Озорство - Макбейн Эд - Страница 10

• Предыдущая
• 10/75
• Следующая

— Что за чепуха! — обиделся Монро.

Он и его напарник были одеты одинаково, как близнецы, и это впечатление еще больше усилилось, когда они одновременно подняли руки, отмахиваясь от насмешек Паркера.

Дождь лил уже несколько часов — в точном соответствии с предсказаниями метеорологов. Было семь часов утра. Четверо полицейских прятались или, вернее, пытались спрятаться от дождя под навесом, который мог бы укрыть только двоих из них и то при условии, что никто из этих двоих не был бы таким необхватным, как сотрудники Отдела расследования убийств. Моноган и Монро были в черных плащах свободного покроя с поясом. Согласно придуманному ими самими правилу, они одевались во все черное, потому что, по их разумению, в одежде других цветов они бы выглядели экстравагантно. И действительно, они иногда смотрелись довольно щегольски, хотя и не так щегольски, как им хотелось бы. А сегодня, стоя под навесом, с которого ручьями лила вода на их мокрые измятые плащи, они являли жалкое зрелище и были похожи на темно-перых крупных морских птиц, вышедших на берег, никогда не знавший мало-мальски сносной погоды.

Они оба усиленно работали плечами, пытаясь вытолкать Паркера и Клинга из-под навеса на тротуар, туда, где лежал залитый кровью и краской труп мужчины.

А дождь лил как из ведра.

Он смыл кровь, а краска осталась.

Краска двух металлических цветов, золотого и серебряного, покрывала лицо и руки трупа, перед футболки и куртки трамвайщика, в которые он был одет. Убитый лежал на тротуаре перед изгаженной стеной, безжизненный и вызолоченный, и походил на робота, из которого выдернули провода и шнуры.

— У него джинсы, как у маляра, — заметил Моноган.

Сегодня он не чувствовал себя элегантным и все из-за того, что побоялся намочить свой черный котелок и оставил его дома в шкафу. Моноган был уверен, что в этом котелке выглядит как истинный британец. Когда он и Монро, оба в одинаковых котелках, работали вместе, а поблизости никого не было, они титуловали друг друга не иначе, как «Инспектор». «Что вы сказали, инспектор Монро?», «Все в порядке, инспектор Моноган» и дальше в том же духе. Но они не были инспекторами, они были просто детективами первого класса, но это вовсе не значило, что они были первоклассными детективами. Коли уж говорить прямо, ни один человек в полицейском управлении, если он, конечно, был в здравом уме, не считал никого из них первоклассным детективом. В лучшем случае их использовали просто как наблюдателей или контролеров и не знали, как от них избавиться.

Моноган и Монро часто появлялись на местах совершения преступлений, хотя никогда лично не принимали участия в расследовании дел об убийстве. Разыскивать преступников — это работа детектива участка, на чьей территории был найден труп. В процессе розыска они посылают отчеты в Отдел расследования убийств, им оттуда изредка звонят, чтобы проверить, как идут дела, и этим ограничивается вмешательство служащих Отдела в работу детективов, если только дела, которые они ведут, не таят в себе сенсации и не привлекают внимания газетчиков и телевизионщиков. Убийство первого пачкуна заинтересовало телекомментаторов, потому что это было чрезвычайно колоритное преступление.

Особенно их привлекли красные буквы, намалеванные на стене и видневшиеся позади тела мальчишки Херреры. Все горожане возненавидели пачкунов и безмолвно одобряли убийцу, втайне надеясь, что он их всех проклятых уничтожит. Вот поэтому-то Моноган и Монро сочли нужным явиться сегодня утром на место преступления, чтобы самолично посмотреть, как идет расследование. Это был уже второй покойник. Во лбу у него зияли три пулевые раны, из которых текла кровь, а сам он был раскрашен золотой и серебряной красками.

— Сколько ему, по-твоему, лет? — спросил Монро.

— Тридцать пять-сорок, — ответил Моноган.

— Никак не думал, что в таком возрасте можно заниматься пачкотней, — высказался Монро.

— Возраст тут не имеет никакого значения, — вмешался в разговор Паркер. — Мальчишке, которого убили прошлой ночью, было восемнадцать лет.

— Ну, этот выглядит намного старше того, — заметил Монро.

