Маленький плут и няня - Макбейн Эд - Страница 29

• Предыдущая
• 29/41
• Следующая

«Я отдал их, чтобы выкупить сына мистера Гануччи», – и тому нечего будет возразить.

– Ты знаком с Домиником по прозвищу – Гуру? – раздался вдруг над его головой голос Сильвера Фокса.

Подняв голову, Бенни заметил молодого человека, стоявшего возле дверей в гостиную.

– Да, по-моему, мы встречались, – ответил он, – но раньше. Тогда, мне кажется, у вас еще не было ни бороды, ни длинных волос.

– Верно. Ну и как, правда, так лучше? – спросил Доминик, входя в комнату и обменявшись с Бенни рукопожатием.

– Они здорово отросли, – кивнул Бенни.

– Слишком уж отросли, – буркнул Сильвер Фоке, покачав неодобрительно головой. – Настоящий итальянский юноша.

– Вот и Блумингдейлсу они не нравятся, – сказал Доминик. – А кстати, – добавил он, обернувшись к Сильверу Фоксу, – он просил тебе передать, что желает тебе попасть под колеса, и поскорее!

– Почему? – удивился Сильвер Фоке. – Потому что я назвал его сестрицу никуда не годной шлюхой? Так ведь это всем известно!

– Не знаю. Я просто передал, что он просил, – ответил Доминик.

– Что ты мне сегодня принес? – полюбопытствовал Сильвер Фоке. Заметив, что Доминик бросил недоверчивый взгляд в сторону Бенни, он успокаивающим жестом похлопал Доминика по плечу:

– Не волнуйся, Бенни – мой старый друг. Ему можно доверять.

Доминик смерил Бенни испытующим взглядом, потом, кивнув, вышел в прихожую.

– Так что же мне делать? – свистящим шепотом спросил Бенни.

– Ты насчет чего?

– Насчет мальчишки Гануччи.

– Я ничего не слышал и ничего не знаю. Особенно о том, что касается Гануччи.

– Но я просто сказал…

– Не знаю и знать не хочу, чей он там сын! Может, у него вообще никакого сына нет? Так что ничего мне не говори, идет?

В эту минуту в комнату снова вошел Доминик, держа в руках большую сумку, которую и водрузил на длинный деревянный стол.

– Тут полным-полно всяких славных вещиц, – сказал он и расстегнул «молнию». Сильвер Фоке вытащил лупу и принялся внимательно разглядывать то, что было в сумке.

– А ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное? – спросил Доминик у Бенни.

– А что это? – поинтересовался тот.

– Наручные часы, – ответил Доминик, протянув их ему.

– Славные, – ответил Бенни, окинув их рассеянным взглядом.

– Интересно, чьи это фото внутри? – спросил Сильвер Фоке.

– Скорее всего, вице-президента, – предположил Доминик.

– Герберта Хамфри? Да ну? Вот уж нисколько не похож, – буркнул Сильвер Фоке.

Бенни уже собирался вернуть Доминику часы, когда вдруг, сам не зная почему, не иначе как по наитию свыше, перевернул их и взглянул на обратную сторону. Там было что-то написано. Прищурившись, он прочел:

«Льюису – С днем рождения! – Папа».

– Где ты взял эти часы?! – завопил Бенни.

В то самое утро Нюхалка ехал в Ларчмонт в голубом «плимуте», позаимствованном на время у старого приятеля Артура Доппио.

Он решил навестить гувернантку Гануччи. Ему было обещано целых двадцать пять долларов в том случае, если он вернется назад с информацией, еще неизвестной Боццарису, а Нюхалка был не такой человек, чтобы упустить двадцать пять зеленых, которые так и просились к нему в руки. Миновав усаженную огромными деревьями подъездную аллею, которая вела в «Клены», он припарковался возле овальной клумбы у великолепного подъезда дома, прошел под каменным портиком особняка, восхищенно оглядел ярко начищенную медную табличку с одним-единственным словом Гануччи, потом позвонил в дверь и принялся ждать.

Нэнни распахнула дверь с такой быстротой, будто давным-давно в нетерпении маялась в прихожей, ожидая только его сигнала, чтобы выбежать на крыльцо. Но стоило ей узнать Нюхалку, как лицо ее омрачилось.

– Да? – вяло спросила она.

– Привет, Нэнни, – поздоровался Нюхалка. – Послушай, кажется, я тут раскопал кое-что относительно того тяжкого преступления, которое случилось вечером во вторник. Помнишь, ты мне рассказывала?

– Вот как? – переспросила она.

