Сколько стоит небо(СИ) - Голобокова Мария - Страница 3

   А потом, позавтракав, мы начинали устные занятия. Поскольку было лето, то мы часто выходили в лес, где у Тисса находилась обжитая полянка. Книги, само собой разумеется, туда тащил я, несмотря на все мои ахи, охи и вздохи. Тиссар твёрдо решил, что за год сделает из меня мужчину. Я уж было хотел вякнуть, что мужчинами становятся по-другому, но вовремя прикусил язычок. Всадник также занялся моими морально-нравственными устоями, воспитанием, этикетом. Он прививал мне правила приличия, чтобы, не дайте боги, на балу или пиру я не ляпнул чего лишнего. Оказывается, Всадников - любых, будь то гонец или солдат - приглашали на празднества как почётных гостей. Улица же, по его мнению, меня сильно испортила.

   До обеда Тиссар объяснял мне какую-либо тему, потом мы садились за стол, где ели в полном молчании. Мой учитель запрещал мне брать за стол книгу или спрашивать что-то, когда мы кушали. Как он выражался, за столом нужно думать только о еде. Но при этом, зачастую, сам спрашивал меня, проверяя усвоенный материал.

   После у нас происходил, как частенько говаривал Тисс, разбор полётов. Я рассказывал ему всё, что запомнил. Всадник выслушивал меня, не перебивая, а потом снова объяснял то, что я плохо усвоил или не понял. Он терпеливо отвечал на все мои вопросы, исключая глупые.

   - А глупые вопросы - это какие? - спросил я, заинтересованно подавшись вперёд.

   - Глупые - вопросы ради вопросов. Или те, на которые, хорошенько подумав, ты можешь ответить и сам.

   Два первых месяца в башне пролетели незаметно. Все дни, казалось, слились в один большой, нескончаемый, красочный, полный новых открытий и эмоций. Но отпуск Тиссара подходил к концу. Мы договорились, что без него я провожу лишь разминку - причём отлынивать, сколько бы я ни ненавидел это дело, у меня не получалось, ибо было совестливо не оправдать ожиданий Тиссара - и читаю те книги, список которых он мне давал. Пока я не научился охотиться сам, Тисс оставлял запасов на неделю. Больше семи дней он никогда не отсутствовал, боялся, что со мной может что-то случится. А потом я стал выбираться в лес на охоту сам. Ставил силки на зайцев или ловил рыбу. Зимой было сложнее из-за сугробов, доходивших, порой, до моей макушки. А однажды я провалился в прорубь. Добраться-то до башни я добрался, но мокрой одежды не снял - весь день ходил по лесу, натыкаясь на пустые или разорванные силки, и вымотался целиком и полностью. Тиссар, появившийся через три дня и увидевший, что я хлюпаю носом и всячески пытаюсь скрыть свой кашель, разгадал, что я болен, в первую же секунду, когда я стал отвечать на его вопросы, - меня сдали ужасный хрип и вялость мыслей.

   На день Зимнего Солнцестояния я получил в подарок от Тиссара зеркало в деревянной оправе. Причём оно было достаточно высоким - в него, став рядом, помещался даже сам Всадник, отличавшийся высоким ростом. Цену, которую запросили за перевозку такого зеркала, я не мог себе даже представить. И мне стало не по себе, когда я, в ответ, преподнёс Тиссу немного нелепый кошель с вышитым на нём синим драконом. Шитью меня обучила мама, когда я ещё был маленький. А из-за постоянной скуки в виду отсутствия Всадника я решил вспомнить это ремесло.

   - Главное - не подарок, а внимание. И я ценю, что ты сделал эту вещь своими руками, - заметив моё состояние, успокоил меня Тиссар. - А зеркало тебе и вправду нужно. Ты бы видел себя по утрам!

   Когда мне исполнилось двенадцать, Тиссар стал пропадать вместе с Аршарес на целый месяц, а иногда и на два. Я не беспокоился - знал, что Всадник обязательно вернётся. К тому же, в башне было множество не только учебников, но и сборников рассказов, баллад, древних легенд. Вечера, когда я оставался один в огромной башне, я проводил в подвальном помещении, где находилась библиотека. Удобное кресло, шерстяное одеяло, тяжёлая книга на коленях с пожелтевшими от старости страницами и магический светлячок, а иной раз просто свеча - вот всё, что нужно было мне долгим зимним вечером, когда там, снаружи, наступала ночь, начинала завывать вьюга, и её поддерживали голодные волки, а над лесом светили холодные крапинки звёзд, расположившихся на чёрном куполе небосвода.

