Клич Айсмарка - Хилл Стюарт - Страница 9

• Предыдущая
• 9/92
• Следующая

Раздался настойчивый стук в дверь, и учитель вскрикнул от неожиданности, когда в комнату ввалился бородатый дружинник.

— У меня приказ отвести принцессу на плац! — рявкнул он.

Маггиор свирепо уставился на вояку. Разве обязательно кричать? И зачем всюду таскать с собой щит и копье?

— Боюсь, принцесса Фиррина еще не закончила свое задание, — ответил учитель, решив показать, что придворный наставник не последний человек во дворце и тоже заслуживает уважения.

— Да я закончила! Ну, почти. Я возьму остальное на дом, ладно?

Девочка так рвалась на плац, что Маггиор лишь вздохнул и смягчился.

— Хорошо. Но постарайтесь сделать аккуратнее, чем в прошлый раз.

— Обещаю, — ответила Фиррина и бросилась к двери. Потом вдруг вернулась и порывисто чмокнула наставника в лысину. — Спасибо, Магги! — крикнула она, убегая в коридор.

Солдаты шли на север уже почти целый месяц, а военные дороги Полипонтийской империи были настолько хороши, что позволили покрыть за это время больше тысячи двухсот километров. Меньше шести недель тому назад полк Белые Пантеры Астерии сражался на юге. После триумфального завершения кампании им дали отдохнуть всего неделю, а потом поступил приказ выдвигаться на север.

Никто из солдат точно не знал, куда они направляются. Не знало этого и большинство командиров, хотя слухи, разумеется, ходили. Кто-то говорил, что полководец наконец решил атаковать Айсмарк, северного соседа империи. Давно пора, считали все. Почему-то Сципион Беллорум до сих пор не трогал это северное королевство, хотя покорил многие страны, граничившие с ним. Почему так — тоже оставалось тайной. Но и об этом ходили пересуды. Большей популярностью пользовался слух, что Айсмарк — страна ведьм и колдунов и даже непобедимому Беллоруму не под силу одолеть злые чары. Правда, это предположение у многих вызывало сомнения, ведь полководец не боялся ничего и никого. Говорили даже, что он будет жить вечно, ибо сама смерть не посмеет противостоять ему.

Полк приближался к границе, где должен был присоединиться к огромной армии. Широкая, покрытая низкими холмами равнина, что уютно пристроилась у подножия Танцующих Дев, уже покрылась военными лагерями, кузницами, складами оружия, плацами и площадками для тренировки лошадей. Белым Пантерам было не привыкать к обустройству лагеря. Каждое скопление казарменных шатров, каждый плац находились строго на своем месте, так что солдаты всегда чувствовали себя как дома, пусть даже их лагерь был далеко от империи.

А вот теперь наконец им представилась возможность воочию увидеть своего великого военачальника, Сципиона Беллорума. Получеловек-полубог, беспощадный и высокомерный, он объезжал ряды выстроившихся для парада солдат, ожидающих его приказаний.

Остаток дня Фиррина веселилась от души: она тренировалась вместе с лучшими отрядами отцовской дружины. Ей хватило нескольких минут, чтобы стряхнуть с себя пыль классной комнаты, — придя на плац, она первым делом несколько раз подряд метнула топор точно в яблочко, и ей сразу полегчало. Могучие воины — а в эти отряды брали только самых высоких и сильных — с должным уважением относились к ее боевому мастерству. Она была не только их будущей королевой, но и талисманом, приносящим удачу. Солдаты встречали каждое попадание Фиррины одобрительным ревом и тактично закрывали глаза на промахи, но за три года она добилась того, что им чаще приходилось радостно восклицать, чем вежливо помалкивать.

Тренировка закончилась на закате. Все мышцы приятно ныли, и принцесса радостно предвкушала скорый ужин. Фиррина пошла было в свою комнату, но передумала, развернулась и направилась в покои отца. На этот вечер не было запланировано никаких пиров, так что у поваров была возможность передохнуть, пока Редроту не взбредет в голову устроить очередной торжественный обед в честь какого-нибудь из баронов. А когда нет пиров, король тихо трапезничает в своих покоях. Фиррина решила составить ему компанию, зная, что он обрадуется возможности провести вечер вместе. К тому же у нее накопились кое-какие мысли, и ей хотелось обсудить их с отцом.