– Да. Послушай, можно мне войти? Знаешь, не хотелось бы, чтобы нас подслушали. А тут у вас везде кусты…

– Входи, входи, – кивнула она и пропустила его в дом. Было уже около двух, часы в кабинете начали бить – бонг! бонг! И тут же воцарилась тишина. Нюхалка машинально бросил взгляд на свои наручные часы.

– На три минуты опаздывают, – заметил он и проследовал вслед за Нэнни в кабинет. – Неплохо Гануччи устроился, – одобрительно кивнул он, окинув комнату взглядом. – Я знаю, что тут фигурирует кругленькая сумма – пятьдесят тысяч долларов, – начал Нюхалка, имея в виду ту самую телеграмму, которую он умудрился стянуть со стола Аззекки. Выстрел был сделан наугад, но, заметив, как лицо Нэнни вдруг покрылось смертельной бледностью, он догадался, что попал в яблочко.

Нэнни схватилась за горло.

– Да, это так, – слабым, безжизненным голосом пролепетала она.

– Немедленно и безотлагательно отправьте пятьдесят тысяч до субботы, – зловещим голосом процитировал Нюхалка текст телеграммы, гадая про себя, что за дьявольщина тут творится.

– Это и имелось в виду? Ну… я хочу сказать, в последнем письме? – спросила Нэнни.

– Точно, – кивнул Нюхалка.

Он вдруг сообразил, что сам видел только одно письмо (да и, сказать по правде, не письмо, а телеграмму). К тому же он не имел ни малейшего понятия, было ли это первое письмо, или второе, или вообще неизвестно какое по счету. Но, успев сообразить, что уже в какой-то степени завоевал доверие Нэнни, он решил продолжать в том же духе. Не исключено, вертелось в его голове, что, оставив девчонку в этом убеждении, он и выудит из нее ту информацию, в которой так отчаянно нуждался Боццарис. Да и потом во всей этой загадочной истории было что-то неотразимо волнующее.

Черт подери, с удовольствием подумал он, настоящая интрига!

– Но когда в субботу? – спохватилась Нэнни.

– А разве ты не знаешь?

– Нет, – призналась она. – В последнем письме я вообще ничего не поняла. И Бенни тоже. Я прочитала ему записку по телефону.

– Бенни?

– Да. Бенни Нэпкинсу.

– Ах да, конечно! Так, стало быть, он тоже в курсе?

– Да. Я позвонила ему сразу же, как только обнаружила, что он исчез.

– Понятно, – с глубокомысленным видом протянул Нюхалка, понятия не имея, о чем это она.

– А где ты видел это письмо? – полюбопытствовала Нэнни.

– На письменном столе в кабинете Марио Аззекки.

– Марио… Господи, о нет! – воскликнула она, в ужасе прикрыв ладонью рот. – Так, выходит, он тоже знает?!

– Еще бы! Конечно знает! Оно и было ему адресовано, – сказал Нюхалка.

– Адресовано Марио Аззекке?! Но почему?

– А что тут странного? Предположим, Гануччи срочно понадобились пятьдесят тысяч. Что он делает? Шлет весточку своему поверенному, чтобы тот выслал ему деньги. Вот и все.

– Гануччи?

– Конечно.

– Мистер Гануччи попросил Марио Аззекку выслать ему пятьдесят тысяч долларов?!

– Да, – ответил Нюхалка и недоумевающе пожал плечами.

На лице у Нэнни было такое выражение, будто она вот-вот лишится чувств. Девушка так резко отшатнулась, что чуть было не свалила книжную полку. Когда она нашла в себе силы вновь заговорить, голос ее был больше похож на шепот умирающей.

– Так он знает, – пролепетала она, широко раскрыв глаза.

– Знает… о чем? – удивился Нюхалка.

– Обо всем, – ответила Нэнни. – Бог мой, так хозяину все известно! – Ее пальцы судорожно впились в руку Нюхалки. – Он нас убьет! Обоих убьет! И меня, и Бенни. – Она стиснула ему руку с такой силой, что Нюхалка скривился от боли. – Ты знаешь, где он сейчас? – крикнула она.

– Кто, Бенни? С Жанетт Кей, скорее всего. Он ведь живет с Жанетт Кей, разве не так?

– Да не Бенни! Мальчик!

– Но Бенни ведь… что, Бенни живет с мальчиком?!

– Да нет! Я спрашиваю тебя – ты не знаешь, кто эти похитители? – нетерпеливо оборвала она.

– Что?! – Нюхалка не верил собственным ушам.

• Предыдущая
• 29/41
• Следующая