Последний герой (СИ) - Грэйдо Эллениэль и Эстель - Страница 27

  ЭОМЕР: малой, да не переживай ты так! Ну подумаешь, старые шорты в бананах и линялая футболка!

  МЕРРИ: ничего ты не понимаешь! Это же мои шорты и моя футболка, и они из настоящего хлопка, а не из какой-то паршивой синтетики!

  ЛЕГОЛАС: но они же заношенные!

  МЕРРИ: и в этом весь кайф! Старая футболка приятней к телу, (жалобно) и я к ней привык...

  (Леголас не выдерживает и бежит назад.)

  АРАГОРН: куда это он?

  ЛУРТЦ: че с пацаном?

   ЭЛЛАДАН(задумчиво): неужто совесть?...

  (Легоалс вбегает в кафе, бросается к хозяину)

  ЛЕГОЛАС: сколько стоит выкупить шорты и футболку хоббита?

  ТОЛСТЯК: двадцать монет.

  ЛЕГОЛАС: но это ведь гораздо больше, чем его зарплата!

  ТОЛСТЯК: плюс неустойка и стоимость матроски с веслом.

  ЛЕГОЛАС: Балрог с вами, берите и подавитесь!

  (Отдает деньги, забирает одежду Мерри и уходит. Когда проходит мимо окошка кухни, оттуда высовывается Бырдур)

  БЫРДУР: Эльфик!

  ЛЕГОЛАС: а? Что?

  БЫРДУР: держи!

  (сует ему большой пакет. Леголас остолбеневает)

  ЛЕГОЛАС: это что?

  БЫРДУР: хавка. Вы ж ничего не жрали, вот я вам и собрал тут кой-чего. От босса не убудет, а я давно так не веселился! Пока, пацан! Бывай!

  ЛЕГОЛАС: благодарю!

  (возвращается к своим)

  ЛЕГОЛАС: держи, Мерри, вот твоя одежда. А теперь поедим.

  ЭЛЛАДАН: это откуда?

  ЛЕГОЛАС: Бырдур отвалил от своих щедрот. Так, че тут? О, бутерброды с ветчиной и сыром, холодные отбивные, десяток вареных яиц, копченая рыба, пирожки, колбаса, огурцы и помидоры. Живем!

  ЭЛЛАДАН: это надо запить.

  ЛЕГОЛАС: а вот пять баксов, пусть Мерри сбегает, купит баллон самой дешевой воды.

  (Мерри дважды упрашивать не пришлось, он схватил деньги и исчез, успев только крикнуть)

  МЕРРИ: только без меня не делите хавку!

  (Напрасно беспокоился: Элладан и Халдир разделили честно, и когда Мерри вернулся с тремя литрами питьевой воды, они уже расположились на скамейке, на которую наскребли по карманам остатки денег. Пир был сладок и приятен, жаль только, что быстро закончился)

  БОРОМИР: у нас теперь совершенно нет денег. Если, конечно, у Леголаса и Элладана ничего не завалялось.

  ЛЕГОЛАС: не, это все. Предел.

  ФАРАМИР: когда же день наконец кончится?

  ЛУРТЦ: а тебе зачем?

  ФАРАМИР: Мандос сказал, что это на один день...

  МЕРРИ: а ты так ему и поверил, на слово?

  ХАЛДИР: до сих пор он нас не обманывал.

  МЕРРИ: ну, надо же когда-то и начинать... кстати, ни у кого не завалялось хотя бы пятьдесят центов? Я писать хочу.

  ЛЕГОЛАС: иди в кустики.

  МЕРРИ: так кустики стоят пятьдесят центов.

  БОРОМИР: да кто узнает?

  МЕРРИ: а вон, стоит полицианер...

  АРАГОРН(вздыхает): ладно, Мерри. Потерпи немного.

  МЕРРИ: ниче себе - немного! До вечера еще далеко!

  АРАГОРН: я добуду деньги. (встает и идет куда-то. Боромир и Элладан наблюдают за ним, но он сворачивает за угол)

  ЭЛЛАДАН: надеюсь, он не совершит ничего, за что его могут посадить в тюрьму? Судя по всему, здесь это делается очень, очень быстро.

  БОРОМИР: я тоже на это надеюсь...

  ЛУРТЦ: я пойду, гляну

  (но Арагорн уже возвращается и подходит к скамейке)

  АРАГОРН: идемте, поищем другой ломбард. Этот закрыт.

  ЭЛЛАДАН: ломбард? Что ты хочешь сдать в ломбард?

  ХАЛДИР: А... неужели перстень Барахира?!

  АРАГОРН: нет, до такого я еще не дошел. Я хочу сдать в ломбард свой золотой медальон Следопыта. Идемте! А то Мерри уписается.

  МЕРРИ: да! До этого как раз недалеко!

  БОРОМИР: в таком случае, я заложу свой браслет.

  ЭЛЛАДАН: а я серьгу и часы!

  ЛЕГОЛАС: э-э... Халдир, у тебя ничего такого нет?

