников Роман Валерьевич - Страница 5
- Предыдущая
- 5/75
- Следующая
– Так люди, которые разгромили мой духан, пришли за тобой? Ах ты… сын ишака!
Он тряхнул неверного так, что у того клацнули челюсти. Надо же, единственный раз он позволил неверному остановиться у него в духане – и на тебе! Но старикашка, с трудом протолкнув воздух сквозь стиснутое воротником горло, произнес:
– Да, они пришли за мной, но это не люди.
– Что?! – Карим от удивления слегка ослабил хватку. А старик, сумевший наконец-то достать ногами до земли, упрямо набычил голову и повторил:
– Они не люди. И они никогда не оставят вас в покое. Как мне представляется, они получили приказ ликвидировать всех, кто хотя бы просто видел меня.
И они не остановятся, пока не выполнят этого приказа. Потому что такова их природа.
– Откуда ты знаешь? Старик пожал плечами:
– Я знаю о них все. Потому что именно я их и создал.
И в этот момент до духанщика наконец дошло, что он НИКОГДА уже не вернется в свой духан.
2
Огромный бронированный борт «Дара Иисуса», боевого корабля-монастыря ордена братьев-меченосцев Иерусалимских, уже заполнил весь лобовой экран, создавая иллюзию того, что челнок вот-вот врежется в эту броневую стену. Брат Томил нервно откинулся назад и едва сдержался, чтобы не прикрыть глаза. Он терпеть не мог летать с военными. Все эти резкие ускорения, торможения на грани того, чтобы не воткнуться в борт соседу, развороты буквально в паре ярдов от причальной балки и полное пренебрежение комфортом пассажиров раздражали его донельзя. И все это под ехидные усмешечки и глубокомысленные рассуждения о маневрах выхода из-под огня. Полная чепуха, направленная только на то, чтобы безнаказанно всласть поиздеваться над нормальными людьми. Однако большую часть своих относительно частых поездок брат Томил вынужден был совершать именно на военных кораблях. А чего же тут ожидать, если ты состоишь в штате военной епархии. Да еще в личном секретариате маршала-кардинала Макгуина. Впрочем, на этот раз у него была еще одна причина испытывать неудовольствие. Едва ли не затмевающая первую. Но с ней тоже ничего нельзя было поделать…
Брат Томил покосился на остальных пассажиров. Их было двое. Высокий дюжий аббат и, мягко говоря, излишне дородный монах-доминиканец. Странная парочка. Непонятно, что могло объединять этого ломовика, судя по впалому животу, отнюдь не страдающего грехом чревоугодия, и столь явного поклонника и ублажателя своего объемистого брюха. Но стоило приглядеться к монаху повнимательнее, то можно было заметить, что его ручищи способны сжиматься, демонстрируя миру пудовые кулаки. Впрочем, если бы брат Томил страдал таким грехом, как невнимательность, он никогда не попал бы в личный секретариат маршал-кардинала.
В этот момент челнок резко дернулся, заставив пассажиров повиснуть на пристежных ремнях, и брат Томил пребольно ударился подбородком о нагрудную пряжку. В следующее мгновение коротко взвыли магнитные захваты и лобовой экран погас. Это означало, что их путешествие… началось.
Вернее, для брата Томила все началось еще две недели назад. Когда личный секретарь маршал-кардинала брат Лайонс вызвал его к себе и огорошил заявлением:
– Брат Томил, его преосвященство решил поддержать один гуманитарный проект. – Тут брат Лайонс замолчал, на пару мгновений увлекшись созерцанием оторопевшей физиономии подчиненного. Судя по его невозмутимому виду, он ожидал именно такой реакции (впрочем, это было немудрено, ибо кто ж не знает, что маршал-кардинал, услышав словосочетания «гуманитарный проект» или «гуманитарная миссия», становится похож на архангела Гавриила, низвергающего сатану в бездну ада, хотя выражения, которые в этот момент слетают с его уст, вряд ли были бы позволены даже архангелу, пусть и во время столь богоугодного дела), а затем продолжил: – Этот проект предложил на рассмотрение его преосвященства один провинциальный аббат. Однако маршал-кардинал придает этому проекту чрезвычайно важное значение. И для его успешного воплощения требуется заручиться поддержкой и согласием на участие нескольких светских учебных заведений. Вам поручается сопровождать аббата на переговорах с ректорами этих учебных заведений и оказать ему всю возможную поддержку.
Брат Томил достаточно долго проработал в высших слоях церковной власти, чтобы за время, пока брат Лайонс сообщал ему все эти сведения и содержание его поручения, успеть полностью прийти в себя. Поэтому все его последующие вопросы были разумные и деловые.
