Флетч в Зазеркалье - Макдональд Грегори - Страница 14

• Предыдущая
• 14/37
• Следующая

Невысокая, загорелая женщина с короткими черными волосами, в короткой теннисной юбке наблюдала за приближающимся Джеком. Несмотря на яркое солнце, она не щурилась Стояла она у сетки одного из теннисных кортов. Компанию ей составляли три прислоненные к сетке ракетки для тенниса и лежащая у ног коробка мячей.

Она просто стояла, не отрабатывая подачу или удар слева. Даже не соизволила взять в руки ракетку.

– Шана рассказала мне о тебе. За ленчем.

– Я – Джек.

– Знаю.

Он взял одну из ракеток.

– Мы ждем кого-то еще? Сыграем в канадскую пару?[8]

– Нет Я просто хотела, чтобы ты мог выбрать более удобную ракетку.

– Благодарю.

Отъезжая от супермаркета деревни Виндомия, Джек обратил внимание на охранника, разговаривающего по телефону-автомату.

Прежде чем пойти на корт, он заехал домой, выложил покупки в маленький холодильник и шкафчик Съел сандвич с ветчиной, выпил стакан молока.

– Разомнемся? – спросил Джек.

– Хорошо – В голосе Аликсис слышались скука и безразличие.

Наблюдая за игрой Аликсис, Джек отметил, что у нее были отличные тренеры И ноги девушки ему понравились, стройные, мускулистые, пружинистые.

Но то ли она очень устала, то ли ее замучила лень: если только мяч не приземлялся в одном-двух шагах от нее, она и не пыталась его достать.

– Сыграем партию? – спросил он несколько минут спустя.

– Нет, – ответила она. – Давай лучше посидим. Мне жарко.

– Как скажете.

Она села на освещенную солнцем лавочку рядом с кортом.

– Теперь я смогу сказать отцу, что днем поиграла в теннис.

– Этого от вас требуют?

– Требуют? – Легкий ветерок ерошил ей волосы. – Как тебе сказать. Вроде бы я не обязана. Но, с другой стороны, упоминание о пребывании в бассейне, в спортивном зале, на корте, в библиотеке встречается отцом очень благожелательно.

– Почему?

– Если мы там не бываем, то, по мнению отца, не следуем его жизненной философии, заключающейся в том, что каждый день надо уделять время своему физическому и духовному развитию. Он сердится. Говорит, что мы тратим жизнь попусту, отпускает в наш адрес шпильки… Выказывает свое неудовольствие.

– Я слышал, что незадолго до моего приезда на территории поместья сгорел коттедж.

– Да. Отцовский «домик для раздумий».

– Как могло такое случиться?

– Наверное, когда он отвлекся, загорелась одна из его идей.

– Зачем обогревать коттедж в такое время года?

– А его обогревали?

– И передняя ось джипа сломалась, когда он сидел за рулем.

– Вроде бы сломаться она не могла. Джип совсем новый.

– И доктора Уилсона сегодня отравили в лаборатории каким-то газом.

– Ты думаешь, причина в том, что он афроамериканец?[9]

– Но чем-то его убийство обусловлено?

– Я об этом ничего не знаю.

– И зачем ученый держал в лаборатории смертоносный газ?

– Сомневаюсь, что он там его держал.

Джек помялся.

– Лаборатория взорвалась. Я при этом присутствовал. Мы все думали, что ваш отец в здании. И погиб при взрыве.

Аликсис поправила прическу.

– Но он не погиб.

– Вышел из клубов дыма с телом доктора Уилсона на руках. Как настоящий герой.

– Да, на отца это похоже, – кивнула Аликсис.

– Вам не кажется, что кто-то пытается убить вашего отца?

Аликсис пожала плечами:

– Что мне с того?

Она зевнула.

– Вам без разницы?

– В общем-то, да.

– Он же ваш отец.

– Зато на меня не будут давить.

– Давить?..

– Постоянные вопросы, что я делаю, чего я не делаю.

– Вы сыграли главную роль в фильме?

– Его отсняли в конце прошлого лета.

– Должно быть, незабываемое время.

– Отнюдь. Такое занудство эти съемки. То все сидят и ждут, то куда-то спешат.

– Значит, вы актриса. Хотите играть?