Фиррина пересекла темную залу, прислушиваясь к собственным шагам, эхом отражавшимся от закопченных балок и стропил высоко над головой. Когда принцесса проходила мимо, одно из древних боевых знамен лениво качнулось, будто призрак ветра с далекого поля битвы все еще поглаживал выцветший штандарт. Впереди, подобно горе из резного дуба, маячил на возвышении отцовский трон. Фиррина быстро обошла его. Дверца в королевскую опочивальню была приоткрыта.

— Гримсвальд! Я же просил пива, а не эту бурую речную воду! — громыхал Редрот: государь изволил распекать своего главного ключника.

— Я больше чем уверен, что его наливали из той же бочки, из какой вы изволили пить вчера, — отвечал дребезжащий старческий голос, очень подходящий своему владельцу.

— Значит, сегодня у него вкус речной воды! А в реке рыбы делают такое, что у меня всякий аппетит пропадает. Так что неси другое пиво!

— Как пожелаете, государь.

Фиррина вошла и увидела, как старик-ключник жестом подозвал слугу, ожидавшего в темном углу комнаты, сунул ему кувшин, подмигнул и велел принести пиво из другой бочки.

— Фиррина! — воскликнул король, заметив стоящую в дверях девочку. — Заходи! Гримсвальд, неси еще один прибор. Моя дочь пришла отужинать со своим старым отцом.

Ключник засуетился, принес посуду и поставил еще один стул у простого деревянного стола, за которым ел Редрот, когда не было нужды развлекать сановников.

— Слышал, ты сегодня метала топор прямо как лучшие из моих воинов, — улыбнулся король.

Глаза его сияли гордостью за свою дочь.

— Да. Я бы бросила еще лучше, да капитан сказал, что тренировка окончена, — ответила Фиррина.

Редрот разразился утробным смехом. Он часто хохотал тогда, когда другой на его месте просто улыбнулся бы.

— Не сомневаюсь! Зигмунд, конечно, уже не тот, что раньше. Придется отправить его на покой. Его воины пришли из северных краев. Думаю, он будет рад обзавестись землей и жить на содержание…

— Все равно он бросает топор лучше, чем воины, которые в два раза моложе его, — кинулась защищать старого солдата Фиррина. — Жалко терять такого опытного человека из твоей личной гвардии.

— Да не беспокойся, он прослужит еще пяток лет. Это я так, прикидываю на будущее, — добродушно проревел Редрот.

Слуга вернулся с кувшином пива, и Гримсвальд до краев наполнил высокую пивную кружку его величества. Король сделал большой глоток.

— Вот это другое дело! Я всегда могу понять, когда пиво выдохлось.

— Да, государь, — ответил управляющий, про себя улыбнувшись, как злорадный мальчишка.

— И не забудь про Фибулу! Где ее блюдечко с молоком?

— Сию минуту, государь, — отозвался дед-ключник, и блюдце возникло так неожиданно, словно он выудил его из рукава.

Редрот улыбнулся и, порывшись за пазухой, извлек на свет котенка.

— Вот ты где, мой сладкий! — тихо сказал он, и малышка радостно замяукала.

Осторожно удерживая кошечку грубыми пальцами старого вояки, король усадил ее на стол перед блюдечком. Вдоволь налюбовавшись, как Фибула лакает молоко, он все же повернулся к дочери.

— Итак, почему ты решила сегодня поужинать со мной?

— А что, для этого нужна причина?

— Нет, но обычно ты приходишь с какой-нибудь просьбой. Иначе ты ешь с солдатней или на конюшне с грумами.

Фиррина вдруг почувствовала себя виноватой. Может, отец прав и ей приходит в голову поужинать с ним только тогда, когда надо о чем-то попросить?

— Мне ничего не нужно, — наконец ответила она.

— Просто решила составить мне компанию?

Тут принесли ужин, и девочка подождала, пока слуга разложит еду по тарелкам и удалится.

— Да, составить компанию… и задать пару вопросов.

— Вот как! — воскликнул король с таким видом, как будто его подозрения подтвердились, и улыбнулся. — О чем ты хочешь спросить?

• Предыдущая
• 9/92
• Следующая