Сын Флетча - Макдональд Грегори - Страница 25

• Предыдущая
• 25/37
• Следующая

– И здесь ты прав.

– Ты бы мог и не улыбаться.

Шериф двинулся на него, попытался схватить, чтобы повалить на землю и, задрав подбородок, сломать шею.

Но Флетч отреагировал быстрее, чем ожидал Джо. Он ускользнул от рук шерифа, успев ударить его ребром ладони по переносице.

Флетч уже думал, что Джо его не достать, когда что-то огромное обрушилось ему на голову.

У него подогнулись ноги.

Лежа на земле, он увидел перед собой толстую палку, которой ранее ударил его шериф.

Он схватил ее.

И уже успел подняться на колени, когда шериф вновь бросился на него.

Флетч, держа палку обеими руками, вогнал ее свободный конец в живот шерифа.

Затем он вскочил на ноги, пока шериф еще только падал на землю.

И с силой ударил его палкой по затылку.

Шериф затих, не шевелясь.

Флетч прощупал пульс за ухом у Джо Роджерса. Сердце работало. Шериф лишь потерял сознание, но не умер.

Пошатываясь, Флетч направился к бревенчатому дому. Болела голова. Ему казалось, что кровь в мозгу свернулась, не желая течь по венам. Болела шея. Он почти ничего не видел.

Он упал на колени, его вырвало.

– Лагерь Орания, – пробормотал Флетч. – Место, куда весь мир приходит поблевать.

Второй раз он упал у трейлера. Ноги отказывались ему служить. Неимоверным усилием воли он сумел не лишиться чувств. Ему становилось все хуже.

«Я должен ясно мыслить, – говорил себе Флетч, – я должен увезти отсюда Кэрри».

Он привалился спиной к бетонному блоку, подставленному под угол кузова.

Кровь уже свернулась во всем его теле. Ноги не желали двигаться.

Ему нужно время, несколько минут, чтобы вернуть способность мыслить, восстановить зрение.

Теряя сознание, вновь приходя в себя, в какой-то момент он вспомнил, что забыл взять у шерифа маленький пистолет, который тот всегда носил засунутым в сапог.

Он также вспомнил, что оставил шерифу и струну, которой тот душил неугодных.

– Флетч, что с тобой?

В ушах у него гудело, перед глазами все плыло, он не видел и не слышал, как подошла Кэрри.

– Превратился в кокосовый орех.

– Что случилось?

– Меня ударили по голове.

– Чем?

– Шаром для боулинга.

– Ты несешь чушь. И глаза у тебя стеклянные.

– Я столкнулся в лесу с Роджерсом. Захотелось узнать, сказал ли Джек правду. Джо был мне другом.

– Похоже, Джек тебя не обманул.

– Это точно.

– Бедная Фрэнси Я уверена, что она не имеет об этом ни малейшего понятия. – Кэрри вгляделась в темный лес. – Где сейчас Джо?

– Отдыхает. – Флетч показал кулаком, в каком направлении следует искать шерифа. – Я вышиб из него дух.

– Ты избил шерифа? – нервно спросила Кэрри.

– Он даже потерял сознание. И едва ли скоро придет в себя. – Флетч осторожно пощупал шишки на голове. – Я и представить себе не могу, что мы скажем в свое оправдание, когда уедем отсюда.

– Мы можем сейчас уехать?

– Нет. – Флетч потер голову там, где она не болела, чтобы усилить кровообращение. – Я не могу вести машину. Я плохо вижу. Не могу даже ходить. Сядь. Дай мне несколько минут А потом мы уедем.

– Бедный Флетч, – Кэрри вновь глянула на лес, села, взяла Флетча за руку. – Могу я что-нибудь для тебя сделать?

– Да, – ответил Флетч. – Не пой мне маршевых песен.

– Я и не собиралась.

Флетч попытался разглядеть, что происходит на вырубке.

Мужчины кружили вокруг костра, кто по часовой стрелке, кто – против Они напомнили Флетчу испанскую молодежь, юношей и девушек, которые точно так же ходили по городской площади, paseo, не поднимая глаз, искоса поглядывая друг на друга в надежде, что на них обратит внимание особа противоположного пола.

Мужчины шагали все быстрее. Некоторые делали вид, что держат в руке маршальский жезл, другие показывали, что несут на плече ружье. Они начали шлепать по затылкам, по плечам тех, мимо кого проходили. Чувствовалось, что в шлепки вкладывается вся сила.

