Мэри Поппинс открывает дверь - Трэверс Памела Линдон - Страница 22

• Предыдущая
• 22/27
• Следующая

— Я хочу! — подхватила Джейн.

— А почему я должна повторять это дважды? — фыркнула Мэри Поппинс.

Она подошла к окну и помахала рукой разносчику булочек.

Внизу привычно заскрипела калитка. Разносчик быстро пробежал по дорожке к дому и постучал в дверь. Он прекрасно знал, что в Доме Номер Семнадцать любят свежие булочки на завтрак.

Мэри Поппинс присела у камина и подбросила в огонь поленьев.

Майкл мгновение сонно наблюдал за ней, потом помотал головой, протёр глаза и окончательно проснулся.

— Отдайте моего Поросёнка! — потребовал он. — Хочу моего Поросёнка! Где он, Мэри Поппинс?

— А я хочу Альфреда! — тут же подхватила Джейн. — И где Голубой Утёнок и Пинни?

— На буфете. Где же им ещё быть? — пожала плечами Мэри Поппинс.

Дети одновременно повернули головы к буфету. Все четыре игрушки стояли в ряд, как их и поставила вчера Мэри Поппинс. Перед ними лежали книжки: «Робинзон Крузо», «Зелёная волшебная книга» и «Стихи Матушки Гусыни». Но книги не были раскрыты! Они лежали на полке аккуратной стопкой, одна на другой. Дети молча уставились на игрушки.

— Когда же они вернулись? — удивлённо спросил Майкл.

— И где флейта Поросёнка? — воскликнула Джейн. — А ваша гармоника, Мэри Поппинс?

Теперь удивлённые глаза сделала Мэри Поппинс.

— Моя… что? — грозно переспросила она.

— Гармоника. Вы так здорово играли на ней вчера ночью в парке!

Мэри Поппинс отошла от камина и приблизилась к Джейн, не сводя с неё гневного взгляда.

— Повтори, пожалуйста, что ты сейчас сказала! — тихим, наводящим дрожь голосом проговорила она. — Правильно ли я тебя поняла, Джейн Бэнкс? Ты утверждаешь, будто я по ночам брожу по парку, наигрывая на каких-то музыкальных инструментах?

— Да! Вы были там! — храбро настаивал Майкл. — Мы все там были. Вы, игрушки, Джейн и я! И танцевали с героями волшебных сказок в Прорехе!

Мэри Поппинс глядела на него не просто грозно или гневно.

Взгляд её был устрашающим!

— Волшебные сказки в Прорехе? Хм! Это у тебя в голове прореха! А если услышу ещё хоть слово, ты у меня попляшешь в ванной за закрытой дверью!

Она сердито фыркнула и выскочила из детской.

Майкл помолчал минуту, пытаясь вспомнить всё, что с ними случилось этой ночью.

— Забавно, — заговорил он. — Мне казалось, что всё было на самом деле. Но, наверное, это всего лишь сон.

Джейн удручённо покачала головой. Но вдруг она соскочила с кровати, приставила стул к буфету, вскарабкалась на него, сгребла в охапку зверей и метнулась к Майклу.

— Потрогай их лапы! — возбуждённо зашептала Джейн.

Майкл провёл ладонью по копытцам поросёнка, пощупал серые фланелевые ноги Альфреда, тронул перепончатые лапы утёнка и ручки Пинни.

— Они мокрые! — потрясённо выдохнул Майкл.

Джейн быстро закивала. Она плюхнулась на колени и выволокла из-под кроватей детские тапочки. Потом вытащила из коробки туфли Мэри Поппинс. Тапочки промокли насквозь от ночной росы.

А к влажным подошвам туфель Мэри Поппинс прилипли свежие стебельки травы.

— Значит, это был не сон! — счастливо засмеялся Майкл.

И Джейн покивала головой, радостно улыбаясь. Они уселись на кровать Майкла, и между ними началась безмолвная тайная бе седа, в которой не произносилось ни одного слова, но всё было понятно.

В детскую вошла Мэри Поппинс с тарелкой булочек. Дети испытующе посмотрели на неё, скользнув взглядом по тапочкам и туфлям. Она увидела стоявшие рядком тапочки и свои туфли и едва заметно, краешком губ, улыбнулась. И дети поняли: она знает то же, что знают они!

Сегодня Новый год, Мэри Пппинс? — спросил Майкл.

— Да, — спокойно ответила она и поставила булочки на горячую решётку камина.

Майкл пристально посмотрел на неё, вспоминая последний, двенадцатый удар часов.