– Надо ли понимать, что мое участие не ограничится только помощью в переговорах с ректорами? Брат Лайонс утвердительно наклонил голову:
– Да. Мы думаем предложить вам сопровождать аббата… Ноэля в его трудах.
От брата Томила не укрылась легкая заминка, разделившая духовный сан и имя аббата. А это означало, что с этим аббатом на самом деле все не так просто. Поэтому следующие вопросы были вполне закономерны.
– Проект аббата финансируется за счет бюджета военной епархии?
– Да. И должен вам сказать, что эти расходы серьезно замедлят введение в строй «Десницы Господней». – Брат Лайонс опять сделал короткую паузу, ожидая, что на лице брата Томила вновь возникнут признаки удивления. Ведь всем была известна фраза маршал-кардинала о том, что, если месса Папы замедлит ввод в строй этого исполинского корабля-монастыря хотя бы на час, он заставит Папу отменить мессу. Но брат Томил был слишком искушенным бюрократом, чтобы дважды повторять одну и ту же ошибку. Поэтому брат Лайонс был вынужден испытать легкое разочарование и спокойно закончить: – Одно это должно вам показать, какое большое значение его преосвященство придает этому проекту.
Брат Томил изобразил на лице еще более озабоченное и ответственное понимание, однако счел своим долгом уточнить:
– Означает ли это, что на меня возложена задача контролировать расходы аббата Ноэля?
Брат Лайонс отрицательно покачал головой:
– Нет, аббат облечен полным доверием маршал-кардинала. – Он сделал паузу и, покопавшись в ящике своего стола, извлек оттуда тонкую черную пластинку церковной карты. – Впрочем, вы тоже будете иметь доступ к счету экспедиции. Однако прошу вас помнить, что воспользоваться своими правами вы можете только в исключительном случае. – Он на мгновение запнулся и закончил безразлично-неопределенным тоном: – То есть когда он вам покажется таковым.
Брат Томил склонил голову в вежливом полупоклоне. Последняя фраза сказала ему очень многое. То, что это будет экспедиция, а не какой-то кабинетный исследовательский проект, в конце концов он все равно узнал бы в течение ближайшего часа. Главное же то, что, несмотря на демонстративную горячую поддержку, личный секретарь его преосвященства, а может, и сам кардинал Макгуин несколько опасаются данного проекта и не исключают наличия подвоха. В то же время по каким-то причинам не имеют возможности не только отказаться от его воплощения, но и даже несколько отстраниться от его подготовки. И, судя по некоторым намекам, которые брат Лайонс искусно вплел в их беседу, проблема заключалась в аббате. А это означало, что основной миссией брата Томила будет как раз попытка разобраться в том, что на уме у аббата и в чем состоит вероятный подвох.
Брат Лайонс выудил из того же ящика стола тоненькую папку и протянул подчиненному:
– Вот здесь все необходимые сведения о предстоящей работе.
Судя по толщине папки, количество сведений было далеко от того уровня, который брат Томил склонен был оценивать как необходимый, но церковь еще на заре своего зарождения приняла принцип «ищущий да обрящет» в качестве одного из основополагающих постулатов своей деятельности. А для бюрократического клира центрального аппарата Верховного престола этот принцип давно уже трансформировался в практические навыки. Поэтому брат Томил принял папку, облобызал руку своего непосредственного начальника и, подставив аккуратно депилированную тонзуру для короткого благословения, покинул кабинет.
Войдя в свою келью, брат Томил запер дверь, скинул строгую рясу, облачился в теплый регуланский махровый халат ручной работы и уселся за стол, изготовленный по заказу из комля тапионки – каменного дерева, продукта мутации обыкновенного дуба, произрастающего только на одной планете известного людям участка галактической спирали. В общем-то, эти вещи смотрелись в скромной монашеской келье несколько не на своем месте. Но высшее руководство церкви взирало на подобное отступление от декларируемых правил скромности и воздержания сквозь пальцы. В конце концов, целибат лишал клир такого мощного источника удовольствий, как секс, и добровольный отказ от него являлся поступком, дающим право на некоторые слабости. Тем более что они никогда не выходили за разумные рамки и укрывались от посторонних глаз за скромными дверями монашеских келий. К тому же у брата Томила были наиболее безобидные предпочтения. Он всего лишь любил уют. Несмотря на отработанную до практически полного молекулярного соответствия технологию получения искусственных тканей, натуральная вещь как-то по-особому ласкает кожу.
- Предыдущая
- 5/75
- Следующая
