Река Богов - Макдональд Йен - Страница 65

• Предыдущая
• 65/151
• Следующая

Чакраборти проскальзывает между дверей лифта, прежде чем они успевают полностью открыться. Только проехав еще целый этаж, Вишрам решает спуститься и посмотреть, куда отправился странный человечек. Он выглядывает в коридор. Ничего и никого. Правда, бенгалец мог зайти в какой-нибудь из кабинетов, расположенных на этаже. Но с тем же успехом он имел шанс выйти и в другую вселенную – вселенную нулевой точки.

Горячие лучи заходящего солнца освещают прозрачную стенку лифта, а Вишрама пробирает озноб, как при внезапном порыве ледяного ветра. Нет, сегодня вечером ему определенно необходимо куда-нибудь пойти, подальше от всего этого, хотя бы на несколько часов. Но какую женщину пригласить сегодня?..

Абрикос перелетает через парапет, делая широкую дугу и оставляя след от сока, капающего из-под разорванной кожуры. Он исчезает из вида где-то между зданиями, продолжая долгое падение на улицу.

– Он пересек границу в воздухе, ведь так?

– Шестерка! – восклицает Парвати, хлопая в ладоши.

Линия ворот – черта, проведенная мелом садовника, воротца – коробка для саженцев без трех сторон. Кришан опирается на свою биту – то есть на садовую лопату. – Шестерка в техническом отношении довольно слабый удар, – замечает он. – Отбивающий оказывается ниже мяча и не может им реально управлять. А принимающим игрокам гораздо легче заметить его и осуществить захват. Настоящего болельщика всегда больше восхищает четверка, чем шестерка. Четверка – гораздо более контролируемый удар.

– Возможно, но он выглядит гораздо ярче и красивее, – возражает Парвати и тут же подносит руки ко рту, чтобы сдержать непроизвольное хихиканье. – Извините, но мне сейчас пришло в голову… там же внизу кто-то мог быть… они там занимаются своими делами, и вдруг на них падает абрикос, запачкав с ног до головы соком. И они возмущенно думают: что такое здесь происходит?! Абрикосы падают с неба. Это, наверное, дело авадхов. Они бомбят нас фруктами!

И Парвати корчится в приступе смеха. Кришан не до конца понял суть шутки, но ее веселье заражает его, и он тоже хохочет, схватившись за живот.

– Давайте продолжим!

Парвати берет свежий абрикос со сложенной ткани, подбирает край сари, бежит несколько шагов и подбрасывает фрукт в воздух. Кришан ловко «срезает» абрикос, и тот катится, подскакивая, по направлению к дождевым стокам с парапета. Брызги сока и мякоть летят ему в лицо.

– Четверка! – кричит Парвати, показывая четыре пальца.

– Мяч не засчитан, потому что он брошен, а не подан по правилам.

– Но у меня не получается этот переброс.

– Не так уж он и сложен.

Кришан берет горсть абрикосов и показывает на них правильный и точный удар – такой, как в настоящем, «большом» крикете. Мягкий фрукт, подскакивая, отлетает в заросли рододендрона.

– А теперь попробуйте вы.

Он бросает Парвати недозрелый абрикос. Она легко его ловит, обнажив рукав чоли. Кришан наблюдает за игрой ее мышц, пока женщина пытается проделать все необходимые в крикете манипуляции с «мячом» в своей совершенно не спортивной, но такой элегантной одежде. Парвати роняет абрикос, и плод падает позади нее. Женщина оборачивается с гримасой утомления и безнадежности.

– Нет, у меня никогда не получится!

– Давайте я вам помогу.

Смысл слов доходит до Кришана уже после того, как они произнесены. Когда-то еще подростком он прочел в школьной сети, что все осознанные мысли пишутся в прошедшем времени. Но если так, значит, все решения принимаются неосознанно и без чувства вины, а сердце всегда говорит правду, хоть и нечленораздельно. Его путь уже определен. Он заходит Парвати за спину. Кладет руку ей на плечо. Другой рукой берет за запястье. Женщина затаила дыхание, но пальцы крепко сжимают абрикос.

Кришан перемещает ее руку назад, вниз и поворачивает ладонью вверх, затем направляет вперед, еще дальше вперед, одновременно опуская левое плечо Парвати, а правую руку передвигая вверх.