  ХАЛДИР: только часы... но они не дорогие...

  ЛЕГОЛАС: ты что, пожлобился купить себе дорогие часы? Ха!

  ХАЛДИР: а у тебя, Леголас, часы дорогие?

  ЛЕГОЛАС: ну... у меня вообще нет часов. Но если бы были, то дорогие!

  (Они идут долго, но как назло, все ломбарды почему-то закрыты. Мерри уже даже пританцовывает)

  МЕРРИ: ну, Мандос, если я обоссусь, я тебе! Я тебя!!! Я тебе это припомню! Ай-яй-яй! Мандос, чтоб ты сам так жил, как я писать хочу!

  МАНДОС: Мерри, вот вам пятьдесят центов, и идите писайте.

  (в переулке перед ними возник Мандос и протянул Мерри монетку. Мерри схватил ее и ломанулся в кусты, не забыв бросить денежку в корзинку для денег возле охранника)

  АРАГОРН: Мандос, это было жестоко! Немедленно верните нас на остров!

  МАНДОС(щелкает пальцами): что ж, вы уже дома. Посмотрим, что скажут продюсеры о вашей умбарской эпопее. По-моему, вы ее провалили с треском.

  МЕРРИ(из кустов): Мандос, блин! В свои кустики я мог бы сходить и бесплатно! Чтоб ты так жил!

  МАНДОС(игнорируя Мерри): вашу еду держали в холодильнике, так что она вполне пригодна к употреблению. Скоро к вам приедут гости с джокером.

  (исчезает)

  АРАГОРН: копать его мать!

  ЭЛЛАДАН: не выражайся.

  ХАЛДИР: Интересно, кто будет джокером?

  ЛЕГОЛАС: может, папашку моего сюда отправят? Не хотел бы.

  АРАГОРН: а вдруг папа Элронд?

  ЭЛЛАДАН: нет, что ты? Папа ни за что не согласится сюда попасть во второй раз!

  ЛУРТЦ: лады, чего вам? А вдруг Маухур или дедок будут? Я был бы рад!

  БОРОМИР: посмотрим

  (Племя пошло к своему лагерю.)

  Племя Амазонок. Приключения

  (Галадриэль обследовала края полянки. Ее крутые склоны невозможно было преодолеть без специального снаряжения. Но что такое какая-то жалкая гора владычице Лориена, прошедшей через Хэлькараксэ! Галадриэль решила спускаться по склону, который показался ей наименее отвесным. Но удобство спуска оказалось обманчивым: известняк расслаивался плиточками, которые съезжали под ногами. Держаться, кроме редких колючих кустов, было не за что.

  Галадриэль была леди. Поэтому она спускалась молча.

  А вот ее подруга по несчастью, Рохвен, пользуясь теми же способами спуска, ругала Мандоса, осыпающийся склон и колючки самыми распоследними словами)

  РОХВЕН: ах ты, скотина валарская! Чтоб тебя перекинуло трижды через Эдорасскую стену! Ортханк тебе в задницу! Десять тысяч назгулов тебе в гости!

  (на каком-то куске пути кустик, за который она ухватилась, вывернулся из земли, Рохвен потеряла равновесие и покатилась вниз.

  Чуть ниже рос большой куст можжевельника, а рядом с ним - куст шиповника. Они переплелись, а сверху их оплел иван-чай, уже распушивший стручки.

  Рохвен влетела прямо в этот куст.

  К безоблачному лазурному небу взметнулись две птички, туча пушистых семян иван-чая и страшные роханские ругательства, в которых всячески склонялись Мандос, его мать, Балрог и конь Эомера.

  Побарахтавшись в колючем кусте, изматерившись и выбившись из сил, роханка затихла.

  Между тем Галадриэль уже достигла того места, где Рохвен сорвалась и покатилась вниз. )

  ГАЛАДРИЭЛЬ(разглядывая следы): интересно-интересно. Значит, на этой горе я не одна. Кто же это? Посмотрим.

  (она продолжила спуск. Через пятнадцать минут она нашла босоножку сорок второго размера)

  ГАЛАДРИЭЛЬ: Рохвен. С ней что-то случилось!

  (эльфийка стала спускаться быстрее и скоро обнаружила клочок рыжих волос, зацепившийся за куст. А чуть позже - обрывок купальника. Еще больше встревожившись, Галадриэль поспешила вниз. Наконец, ее взору предстал шиповниково-можжевелово-иван-чаевый куст, в котором белело роханское тело, исцарапанное до кровавых потеков.

  Галдариэль легко соскользнула к кусту)

  ГАЛАДРИЭЛЬ: Рохвен, ты еще жива?

  (Извержение ругательств снова заставило взметнуться вверх тучу пушинок)

  ГАЛАДРИЭЛЬ: значит, жива. Уже хорошо. Рохвен, слушай меня. И не ругайся. Сейчас я помогу тебе выбраться.

  РОХВЕН: о-ох... треклятый Мандос! Чтоб ему ни дна, ни покрышки!