Черные деньги - Макдональд Росс - Страница 34

• Предыдущая
• 34/53
• Следующая

Его лицо вытянулось. Он выглядел и напуганным, и угрожающим, словно кусок скалы, качающийся на краю обрыва.

— Почему Мариэтта Фэблон обратилась к вам за деньгами?

— Я старинный друг. К кому же ей обращаться?

— Вы уверены, что она не хотела шантажировать вас?

Он огляделся, будто находился не в своем кабинете, а в клетке. Морщины вокруг рта стали резче и глубже, как шрамы.

— Вы что-то не договариваете, доктор?

После недолгого раздумья он сказал:

— Я круглый дурак. — Он впился в меня глазами. — Вы можете хранить секреты?

— Нет, если это касается преступления.

— Какое преступление? — Он выбросил обе большие руки на стол. — Нет никакого преступления.

— Тогда почему вы так обеспокоены?

— Этот город — генератор слухов, как я сказал уже вчера. Если станет известно обо мне и Спилмене, я конченый человек. — Его руки медленно поднимались, как две рыбы-звезды. — Сейчас я иду на дно, если хотите правду. В этом городе слишком много развелось докторов. А я сейчас на мели.

— Карточные проигрыши?

Он вздрогнул.

— Как вы об этом узнали? — Он постучал по столу своими скрюченными руками, он был бесхитростным человеком. Он разволновался. — Что вы хотите со мной сделать?

— Вы знаете, что я хочу, — получить информацию об этом человеке, Мартеле, и одновременно прояснить некоторые вопросы в том, что случилось с Фэблоном. Оба они связаны с именем Спилмена, а может, и еще с чем-то. Семь лет назад, когда Спилмен уехал из города, через два дня после смерти Фэблона, он взял с собой Мартеля. Вы это знали?

Он посмотрел на меня в замешательстве.

— Мы говорим о том, что было семь лет назад?

— Совершенно верно. Вы вовлечены во все дела, потому что привели в клуб Спилмена.

— Я его не приводил. Он сам пришел. По правде, это была та женщина.

Его жена придумала. Она мечтала развлечься две недели в Теннисном клубе. — Он ухмыльнулся, показав зубы.

— Вы должны Спилмену деньги?

— Неужели нет?! — Он всматривался в прошлое своими потухшими глазами.

— Если я дам вам прямые ответы на некоторые из этих вопросов, как вы намереваетесь их использовать?

— Факты я придержу при себе. Один из клиентов сказал как-то мне, что он всегда готов доверить мне секрет, поскольку он будет находиться во мне и никогда не достигнет дна. Вы не мой клиент, но я сделаю все, чтобы сохранить ваше реноме.

— Ловлю на слове, — сказал он. — Не думайте, что я один из тех неисправимых игроков. Это верно, я занимаюсь игрой, но это единственная возможность в наше время обойти эти грабительские налоги. Но я не из тех наглых типов, которые обосновались в Лас-Вегасе. Я сторонюсь Вегаса.

— Именно поэтому вы никогда не встречались с Лео Спилменом.

— Согласен, я бывал там. Последний раз я отправился в Лас-Вегас в очень плохом настроении, просто ужасном. Мне было безразлично, что произойдет. Моя жена... — Он сжал губы.

— Продолжайте.

Он сдержанно выдавил:

— Я собирался сказать, что моя жена в это время не была со мной.

— Вы хотите сказать, что у нее была связь с другим человеком.

Его лицо исказилось болью.

— Боже мой, она вам это сказала?

— Не важно, как я это узнал.

— Вы знаете, кто был тот, другой, человек? — спросил он.

— Рой Фэблон. Потому-то вы и хотели, чтобы он умер!

— Благодарю, вы проясняете некоторые темные пятна прошлого.

— По правде говоря, это делает жизнь. Что произошло с вами в последний раз, когда вы были в Лас-Вегасе?

— Много чего. Во-первых, я проиграл несколько сотен в рулетку. Вместо того, чтобы успокоиться, взять себя в руки, я взбесился и пошел во все тяжкие. Я проиграл весь свой кредит, и до сих пор на мне висит долг. Я должен Лео Спилмену почти двадцать тысяч. Он вызвал меня в кабинет, поговорить о долге. Я сказал, что могу занять у друзей от силы десять тысяч, остальные прошу его подождать. Он возмутился, кричал, обозвал меня мошенником, дерьмочистом и другими ругательствами. Он готов был убить меня, если бы его не успокоила женщина!