Флетча передергивало при каждом ударе по голове, который он видел.

«Танец» становился все более неистовым.

Мужчины, похоже, наслаждались собой, своим насилием.

Большинство скинули рубашки. Их потные тела блестели в лунном свете, в свете костра.

Поначалу удары по голове, по плечам наносились открытой ладонью. Потом, раздевшись до пояса, мужчины начали сталкиваться друг с другом, смеялись, затем всем телом ударяли в кого-то еще. Некоторые падали. Казалось, они затеяли веселую, примитивную, глупую игру. Они сшибались головами. Кое у кого на лицах появилась кровь. Они подбегали сзади и с силой пинали друг друга. Один мужчина, чем-то разобиженный, разбил бутылку о голову юноши. Тот, естественно, рухнул на землю. Некоторые мужчины разбились на пары и начали бороться свободным стилем, не соблюдая правил. Соперники схватывались с тем, чтобы выяснить, за кем сила.

А динамики по-прежнему изрыгали марш.

– Что они нашли в этом забавного? – спросила Кэрри, также наблюдавшая за «танцами». – Или они хотят доказать, что главное для мужчины – крепкий кулак?

– Обычная субботняя ночь в летнем лагере, – ответил Флетч.

Лири попал в свою стихию. С безумным смехом он метался по вырубке, сталкивался с людьми, валил их на землю, бил кулаком в лицо.

– Не понимаю, как ему удается просто держаться на ногах, – вздохнул Флетч.

Не успели эти слова сорваться с его губ, как кто-то подскочил к Лири сзади и хватил доской по голове.

Флетч обеими руками схватился за свою голову.

Лири рухнул, как подрубленный дуб.

– Ему и не удается, – ответила Кэрри на предыдущую фразу Флетча.

Некоторые из молодых начали демонстрировать приемы, которые, судя по всему, они видели в фильмах. Не карате, не кикбоксинг, а какие-то неуклюжие удары ногой, направленные то ли в шею, то ли в голову, после которых они сами падали на землю.

Наблюдая за ними, мучаясь от подкатывающей тошноты, едва не теряя сознания, Флетч вспомнил слова Тонинью:

«Орланду, покажем Флетчу, как танцуют капоэйрус, или, по-ихнему, кикеры. Ты и Титу. Постарайтесь как следует. Убейте друг друга».[26]

Воспоминания приходили и уходили. В этих воспоминаниях Флетч и Тонинью сидели у плавательного бассейна рядом с публичным домом, расположенным в горах над Рио-де-Жанейро.

– Проснись, – сказал Орланду.

Весьма скоро Орланду и Титу уловили единый ритм, подстроились друг под друга. В такт невидимым барабанам они принялись наносить удары ногами, направленные в голову, плечи, живот, пах, колени противника. Но до контакта дело не доходило, ибо каждый раз нога как бы замирала на расстоянии человеческого волоса от цели. Они ныряли, уходили в сторону, поворачивались, кружились, их ноги выпрямлялись и сгибались, мышцы напрягались и расслаблялись, грудь и спина поблескивали на солнце, волосы растрепались, не успевая за движениями голов. В этом быстром элегантном танце они без труда могли бы убить друг друга.

Ева вышла из двери черного хода, чтобы посмотреть на них. Ее глаза сияли. В окнах верхнего этажа показались головы других женщин.

– Видишь ли, – по ходу объяснял Тонинью, – этот танец создали молодые рабы, чтобы защититься от своих хозяев. Они отрабатывали его элементы по ночам, под бой барабанов, и, если кто-то из господ приходил за женщиной, все выглядело так, будто они просто танцуют. Благодаря… как это будет по-английски… смешению рас кикданс уже не используется по прямому назначению.

Удар – и Титу начал валиться на бок. Орланду подъемом ноги угодил ему в голову. Он мог нанести и более сильный удар. Титу устоял на ногах.

– Я же сказал тебе, проснись. – В голосе Орланду слышались извиняющиеся нотки.

Придя в себя, Титу бросился на Орланду, как разъяренный бык. Они столкнулись, Орланду повалился на спину. Титу уселся на него верхом. Смеясь, потея, ругаясь, они покатились по траве. В какой-то момент их руки, ноги, тела так переплелись, что они словно превратились в единое существо.

• Предыдущая
• 25/37
• Следующая