— И мы тоже будем, Мэри Поппинс?

— Будем что? — не поняла она.

— Жить долго и счастливо! — выпалил Майкл.

— Возможно, — задумчиво проговорила она. — Всё зависит…

— От чего? — нетерпеливо перебил её Майкл.

Она улыбнулась нежно и печально.

— От вас самих! — загадочно сказала она, снимая булочки с огня.

Утро выдалось такое морозное, что впору было скакать вокруг Тутового Дерева, про которое в «Стихах Матушки Гусыни» поётся:

Вишнёвый переулок, его дома и деревья таяли в бледном сером свете, будто в тумане. Пронзительный ветер, прилетевший из парка, посвистывал в ветвях, скулил и стонал в палисадниках, жалобно завывал, проносясь по переулку.

«Бр-ррр! — дрожал всеми стёклами Дом Номер Семнадцать. — И что он только вытворяет, этот скверный нытик? Воет, причитает, бьётся в окна, будто бездомное привидение! Эй! Поворачивай отсюда!»

«Вью-ю! Вью-ууу! Куда хочу, туда лечу-уу!» — не унимался Ветер.

Номер Семнадцать уже дрожал и сотрясался весь от крыши до порога.

«Несчастный я, — причитал он. — Поспать спокойно не дадут!»

Тут внутри его возник долгий скребущий звук и лёгкое погромыхивание. Это Робертсон Эй выгребал совком золу и подкидывал в камин свежие дровишки.

«О-ох! Вот чего мне не хватало! — разнежился Дом Номер Семнадцать, когда Мэри Поппинс растопила камин в детской. — Чуточку погреть мои старые промёрзшие косточки-досточки…

Опять этот зануда Ветер! Кажется, мы от него никогда не избавимся!»

«Бу-уу! Бу-уу! Когда это бу-удет?» — захлёбывался Ветер, вороша ветви вишнёвых деревьев.

Огонь в камине уютно потрескивал, алые языки пламени плясали на дровах, их отражения плескались в оконных стёклах. Внизу застыл, опираясь на щётку, Робертсон Эй. Он славно дремал посреди утренней домашней суеты. А наверху, как обычно, быстро и ловко Мэри Поппинс одновременно перетряхивала и проветривала одежду детей и готовила им завтрак.

Джейн проснулась раньше всех, разбуженная завываниями ветра. Она взобралась на подоконник и, с наслаждением вдыхая аппетитный запах поджаренных гренок, любовалась своим отражением в оконном стекле. По ту сторону окна висела над садом точно такая же детская, только вся вылепленная из света. Один играющий языками пламени камин был здесь, за спиной Джейн, а другой холодно пылал там, за окном. Там же вскидывал голову серый в яблоках конь-качалка, словно здороваясь с настоящим, стоявшим в углу детской. И ещё одна Джейн, сидя по ту сторону окна, улыбалась и корчила гримаски. Настоящая Джейн подышала на окно и нарисовала пальчиком на затуманенном стекле круглую рожицу. И отражение сделало то же самое. А сквозь прозрачное, невесомое отражение комнаты метались голые ветки вишнёвых деревьев и неясно белела стена дома мисс Ларк.

Громко хлопнула входная дверь. Значит, уже отправился на работу мистер Бэнкс. Миссис Бэнкс прошаркала в гостиную разбирать утреннюю почту. Внизу, на кухне, миссис Брилл наверняка уже принялась за свою любимую копчёную рыбку. Элин, как обычно, чихала и звучно сморкалась в носовой платок. А в детской весело потрескивал и выстреливал искрами огонь. Лёгким похрустыванием отвечал ему накрахмаленный фартук Мэри Поппинс. В общем, если не считать разгулявшегося снаружи ветра, это было спокойное и мирное утро.

Но спокойным оно оставалось не долго. Проснулся Майкл. Он был в пижаме и сонно оглядывал детскую, будто видел всё в первый раз. Взгляд его остановился на Мэри Поппинс, скользнул по её лицу, пробежался по фигуре, опустился к ногам, снова поднялся вверх и замер.

— Ну-у! — разочарованно протянул Майкл, протирая глаза.

— И что с тобой случилось? — язвительно спросила она. — Нашёл пустой кошелёк или потерял полный?

Майкл уныло покачал головой.

— Мне приснилось, что вы превратились в Прекрасную Принцессу. А вы такая же, как всегда. Ничуточки не изменились. Но всё равно красивая, честное слово! — на всякий случай добавил он.

• Предыдущая
• 22/27
• Следующая