Найди меня в поднебесье (СИ) - Малявина Эльвира - Страница 51

Буйно шумели барабаны, завертелся, закружился хоровод, замелькали яркие шапки, платки, накидки. На возвышении восседал, скрестив ноги, пожилой вазашек в бахромчатом палантине с ромбическими узорами, одобрительно кивал мохнатой головой в такт музыке. С одного бока от него сидел огромный бородатый жун в коричневом плаще, с другого – старая женщина с седыми косами почти до колен.

Круг хоровода разорвался, превратился в яркую змею, во главе которой оказалась Лина в нарядном ожерелье поверх шубки. Барабанный бой разом стих, все смолкли. Молодая жунка топнула изящным копытом об утоптанный снег, вскинула руки и мелодично закричала гортанным голосом. Десятки глоток с точностью повторили ее крик, десятки рук вскинулись в таком же жесте. Лина уперла руки в бока, встряхнула головой и повела живую змею по причудливому пути, выплетая узор, все быстрее, быстрее, быстрее… Никто ни единого разу не сбился с ноги, не запутался, не столкнулся с другим танцором. Чаньунь с гордостью глядел на дочь. Вот она остановилась у помоста, на котором сидели старейшины, склонилась перед ними. Ей в руки быстро сунули глиняный горшок, полный свежего молока. С поклоном Лина поднесла горшок вазашку, затем седой женщине и жуну. Старейшины кивнули молча, возвращая сосуд. Лина вознесла его над головой и изо всех сил швырнула о камень под помостом. Горшок разлетелся на сотни мельчайших черепков. Молодежь с визгом бросилась поднимать их. Считалось, что эти осколки приносят удачу.

После обряда празднество пошло совсем уж весело. Снова завертелись хороводы. Четим, в чаранго которого нужды пока не было, подхватил одновременно под руки Имру и Елену, вылетел с ними прямо в центр хоровода и завертел их в танце.

– Девять… десять… так-так… тринадцать… Ровно пятнадцать, Найра! – подытожил Минж. – Как в бохенском банке! Качественные! Одна к одной!

На блестящих выделанных шкурках серебрился снежок, переливался в свете коптящего факела.

– Отлично! – бандитка и не глянула на мягкую рухлядь. – На чем сойдемся?

Фануй сидел на поваленном дереве, то и дело сплевывая шелуху от семечек.

– Как обычно. Соболь – пятьдесят. Рысь – сотня.

– Барыга! – бросил Минж.

– В Бохене все втридорога сбудете, – Фануй поковырял в зубе. – Будто я не знаю.

– Не спорь, Минж! – сказала Найра. – Давай дальше.

От костра, к которому они стояли спиной, раздался хохот. Найра приказала эту ночь провести в лесу, сделать вид, что они уходят. Приказы атамана, отдаваемые таким тоном, обсуждению не подлежали.

– Так-с. Рыбьи шкуры…выделанные, мягкие.

– По тридцать, – зевнул Фануй.

– Грабеж! – возмутился Минж.

– А ты иди да поколоти их сам. И так, чтоб никто не видел. Тогда по-другому запоешь.

– Пояса с серебром…хм-м…откуда?

– Откуда взял, там уже нет. Ты, Минж, вопросов не задавай, лучше пересчитывай тщательней.

– Не хами, трепло!

– Заткнитесь оба! – оборвала Найра.

Минж сосредоточенно бормотал под нос, высчитывая.

– А что, Фануй, – небрежно произнесла Найра, стряхивая снежинки с меховой опушки рукава. – Гостей в селении много?

– Постоянно кто-то гостит, – хмуро сказал Фануй. – А тебе что?

– Да, заметила вчера новые лица…

– Хорошая у тебя память. Так и помнишь, кто в каком поселении живет?

Тут вмешался Минж, огласил общую сумму. Ударили по рукам. Фануй взвесил на ладони тяжелый мешочек и спрятал его за пазуху. Спрыгнул с дерева, поправил на вихрах бесформенный теплый берет.

– Погоди! – сказала Найра. – Еще заработать хочешь?

– Я много, чего хочу. Ты не спрашивай, а предлагай!

– Фануй… – Найра чуть прикрыла подведенные глаза. – Я хочу купить не вещи, а пару слов.

