Сроку давности не подлежит - Кузьмин Сергей Трофимович - Страница 41

• Предыдущая
• 41/55
• Следующая

Объяснив причину вызова, Николай Михайлович передал мне в руки документ и сказал, что это «Зеленая папка» Геринга, документ особой государственной важности, который нужно представить в Нюрнберге Международному военному трибуналу.

— Вы за него отвечаете головой, — предупредил в заключение Николай Михайлович.

И вот в моих руках «Зеленая папка».

Я пока знаю о ее содержании лишь в общих чертах. Она была захвачена советскими десантниками, выбившими внезапным ударом с моря врага из Феодосии. Это произошло в декабре 1941 года. Уже в 1942 году о грабительских целях фашистов, изложенных в этом документе, сообщалось в специальной ноте народного комиссариата иностранных дел СССР. Но полностью текст папки тогда не был воспроизведен в печати.

Смотрю на ее обложку — зеленая. Почему зеленая? И память мгновенно переносит к давно прочитанным строкам о русских декабристах. У тайного общества декабристов «Союза благоденствия» (1818–1821) была «Зеленая книга», в которой излагались цели и задачи борьбы этого общества с самодержавием. Зеленый цвет — цвет надежды. И они, эти высокогуманные и образованные люди XIX века, страстно надеялись осуществить цели своей борьбы за человеколюбие, всеобщее образование, справедливое правосудие, улучшение хлебопашества и промышленности России.

А что же содержала «Зеленая папка» Геринга? Коротко, обобщенно это документ, поощряющий человеконенавистничество, разбой, грабежи, полное порабощение и разорение моей Родины. Эти сокровенные мечты и надежды нацистов Геринг изложил в папке зеленого цвета. Но надежды его, к счастью людей мира, не сбылись.

Понятно, с каким чувством ответственности вез я ее в Нюрнберг.

Летел туда самолетом через Берлин. Московский аэродром нас «выпустил», Берлин «принял», все хорошо, а дальше синоптики сообщили о нелетной погоде. Сутки ждали. Погода не улучшалась. Надо лететь во что бы то ни стало. Трибунал в Нюрнберге уже начал работу. После долгих выяснений дали разрешение на вылет. Полет проходил в очень сложных метеорологических условиях: по трассе кораблю был дан очень узкий «коридор», за бортом сплошное «молоко», никакой видимости, летим «вслепую». Я наблюдаю за командиром корабля Циновым. Он в поту, капли выступили на лбу, переносице. Летчик напряжен до предела. Но и его и мое желание слились воедино — только вперед, только вперед.

Летное мастерство Цинового сделало свое дело. Мы, правда, несколько отклонившись от заданного курса, приземлились на аэродроме в Фюрсте. Циновой мгновенно сориентировался, самолет молниеносно снова взмыл в небо, и через несколько минут мы были на нюрнбергском аэродроме.

Там нас встретили товарищи, уже участвующие в работе трибунала, и без лишних слов и приветствий усадили в машину: время слишком дорого, заседания трибунала продолжались с нарастающей остротой, и документов, доставленных мною из Москвы, ждали с нетерпением.

Машина быстро набирала скорость, и водитель-солдат искоса поглядывал на меня, однако не выдавал своего любопытства к прилетевшему штатскому человеку, которого сопровождали старшие советские офицеры. Сам того не замечая, я время от времени просовывал правую руку под лацкан темно-синего пиджака, ощупывал на внутреннем кармане застегнутую пуговицу. Наш шофер, очевидно, подумал, что мне после дальнего перелета стало плохо и поэтому я то и дело прижимаю руку к сердцу. Откуда же ему было знать, этому простому русскому парню, что у меня в кармане хранится документ чрезвычайной государственной важности. Для него мне не дали ни специальной папки с секретными замками, ни дипломатической сумки — вализы, ручку которой в свое время приковывали к цепочке на запястье. Мне Николай Михайлович Шверник просто передал документ из рук в руки и сказал, что его нужно любой ценой доставить в Нюрнберг.