– А теперь поворачивайтесь влево. – В их своеобразном танце наступает рискованный момент, затем Кришан поднимает руку Парвати резко вверх. – Бросайте! – командует он.

Абрикос вылетает у нее из рук, ударяется о деревянные плиты и лопается.

– Неплохая скорость, – говорит Кришан. – А теперь попытайтесь сделать то же самое самостоятельно.

Он занимает позицию у черты, прицеливается лопатой-битой. Она отходит за дальнюю черту, поправляет одежду и бежит. Затем делает выпад вперед и бросает абрикос. Вначале плод ударяется о настил, как-то неуклюже отскакивает и взвивается вверх. Кришан делает прыжок, выставив вперед лопату, абрикос ударяется о самый ее верх, отскакивает и разбивается о воротца. Неустойчивая фанера от такого удара разваливается. Кришан сует лопату под мышку и кланяется.

– Госпожа Нандха, вы меня обставили.

На следующий день Парвати знакомит Кришана с «друзьями»: Прекашами, Ранджанами, Кумарами и Маликами. Она раскладывает журналы, словно дхури на нагретом солнцем настиле. Сегодня утром воздух тяжел и недвижим, будто расплавленный металл. Своей тяжестью он прижимает к земле смог и шум уличного движения.

Всю прошлую ночь Парвати сражалась с мужем. Но сражение шло в его стиле, который состоит, как правило, в том, что господин Нандха произносит сентенции, подкрепляя их многозначительными паузами, а на все ее возражения реагирует уничтожающе презрительными взглядами. Битва велась по-старому – между его усталостью и ее скукой; между его отчужденностью и ее потребностью в общении; между его нарастающим сексуальным безразличием и ее бунтующим естеством.

Парвати открывает журналы на самых ярких центральных разворотах. Идеальные ухаживания, роскошные бракосочетания и даже скандальные разводы. Кришан сидит в позе портного.

– Это Соня Шетти, она играет Ашу Кумар. Она была за мужем за Лал Дарфаном – в реальности, а не в «Городе и деревне», – но прошлой весной они развелись. Я так удивилась, ведь все думали, что они будут всегда вместе, но Соня стала появляться в обществе Рони Джхутти. Она была на премьере Према Даса в очаровательном серебряном платье, по этому я уверена, что мы очень скоро узнаем о свадьбе. Конечно, Лал Дарфан говорит о ней всякие мерзости: и что Соня бездарна, и что попросту его опозорила… Не странно ли, что актеры до такой степени могут быть не похожи на своих героев из «Города и деревни»? Теперь я совершенно иначе думаю о докторе Прекаше.

Кришан листает толстые цветные страницы, источающие ароматы химических красителей.

– Но ведь они же не настоящие, – возражает он. – Эта женщина и в реальной жизни ни за кем не была замужем, и ни на какой премьере она не была ни с каким актером. Они просто обычные компьютерные программы.

– Я знаю, – отвечает Парвати. – Никто и не принимает их за настоящих людей. Знаменитости никогда не были по-настоящему реальны. Но ведь так приятно делать вид, что ты веришь в то, что они настоящие. Все равно как если бы, кроме «Города и деревни», существовала еще одна история, которая была бы гораздо ближе к жизни, чем фильм.

Кришан кивает.

– Извините меня за любопытство, но вы очень скучаете по семье?

Парвати поднимает глаза от глянцевых фотографий.

– А почему вы спрашиваете?

– Просто меня немного удивляет, что вы к нереальным персонажам относитесь как к членам своей семьи. Вас так занимают их взаимоотношения, их проблемы, их «жизнь», если можно употребить это слово…

Парвати набрасывает на голову дупатту, спасаясь от солнечных лучей.

– Я каждый день думаю о семье, о матери. Конечно, я ни за что и никогда не соглашусь вернуться назад, но мне всегда представлялось, что, переехав в столицу, я буду встречаться с множеством людей, стану свидетельницей массы интересных событий, увижу сотни новых миров. А оказалось, что здесь тебя просто никто не замечает, здесь гораздо легче быть невидимой, чем в Котхаи. В городе я просто могу исчезнуть, и никто не обратит внимания.

• Предыдущая
• 65/151
• Следующая