Шерше ля фам, или Возврату не подлежит! - Гетманчук Людмила - Страница 20

• Предыдущая
• 20/71
• Следующая

Но мне больше не повезло… Тьфу, совсем запуталась… наоборот — повезло!

Зато мечты о мести цвели махровым цветом!

Знаете, как началось мое следующее утро? Никак. Вернее, оно было из старой серии: «А какая это девушка? А уже никакая!»

Если бы не кипящее расплавленной лавой желание покарать обидчика, я бы вообще взяла бюллетень. На всю жизнь!

День прошел ни шатко ни валко. В утомительной рутинной заботе и плохом настроении.

Мой обидчик ни разу не попался мне на глаза, чем увеличил себе срок жизни и усугубил мое плохое настроение.

Я ползала травмированной черепахой и то удивлялась, почему на мне не осталось следов чужих ночных развлечений, то злилась на Грэга.

Вечером, окончательно озверев, направилась в библиотеку. Немного остыть. Говорят, что знания — сила, вот и буду в баронском спорткомплексе качаться!

В коридорах было темно и страшно.

Пробираясь в хранилище знаний, я захватила с собой свечку, но она освещала всего ничего — на пару шагов вперед.

Шла и тряслась. Мне все мерещились темные тени и прочие ужасы…

Если первые дни для меня пронеслись как в тумане, то теперь все чудилось еще хуже, чем было в самом начале. И мое попаданство теперь дико пугает хотя бы потому, что я не могу представить свое будущее. Вечно оставаться прислугой меня ничуть не привлекает, надеяться на помощь барона я особо не могу, и надо бы что-то делать. А что?

Вот за этим ответом я и отправилась, завернувшись в засаленный, немного потрепанный старый халат (местные такой гордо именуют — «капот»),[8] подбитый ватой. Я все продумала! Глядя на него, любая любвеобильная нечисть скончается в муках, не добравшись до меня. И чего я спать в нем вчера не легла? Ага, и лишила бы себя такого развлечения? Фигушки! Хлеба и зрелищ! Хлеба с черной икрой, зрелищ с эротикой!

Так я думала, внушая себе глоток уверенности. Но как же я ошибалась!

Где-то скрипнула дверь, и я подпрыгнула от ужаса. Свечка вздрогнула, тени заметались по стенам.

Замерев, я сделала два глубоких вдоха и пошла дальше. В фойе было не так темно — через большие окна проникал свет лун и фонарей на подъездной аллее.

Я почти бегом пересекла гулкое помещение и вошла в правое крыло. Мягкая ковровая дорожка приглушила шаги. Мне оставалось совсем немного, всего несколько шагов, когда кто-то прикоснулся к моей спине.

— И-и-и! — выполнила я подскок на месте с разворотом. И чуть не скончалась от разрыва сердца.

— А, это ты, кастелянша, — дотронулся до моего плеча Грэг. Ядовито поинтересовался: — Какая необходимость тебя заставила среди ночи гулять по темным коридорам вблизи моей спальни?

Ну да, ну да! Звучит как типичное американское киношное заигрывание: «Что такая девушка, как вы, делает в таком месте, как здесь?»

И кстати, дотронулся Грэг той рукой, за которую я его теоретически укусила. Я скосила глаза. Рука казалась целой. Может, я некачественно укусила? Или что-то перепутала? Но хватать его за руки и притворяться, что изучаю линии жизни и количество детей, было как-то неудобно. Заявить: «Ты маньяк-самоучка!» — недоставало улик. И что делать в этой ситуации бедной девушке? Совесть предложила поиметь, а либидо — поиметь два раза, дальше же начали поступать та-акие предложения…

Я вынесла постановление: не рисковать — и стала вырываться, пока держащую круговую оборону в полном одиночестве сознательность не победили остальные. Не дали уйти, гады, с миром.

Мою попытку вырваться пресекли на корню. Пальцы на плече сжались сильнее и немножко встряхнули. Да. По шкале Рихтера — баллов десять. Я знаю, что их девять с половиной. Но тут было десять — клянусь!

— Последний раз спрашиваю, что ты тут делаешь? — сквозь сжатые зубы прошипел заместитель Мюллера.

— Бл… блю… био… биб-биб-биб… — честно сообщила я.

— Что ты бубнишь? — нахмурился маг, нависая надо мной. — Шпионишь?