   Поднявшись вверх на этаж, где располагалась взлётная площадка и, одновременно с тем, место для тренировок, я быстро проделал утренний комплекс упражнений, пробежал туда-сюда несколько раз по винтовой лестнице, очутившись, в итоге, внизу. Подышав свежим утренним воздухом, я сполоснулся водой из стоящей у входа бочки и направился в кухню. Тиссар, как обычно, спустился к завтраку в одной рубахе и с книжкой в руках, мельком глянул на меня, отложил томик на специально для этого предназначенный табурет и сел за стол, пожелав доброго утра. Я ответил тем же и поставил перед ним тарелку с овсянкой, которую Тисс никогда особо и не уважал, а мы с Аршарес любили. Раньше я даже не представлял, что драконы, оказывается, тоже любят овсянку. А мне при жизни на улице выбирать, что есть, не приходилось, поэтому я с уважением относился к любому продукту питания.

   - А ну повтори мне битву при Хель!

   Он всегда так делал, когда видел мою кислую мину на лице. Спрашивал что-то, чтобы я отвлёкся, перестал думать о грустном. Заодно таким способом Тиссар проверял, насколько хорошо я помню что-либо.

   - Битва при Хель состоялась в одна тысяча первом году от Великой Войны. - Я начал пересказывать учебник своими словами, глядя в потолок. - Хель - портовый речной город, атака ожидалась с воды. Но враг использовал хитрость, подобравшись к воротам, которые были заброшены. Их должны были открыть изнутри, но хитроумная задумка была раскрыта. Авангард, состоящий из двух эльфийских магов, тридцати семи лучников и ста пятнадцати воинов, был разбит. Остальная армия подоспела лишь на следующий день. Её встретили у стен города, где началась битва. Военных сил Хель не хватало, но помог вовремя подоспевший барон... барон...

   Я замялся, став задумчиво смотреть в окно и пытаясь изо всех сил вспомнить треклятое имя барона, о которое я себе всю прошлую неделю ломал язык. Таким именем впору ругаться!

   - Извини, - увидев мою заминку и всё ещё кислую физиономию, прервал меня Тиссар. - Я и забыл, что в этой битве погибли твои родители. Я не могу понять твоих чувств, но всё же...

   - Да причём тут чувства! - резко вспылил я, взмахнув руками. - Я не могу вспомнить имя барона! И вообще, мы военные действия при Хель по плану должны проходить только в следующем месяце. Тебе повезло, что я это уже прочитал.

   - Тише, успокойся. Тогда спрошу через месяц. И, надеюсь, тогда ты не забудешь имя барона Хиртшарестарта, вовремя подоспевшего и спасшего исход битвы.

   - По словам очевидцев, это была никакая не битва, а самая настоящая кровавая бойня. Бой-ня!

   - Лир!

   Я опомнился, прикрыл глаза, вдохнул, выдохнул, передёрнул плечами и, попросив прощения за своё поведение, поднялся в комнату, где, взяв со стола книгу, улёгся на кровать. Перечитывать битву при Хель, в которой и вправду погибли мои родители. Мне тогда было семь. И бойня, как её называли очевидцы, при Хель была последней в войне против эльфов. Всех остроухих, оставшихся в живых, выгнали из домов, сделали из них шутов, над которыми можно потешаться, бродяг, которым нигде не рады. Кто-то пытался первое время наладить отношения, кто-то сразу уходил в северные Леса, чтобы уже никогда не вернуться, а большинство сирот, как и я, попрошайничали в городах, где очутились по воле Судьбы. Кому-то повезло и их взяли к себе в дом: другие нелюди, а иной раз, если повезёт, и люди. Кто-то попал в Гильдию Воров и Убийц. А тех, кто имел магические способности, помимо их воли забрали в Академию. И таких эльфийских детей, оставшихся на улице без крыши над головой, за несколько лет почти не осталось. Только мне не везло. Сначала. Теперь, если подумать, всё не так уж и плохо. Даже, наоборот, просто замечательно!

   Тиссар улетел, не попрощавшись. Я услышал, как взмахнула крыльями Аршарес, как поднялась в воздух. Заметил, как сапфировая тень промелькнула за окном. И - ничего. Навалилась привычная тишина. Лишь тихие отзвуки птиц в лесу доносились до моего слуха. Я отложил книгу в сторону, подошёл к окну. Обычно я либо шёл в лес, либо в библиотеку, когда Тисс улетал на задание. Сейчас же не было настроения ни сидеть за книжками, ни бродить среди деревьев, в поисках не пойми чего. Можно было заняться уборкой, но это я делал вчера. Сомневаюсь, что за ночь пыль успела появиться вновь.