Янтарин - Шишканова Катерина Сергеевна - Страница 43

Гельхен невесело ухмыльнулся. В прошлом у него много что получалось.

— Он сам изъявил желание навестить добрых знакомых.

— Ну да. А заодно с-собрать вмес-сте вс-сю с-старую гвардию. Хотя вряд ли удас-стс-ся — Ферекрус-с не откликнитс-ся по… хе-хе… техничес-ским прич-щинам, Лиам оборотней на дух не перенос-сит, а Родомир с-слиш-шком глубоко ушёл в с-себя и чхать на вс-сех нас-с хотел. Правда, вс-сегда ес-сть Лейм. Эта бунтарка обожает выс-ступать против режима. К тому же они добрые знакомые. Практичес-ски родня.

Гельхен его не слушал.

— Думаю, подопечные Серха были первой волной, что напали на принца Диметрия. Я в это время находился в Говерле. У меня уши от колокольного плача позалаживало в тот вечер… Набрался браги, чтоб выбить звон из головы, подрался с несколькими дураками, даже вспоминать противно.

Янтарин открыл глаза, глянул на привалившегося к боку человека и взгляд его опять потеплел, избавился от трупного холодного блеска.

— До с-сих пор переживаеш-шь, — он не спрашивал, он утверждал.

— Кой только леший их туда понёс, вечно Диметрий нарывается. Дурак самоуверенный, полез в самое пекло. Будто мало ему было получить метку от Мортемира, так сам в пасть бежит.

— И ч-што? С-сколько уже лет прош-шло, ничего же не с-случилос-сь.

— Это-то больше всего и настораживает. Мальчишка тогда здорово подставился, а ему до сих пор не предъявили счёт… словно берегут для чего-то.

— Ты с-слиш-шком заботиш-шьс-ся о людях. Человечес-ское племя куда более живуче, чем хотя бы наш-ше. Пос-смотри на драконов — за десять лет, что у нас-с нет феникс-сов и алтаря, мы почти вымерли. А люди отдали пос-следнюю чес-сть Фионе, перес-ступили и пош-шли жить дальш-ше.

— Да. Помнится, Мортемир любил сравнивать людей с тараканами.

— А с-себя с богами. Это нич-щего не з-сначит.

— Кроме того, что и богов он не любит.

— Он никого не любит. Даже с-себя. Брос-сь, Феникс-с, мальчиш-шка с-сам жертва. Эта злобная з-смея не ос-ставит безнаказанным тот факт, что его с-смог покромс-сать какой-то жалкий с-смертный.

— Да уж. А эта дурочка ещё и восхищается.

— Она и тобой вос-схищаетс-ся, хотя, на мой взгляд, за пос-следние лет дес-сять ничего героического ты не с-соверш-шал. Хотя бы с-сейчас-с. Почему ты вс-сё ещ-щё з-сдес-сь?

Гельхен зажмурился, вызывая в памяти образ исхудалой драконихи, клубком свернувшейся в тёмном душном загоне. Рёбра чуть шкуру не прорывают, дыхание слишком быстрое для дракона — не может как следует вздохнуть, надышаться. И свист. Едва уловимый, раздражающий ухо только животных или нелюдей. В лёгких? Или всё же в повреждённом горле?

— В Нерререне тоже не всё гладко. Центральный могильник вскрыт.

— Страж?

— Жива, нездорова, но выздоравливает.

— А с-столица?

— Думаю, большая часть сгорела — там похозяйничал Оникс.

— Нерререн, Нерререн, — Янтарин задумчиво шевелил губами. — Это не там пропис-сан наречённый наш-шей буйной крош-шки?

— Архэлл, да. Славный юноша. Его ребята, кстати, спасли нашего дракона.

— Нужно не з-сабыть с-сказать ему с-спас-сибо при вс-стрече.

— Нужно отвезти туда принцессу. Вряд ли её будут искать в разгромленной стране, да ещё и зная, что туда вместо неё отправили её близнеца.

— З-саодно и с-с жениш-шком познакомитс-ся получш-ше, — ехидно хрюкнул дракон.

— Заткнись, — тихо попросил наёмник, заложил руки за голову и удобней умостился у драконьего бока. Задрал голову к ночному небу и долго всматривался в звёздные узоры, пока череда мутных видений не заплясала перед золотистыми глазами.

…Рыжий принц скрестил на груди руки и отрицательно покачал головой. Зеленоглазый отложил лютню, тряхнул шапкой каштановых волос и недобро сощурился.

— Я уже, кажется, говорил, что не в восторге от этой идеи, — процедил он. — Мои люди не покажут врагу спины и не оставят родные земли без охраны.