— За кем? — вытаращилась я. — Кто-то родину продает? Почем? А кто? И где? Покажете? Я никогда не видела!

— КУДА. ТЫ. ШЛА? — с таким спокойствием отреагировал на мой монолог Грэг… я прям обзавидовалась.

— В библиотеку, — размяла я лицевые мышцы. — Почитать захотелось. Там у вас «Плейбой» не завалялся?

— Кто? — не поддержал моего энтузиазма маг. — В библиотеке не принято лежать на полу, и я не знаю никого с таким странным именем. Кто-то новый приехал?

Я на минутку задумалась.

— Уехал, — вздохнула я. — Моя крыша! У нее синдром неуверенности в себе. Она то уезжает, то возвращается. Уже надоело ловить за хвост. У вас так бывает?

Судя по выражению его лица, у него бывает и не так, а гораздо хуже! Например, сейчас.

Но он мужественно сдержался от перечисления своих диагнозов и моих достоинств и выдавил:

— Я тебя провожу. Мы уже почти пришли.

— Ой, спасибо! — обрадовалась я. — А вы за какую команду играете — Серого Волка или Охотников?

— Зачем это тебе? — прошипел Грэг, притягивая меня к себе за талию. — Что ты замышляешь?

— Ничего, — еще честнее растопырила я глаза. — Просто соображаю, как выстраивать линию защиты. Когда я в Killing Floor дошла до шестого уровня берсеркера и подрывника…

Мужчина закатил глаза и потащил меня практически на себе.

— …И еще не каждый может так быстро такого прогресса достичь, — заливалась я, просчитывая в уме варианты, как бы его заловить… раздеть… ой! Разглядеть руки и вот тогда с чистой совестью… дать…

— Мы пришли, — заявил Грэг, впихивая меня в библиотеку.

— …Дать пощечину — закончила я мысль.

Меня поставили на ноги и развернули лицом к арке, ведущей в книгохранилище. Здесь было светлее, чем в коридоре, и я увидела последствия случившейся тут катастрофы. Мягкие диваны и так понравившийся мне ковер исчезли, шторы больше не являлись преградой для лунного света. Комната казалась еще больше, и когда маг заговорил, его слова эхом отразились от стен. А ведь он даже не повысил голос, почти шептал мне в ухо, продолжая прижимать меня к своему боку:

— Так какую книгу ты собиралась почитать?

Звучало как неодолимый зов Мефистофеля. Ну прямо либретто оперы «Доктор Фауст». А меня теперь — на роль Маргариты?

— Э-э-э?.. — озадачилась я, соображая, что осталась с ним наедине в достаточно удаленной комнате. — Кажется, уже никакую… Темно тут.

И зачем я намекнула?

— Свет тебе будет, не волнуйся…

Слава богу, не понял! Может, еще раз попробовать?

Его дыхание обожгло мое ухо, вызывая непроизвольную дрожь во всем теле.

— Чего ты дрожишь? Расслабься… Давай начнем с этого стеллажа. — И ка-ак сжал мое бедро!

Это теперь так называется?!! Стеллаж?!! А грудь тогда что? Полка? И я вся — архитектурное излишество?

Пока я пыхтела от возмущения, переваривая оскорбление, этот кабаняра умудрился переместить меня одной рукой.

— Фуфти мефя! — выдохнула я, расправляя ребра. Это раньше застряло и только сейчас вышло.

Послушался. Когда донес куда хотел.

Запишем: тугодум, дрессировке поддается умеренно!

Грэг немного ослабил нажим, позволяя мне дышать, и свободной рукой провел по верхнему краю ряда талмудов с серыми корешками, едва касаясь их длинными ухоженными пальцами.

— Смотри — здесь все знания мира, собранные в Большой Королевской Энциклопедии от «ами» до «шин», — назвал он первую и последнюю буквы местного алфавита. — Тебя это интересует? — А сам вторую руку сдвигает к задним «розеткам»,[9] если следовать его логике.

Всю жизнь мечтала изучать Большую Энциклопедию, особенно в такой обстановке — ночь, луна, таинственный полумрак и загадочный незнакомец на закуску! Подсвечник, укус, вставная челюсть, перелом основания черепа…

— А дальше еще интереснее… — Не дождавшись ответа, он вновь придавил мои ребра, намереваясь тащить меня дальше.

• Предыдущая
• 20/71
• Следующая