– Слова бывают разные. И по разной цене.

Найра подбросила в воздух мешочек. Фануй ловко поймал его, раскрыл. Внутри оказалась россыпь аметистов. Парень присвистнул.

– Ого! Прям и не знаю, что такого ценного может у меня изо рта вылететь!

– Дело следующее. Заметила я вчера одну особу, меня интересующую. Жаль, та скрылась быстро, а мне хотелось бы с ней поговорить кое о чем… Такая сероглазая, в нарядной шубке, с каштановой косой и веснушками. Все около того песняра малахольного и его лучницы отиралась. Знаешь такую?

Фануй пожал плечами.

– Тоже мне, описала! С веснушками да с косой! Да таких девок больше половины!

– Учись врать, Фануй, По глазам вижу, что знаешь, о ком я.

Фануй смерил бандитку взглядом, небрежно скривил губы и выплюнул шелуху.

– Да хоть бы и знал. Тебе-то что, спрашиваю?

– Поговорить с ней хочу, – повторила Найра. – Приведешь ее ко мне сегодня. Я здесь буду ждать.

– Ты говорила о словах, а не о людях.

– Ну да. Что тебе – только пару слов ей сказать, да за прогулкой сам не заметишь, как приведешь сюда.

Фануй кинул взгляд на огни, что потихоньку гасли один за другим между деревьями. Из селения доносилась одинокая песня. Внимательно рассмотрел аметисты на ладони, аккуратно ссыпал обратно в мешочек. Протянул бандитке.

– Вот что, Найра. Шкурки шкурками, деньги деньгами, а людьми я не торгую. Не ко мне этот вопрос.

Она, не шелохнувшись, стояла со скрещенными на груди руками. Чуть надула накрашенные губы.

– Подумай Фануй. Я ведь по-хорошему предлагаю. И с выгодой. Ты ведь знаешь, я все равно возьму, что захочу и так, как захочу. Договоримся – и мы уйдем. Ты при деньгах, селение цело, мы с добычей. Без сучка, без задоринки. Не договоримся – пеняй на себя. Я много раз говорила, зарекайтесь строить дома из соломы. Минж факела ой как метко швыряет. Верно, Минж?

Минж многозначительно оскалил зубы. Среди них было несколько золотых. Вожделенно покосился на факел.

– Девчонку мы все равно заберем. А вместе с ней и еще много чего прихватим. Подумай о селении…

Фануй бросил мешочек в снег к ее ногам. И плюнул сверху. От всей души понадеялся, что выглядит не так жалко, как себя чувствует. И что не видно со стороны, какую дробь выбивают зубы.

– Твое дело, – вздохнула Найра. – Что ж, убирайся.

– Постой.

При звуке этого голоса Фаную вдруг зимняя стужа показалась не такой уж и жестокой. От костра отделился один из бандитов. Подошел к ним. Плащ, несмотря на мороз, откинут за спину, на поясе поблескивает массивная рукоять меча. Неровные черные волосы небрежно падают на лицо. Он посмотрел в глаза Фаную, сомкнул пальцы на его плече. Парень против воли втиснул голову в воротник.

– Я не услышал ни одного внятного ответа, щенок. Найра тебя предельно ясно спросила, знаешь ли ты указанную девушку?

Фануй нервно облизнул губы.

– Оставь, Арэнкин! – махнула Найра рукой и прислонилась к дереву. – Это она, вне сомнения. След ведет сюда и… у меня отличная память на лица. Я видела ее один раз. Этого достаточно, чтобы запомнить. С ориентиром сходится один в один. Отпустим его, пока не обделался. У него будет на это время и причина уже очень скоро.

– Хорошо, дорогая. Как скажешь.

Он грубо оттолкнул Фануя в сторону. Парень споткнулся и рухнул в снег. Найра фыркнула, глядя на него. И тут же вжалась в дерево.

В ее горло упиралось лезвие клинка.

Разбойники все разом вскочили, схватились за оружие.

– Нет! – прохрипела Найра.

Фануй поспешил убраться подальше, спрятался меж деревьями. Сбежать ему не давало любопытство. Свет костра и факела освещал девушку у дерева. Три фигуры стояли полукругом. Они все оказались лицом к нагу, который прижимал лезвие к ее шее.