— Вы знаете, сколько лет Полу Маккартни? — спросил Моноган.

— А какое это имеет отношение к пачкунам? — удивился Монро.

— Я хочу сказать, что пачкуны появились почти одновременно с Битлами. Значит, не исключено, что некоторые пачкуны-ветераны могут быть ровесниками Маккартни.

— А сколько лет Маккартни? Сорок, наверное?

— Ему должно быть 45 — 46 лет. Выходит, и ветеранам-паикунаги столько же, — талдычил Моноган. — Вот что я хочу сказать.

— Пятьдесят, — подсказал Клинг.

— Пятьдесят? Кому?

— Самое меньшее.

— Маккартни? Глупости. Сколько же тогда пет Ринго?

— Он старше Маккартни, — ответил Клинг.

— Глупости, — гнул свое Моноган.

— Что бы вы там ни говорили, но этот парень никак не выглядит пятидесятилетним, — сказал Монро.

— А я говорю, что он мог бы быть ровесником Маккартни, хотя Маккартни и не пятьдесят. Это уж точно, — заявил Моноган и бросил свирепый взгляд на Клинга.

— Тридцать пять-сорок — вот на сколько выглядит этот парень, — проговорил Монро и тоже неприязненно посмотрел на Клинга. — Это, скажу я вам, слишком много для этих паршивцев.

Пять минут спустя приехал помощник медицинского эксперта. Он вышел из машины, покуривая сигарету, прокашлялся, сплюнул в сторону, укоризненно покачал головой, раздавил сигарету ботинком и направился туда, где полицейские тщетно пытались укрыться от дождя, стоя под навесом у покрытой пачкотней стены.

— Никто не прикасался к нему? — спросил медэксперт.

— Трогали и всего его захватали, — сказал Монро.

— Ничего смешного тут нет, — проворчал медэксперт. — В прошлом месяце у меня был один. Так его карманы успели обшарить еще до того, как патрульные обнаружили труп.

— Ив прошлом месяце у вас был пачкун?

— Нет. Того типа зарезали ножом.

— А этого застрелили, — сообщил Моноган.

— Кто здесь врач? — раздраженно поинтересовался медэксперт.

Он закурил другую сигарету, закашлялся, опустился на колени на тротуар возле раскрашенного трупа и начал его осматривать.

А дождь лил как из ведра.

— Промокнешь под дождем, можешь заболеть, — заметил Монро.

Медэксперт и взглядом не удостоил его.

— Как ты думаешь, тот парень решил вычистить наш город от пачкунов? — спросил Моноган.

— Если мы его не поймаем, то и вычистит, — ответил Монро.

— Кто это мы, кикимора? — поинтересовался Паркер.

Монро ответил ему вызывающим взглядом. А Клинг с тоской смотрел на извергавшийся с небес дождь.

— Хорошо поработали над его мордой, а? — спросил Монро.

— Ты имеешь в виду дырки на ней или раскраску?

— И то и другое. Ты посмотри только, как красиво он обвел краской дырки! Получилось так, словно золотые и серебряные круги выходят из дырок. Как круги от камня, брошенного в реку? Интересно, как это ему удалось сделать краскопультом?

— Стоунзы еще старше, — снова оседлал своего конька Моноган. — Микки Джаггеру должно быть уже 60 — 65 лет.

— Что он раскрашивал? — внезапно спросил Клинг.

— Разве ты не видишь, что он раскрашивал? Лицо этого парня, его грудь, руки, одежду. Он орудовал двумя краскопультами. Совсем осатанел.

— Я имею в виду пачкуна.

— Что?

— Я не вижу на стене ни золотой, ни серебряной краски.

Все воззрились на стену.

Не счесть, сколько пачкунов потрудилось над ней. За свободное место сражались инструменты для разметки, палки с металлическими наконечниками, форсунки с краскосмесителями и даже трехцентовые монеты. Но Клинг был прав. Ни золотой, ни серебряной краски на стене не было видно. На ней вообще не было видно свежей краски.

— Его, должно быть, замочили до того, как он начал работать, — высказал предположение Монро.

— Мальчишку Херреру убийца замочил в тот самый момент, когда тот увлеченно разрисовывал стену, — сказал Паркер, мгновенно уловивший мысль Клинга.

• Предыдущая
• 10/75
• Следующая