— Китти была там?

— Да. Она заинтерсовалась мной, когда узнала, что я из этих мест. Она напомнила ему, что в драке будет считаться преступлением, если он прибегнет к кулакам. Понятно, он был профессиональным боксером. Но он был в очень плохом состоянии, и я думаю, что я справился бы с ним. — Сильвестр погладил свой кулак. — Я занимался боксом в колледже.

— Вам стоило бы попробовать. Очень немногие любители справляются с профессионалами.

— Но он больной человек: и физически, и морально.

— А что с ним?

— Мне было видно, что один из его зрительных нервов не держался на месте и беспрестанно дергался. После того как он успокоился немного, я убедил его дать осмотреть глаза и смерить кровяное давление. У меня в машине лежали инструменты. В тех обстоятельствах, может быть, это выглядит и странно, но я испытывал за него беспокойство как доктор. И для этого была причина. У него был тяжелый случай гипертонии, и его давление прыгало у опасной черты. Выяснилось, что он никогда не был у доктора, никогда не лежал в больнице. Он считал, что все это для баловней.

Сначала он считал, что я пытаюсь его напугать. Но с помощью женщины удалось втолковать ему, что он находится на грани гипертонического удара. Он предложил сделку. Я должен наскрести десять тысяч наличными, подлечить его гипертонию и обеспечить ему и женщине коттедж в Теннисном клубе. Думаю, это самая невероятная сделка в моей жизни.

— Спилмен однажды выиграл в крап мужнюю жену.

— Он говорил мне. Он напичкан историями. Вы можете представить, что я чувствовал, представляя такого человека в наш клуб. Но у меня не было выбора, и он готов был заплатить десять тысяч долларов за то, чтобы войти в Теннисный клуб.

— Ему это ничего не стоило.

— Ему обошлось дешевле на десять тысяч долларов мое лечение.

— Нисколько, если остальное вы заплатили наличными. Он сэкономил более чем достаточно на налогах, чтобы покрыть разницу.

— Вы думаете, что он увиливает от налогов?

— Я уверен в этом, они все так делают в Лас-Вегасе. Деньги, которые они утаивают, известны как «черные деньги», и иначе их не назовешь. Они исчисляются миллионами и используются для финансирования в стране половины подпольных предприятий, начиная с «Коза Ностры» и дальше.

Сильвестр произнес безразличным тоном:

— Кажется, я не несу за это ответственности. Это не мое дело.

— Морально — не несете. Юридически — не знаю. Если бы все те, кто сотрудничает с организованной преступностью, несли за это ответственность, половина наших толстосумов сидели бы в тюрьме. К сожалению, этого не произойдет. Мы относимся к преступному бизнесу Соединенных Штатов, будто это второй Диснейленд, пахнущий розами. Этакое чудесное местечко для отдыха с семьей или заключения конвенции.

Я остановился. Я испытывал горечь, когда речь заходила о Вегасе. Частично из-за того, что криминальные дела, которые я вел в Калифорнии, очень часто приводили меня туда. По поводу теперешнего я сказал:

— Вы знаете, что Мартель покинул наш город семь лет назад вместе со Спилменом.

— Я слышал, вы мне говорили. Я не понял, что вы имеете в виду.

— Он был студентом местного колледжа и работал временно лакеем в Теннисном клубе.

— Мартель лакеем?

— В те времена он звал себя Фелицем Сервантесом. Он встретил Джинни Фэблон или увидел ее на вечеринке студентов французского факультета и влюбился в нее в первого взгляда. Он, возможно, нанялся на работу в Теннисном клубе, чтобы чаще встречать ее. Там он и налетел на Спилмена. Сильвестр внимательно слушал. Он не двигался и притих, будто здание могло рухнуть вокруг него, если он шелохнется.

— Откуда вы все это знаете?

— Частично догадался, частично мне кое-кто кое-что сказал. Но я должен поговорить с Лео Спилменом и хочу вашего содействия в этом. Вы его видели недавно?

— Вот уже семь лет я не видел его. Он больше не возвращался в Монтевисту. Я не приглашал его. Помимо моего профессионального общения с ним, я делал все, чтобы избежать дружеского общения. Я никогда, например, не приглашал его к себе домой.

• Предыдущая
• 34/53
• Следующая