— А я не в восторге от идеи торчать здесь. Тем более, когда с севера приближается подозрительный табун кентавров. Мы с ними уже сто лет не в ладах. Вы — тоже, так чего ждать? Эта тварь улетела на восток к горам. Там моя сестра и, между прочим, твоя нареченная.

— От твоей сестрёнки я, кстати, тоже не в восторге.

— Угу, у вас это взаимно, — принц лукаво усмехнулся, глядя, как темнеет лицо собеседника.

Не взаимно. Да и Фелль скорее просто бесится, что выбора не дали. Ну и дураки — оба дикари, парочка — просто загляденье вырисовывается, лишь бы страну потом не разгромили. Хотя, именно поэтому друг другу и не подходят.

— Значит так, мои ребята работу выполнили — меня к вам доставили, а вот держать под замком они обещались именно мою сестрёнку, так что, уж извини, будем прощаться.

Юноша развернулся и вышел из палатки. Предводитель нерреренцев мрачно сопел ему вслед.

— Ваше Высочество!

С противоположной стороны в шатёр ворвался тот самый заросший тип, который напоминал молодому нерреренцу сторожевого овчара и медведя в одном лице.

— Вы разминулись, — он лениво указал на выход. Хольт взглянул в поскучневшее лицо эльфийского принца. Тот вопросительно поднял брови. Странно, обычно "величеством" он величал только своего рыжего принца, Архэлла же предпочитал окликать на "малец", "пацан" и "эй". — Что ещё?

— Как вы смотрите на то, чтоб одолжить нам свою дракониху?

Брови-дуги поползли на лоб.

— Извините?

Командир янтарного отряда ничуть не смутился ни ядовитому тону, ни сверкнувшим тиной глазам.

— Матильда. Она всё же дракониха, пусть и раненая. Думаю, на один перелёт до Говерлы её должно хватить.

— Возможно, но она слишком слаба и таскать на себе ваши туши…

— Только принц Феликс, — мгновенно среагировал Хольт и, увидев, как презрительно скривились тонкие мальчишеские губы, быстро зачастил, — это не побег, вы его не знаете, если парень зажёгся найти сестру, поверьте — именно этим он и займётся, а погибать за чужую страну в стычке с какими-то конями я ему всё равно не позволю.

Архэлл скрипнул зубами. Драться с кентаврами он бы принцу тоже не дал — ещё чего не хватало — мальчишку под копыта бросать! Но отпустить его в мир с тем, чтобы обнаружить там эту строптивую девицу, его сестру, это уже перебор. С этой девкой даже придворный вампир справиться не в силах, дай боги и некроманту поперёк горла встанет.

— Что ж, я постараюсь её уговорить.

— Стоять, паршивка!

Гельхен открыл один глаз, полюбовался яркой картинкой "невинная дева в пасти дракона", сонно улыбнулся и вернулся к прерванному сну.

— Хе-хе, я же говорил — не поможет, — самодовольно прошамкал ящер, выплёвывая обмусоленную жертву.

— П-придурок, — сплюнула Фелль. Встала и пошатываясь пошла вниз по склону.

— Куда?

Дракон задумчиво прижал лапой широкую штанину, девчонка дёрнулась, обернулась и плюнула в нахальную морду огнём. Сжала и разжала обожжённую ладонь. Дракон скосил глаза на подплавленую чешую.

— Ты слишком уверено ухмыляешься, детка, — Гельхен вновь открыл глаза. Дракон и принцесса замерли друг против друга. Она всё ещё сжимала кулачонки, он пытливо щурил пылающие золотые глаза. — Сама догадалась или мама рассказывала о моей уязвимости?

— Книги умные читала.

— О… и кто тот идиот, чьи рукописи попались тебе на глаза?

Костяшки пальцев побледнели.

— Просто отпусти меня, я всего лишь хочу умыться.

— Но там василиск.

— Дохлый. Твоими стараниями.

— Дурёха. Это здоровенная змеюка, порванная моими стараниями Не кажется ли тебе, что это не та картина, которой пристало любоваться юным леди?

— Юным леди не пристало лазить с заспанными рожами, — Гельхен потянулся до хруста в костях, прошёл к взъерошенной принцессе и уволок её за собой к ручью.

— Спасибо, — тихо шепнула девушка, брызгая в лицо холодной водой.

Гельхен невольно залюбовался. Всего три дня рядом с Янтарином, а прогресс уже на лицо: глаза, раньше медовые, теперь потемнели до бледно-малинового. Ещё чуть-чуть и станут цвета лавы в разломе вулкана. Как у Фионы. Как у всех воинов-фениксов.