Мое тревожное состояние можно понять — ведь я вез в Нюрнберг единственный экземпляр «Зеленой папки», находившейся в распоряжении Советского правительства. До передачи ее трибуналу в Нюрнберге я не решился спрятать папку в специально отведенный сейф, спал с ней в гостинице, ходил на обед в столовую, давал по листкам переводчикам, собирал копии после размножения, пока наконец она не была представлена Международному трибуналу.

В речи главного обвинителя от СССР Р. А. Руденко было отмечено, что «Зеленая папка» Геринга представляла собой заранее разработанную фашистскими заговорщиками широкую программу организованного ограбления Советского Союза.

В ней детализировались цели плана под кодовым названием «Ольденбург», являвшегося экономическим разделом плана «Барбаросса». Официальное название доверенного мне документа — «Директивы по руководству экономикой во вновь оккупированных восточных областях». Предназначались они военным властям, а затем были объявлены обязательными и для органов гражданского управления оккупированными территориями.

Это была первая в истории войн методичная программа варварского грабежа целой страны. Я до сих пор вспоминаю титульный лист «Зеленой папки», там обозначена дата— «июнь 1941 года», то есть она была создана еще до нападения фашистской Германии на Советский Союз. Она у меня и сейчас на письменном столе, в русском переводе, сделанном во время процесса, после того как я доставил ее специальным самолетом из Москвы в Нюрнберг.

С тех пор прошло немало времени. У меня выросла дочь Светлана, и внуку Андрюшке уже 21 год. Частенько во время моей работы над материалами книги он с юношеской любознательностью интересовался ими и недоумевал, как может человек совершать такие злодеяния. А прочтя отдельные положения из «Зеленой папки», прямо спросил меня:

— Неужели это делали люди, неужели такое могло быть?

Я не удивился вопросам внука. Ведь он уже представитель второго поколения людей, не знавших ужасов войны, поколения советских ребят, воспитанных на принципах гуманизма, интернационализма и высокого уважения к человеческой личности.

— Да, — говорю внуку, — этот страшный документ империалистам из своей истории не выбросить. С самых первых строк в нем глава за главой, раздел за разделом излагается программа разбоя, грабежа нашей Родины.

Уже в предисловии к нему говорится:

«„Зеленая папка“, часть I, предназначена для ориентации военного командования и военно-хозяйственных инстанций…

Директивы и распоряжения, изложенные в „Зеленой папке“, соответствуют военным приказам, изданным ОКБ и отдельными родами вооруженных сил».

Читая эти строки, еще не представляешь всего грабительского характера фашистской программы. И только изучив все 29 страниц большого формата, на которых убористым, мелким шрифтом изложены программные и тактические установки Геринга по ограблению Советского государства и доведению его экономики до полного истощения, постигаешь всю суть фашистского изуверства, жестокую продуманность и целенаправленность грабежа нашей страны и ее граждан.

«Зеленая папка» содержит разделы:

1. Главные экономические задачи.

2. Организация экономики.

3. Проведение в жизнь отдельных экономических задач.

4. Хозяйственные перевозки.

5. Задачи военной охраны хозяйства.

6. Снабжение войск из ресурсов страны.

7. Использование рабочей силы, привлечение местного населения.

8. Военные трофеи, платные услуги, военная добыча, призовые суды.

9. Экономические задачи в области военной промышленности.

10. Сырье и использование товарных ресурсов.

11. Финансы и кредитное хозяйство.

12. Внешняя торговля и взаимные платежи.

13. Регулирование цен.

Как видите, предусмотрены все экономические аспекты и все способы грабежа страны.

«Главные экономические задачи» — 1-й раздел «Зеленой папки» — начинается записью:

«I. Согласно приказу фюрера необходимо принять все меры к немедленному и полному использованию оккупированных областей в интересах Германии».

Каковы же были эти интересы «великой Германии»?

Оказывается, вот какие:

«II… Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти. Такова главная экономическая цель кампании».

• Предыдущая
• 41/55
• Следующая