– Нет. Это мой отец решил, что я должна быть актрисой. У него это идея фикс. Весь мир должен знать, что его дети многого добились в этой жизни.

– Может, он действительно хочет, чтобы его дети реализовали себя.

– Он хочет, чтобы широкая общественность думала, что у него все идеально, в том числе и дети.

– Но зачем ему финансировать съемки фильма, если…

– Меня вышибли из колледжа. Какой позор! Как будто других не вышибают. Не нравится мне учеба. Слишком много работы. Вечно над тобой что-то висит То зачет, то контрольная. А если ты сбавишь обороты, так учителя набрасываются на тебя, как стая голодных волков, будто это их дело. Какая им разница, занимаешься ты или нет!

– Это точно.

– Вот мой отец и решил, что путь у меня один – в кинозвезды. Как-то раз я сыграла Питера Пэна в школьном спектакле. Не так уж и хорошо, однако он уверял меня, что замечательно. Вот он и решил протолкнуть меня в кино. Нашел сценарий, нанял режиссера, даже трех. Первые двое уволились по ходу съемок. Сказали, что я им ничем не помогаю. Он потратил массу денег, раздавая взятки направо и налево, лишь бы мой фильм взяли в прокат, с одной лишь целью: чтобы люди забыли, что меня вышибли из колледжа. Наверное, он думал, что съемки пробудят во мне интерес хоть к чему-либо и я займу в жизни более активную позицию.

– А вы не заняли?

– Какая уж тут активность, если двенадцать часов в сутки каждый считает своим долгом сказать, что ты должна делать. Постановщик танцев, учитель пения… Как же они все мне надоели! И эти чертовы репетиции, дубли. Ничем они не помогали. И в пятый раз я играла в любом эпизоде ничуть не лучше, чем в первый. Да еще отвратительный, слюнявый сценарий. Фильм вышел в апреле, и его сразу положили на полку. Все знали, что фильм оплачен и куплен моим отцом. Я не хотела в нем сниматься. Отец меня заставил. Я попыталась сказать об этом. Но мне заявили, что я избалованная дочка богатого папика. И деньги надо тратить на другое, жилища для бездомных, еду для голодных. А в кино место тем, у кого действительно есть талант. Разговоры эти очень меня расстроили. С тех пор я практически не покидаю Виндомию. Теперь ты понимаешь, почему я говорю, что на меня постоянно давят? Кому это понравится?

– А чем бы вы хотели заняться? – спросил Джек. Впервые ее глаза вспыхнули. Чуть разошлись губки.

– Сексом. Мне очень нравится секс.

Она посмотрела Джеку в глаза, затем ее взгляд опустился ниже.

– А тебе нравится секс?

– Конечно.

– Я хочу сказать, что лучше ничего нет. Если можешь заниматься сексом, зачем тратить время на что-то еще? – Аликсис облизала губы. – Почему людям этого не хватает? Любое телодвижение требует энергии, которую я с большим удовольствием потратила бы на секс.

Аликсис придвинулась к нему. Джека опалило жаром.

– Это правильно. – Джек встал. – Пожалуй, мне пора в спортивный зал. Там надо прибраться.

– Понятно. – Она смотрела на свои загорелые колени.

Джек подмел корт, собрал теннисные мячи. Она сидела на скамье, наблюдая за ним. Когда он вернулся, поднялась:

– Пожалуй, пойду с тобой. Чтобы вечером сказать отцу, что заглядывала и в спортивный зал.

– Привет, толстяк, – крикнула Аликсис.

Молодой парень не ответил. Только бросил на сестру сердитый взгляд.

Толстый, дряблый, с нездорового цвета кожей.

Они столкнулись у входа в спортивный зал. Аликсис, Джек и двое мужчин в замасленных комбинезонах. Они подъехали на грузовичке, какими обычно пользуется служба технической помощи.

– Мой брат Дункан, – представила толстяка Аликсис. – А это Джек – Дункан посмотрел на форменные шорты Джека и не сказал ни слова, не протянул руки.

Джек переложил три ракетки в левую руку.

– Человек, который помогает Дункану тратить деньги на автомобили, – продолжила Аликсис. – Альфред?

– Альберт, – поправил ее Альберт.

– И на все остальное. Чего это тебя сюда занесло, братец? Не для занятий же спортом.

• Предыдущая
• 14/37
• Следующая