Изумрудный атлас - Стивенс Джон - Страница 63

• Предыдущая
• 63/77
• Следующая

Она открыла глаза и увидела красные атласные занавески, кресла, обитые мягким бархатом, и стол из красного дерева с золотой инкрустацией; из патефона в углу неслась какая-то веселая навязчивая мелодия, газовые лампы мерцали на стенах, и свет причудливо преломлялся в вычурной хрустальной люстре. Кейт вздохнула. Она все еще была на корабле. В каюте Графини.

— Катерина, ты испытываешь мое терпение!

Графиня была в черном платье, придававшем сияние ее белоснежной коже, в трепещущем свете ламп ее глаза постоянно меняли свет с фиалкового на темно-синий и почти лиловый. Она налила себе бокал вина и скучающе посмотрела на Кейт.

Как только Кейт очутилась на корабле, все пошло совсем не так, как она ожидала. Все началось с того, что она потребовала немедленно проводить ее к детям…

— Ах, милая моя, но это совершенно невозможно! Поверь, я восторгаюсь тем, что ты постоянно думаешь о других! Такая самоотверженность… Вот в этом мы с тобой совершенно не похожи.

— Если вы причините зло хоть кому-нибудь из них, я не помогу вам добыть Атлас.

— Ой-ой-ой, смотрите-ка, мы разузнали название магической книги? Браво, ma cherie![8]

— Я серьезно говорю! — закричала Кейт, тщетно пытаясь справиться с дрожью в голосе. — Лучше сразу меня убейте! Я все знаю про чудовище, которое вы тут держите.

— Ну разве ты не умничка, милая? Кстати, так уж получилось, что, перед тем как подняться на борт, я первым делом выпустила этого мерзкого зверя. Думаю, он сумеет достойно встретить горожан, когда они вернутся домой!

— Что?! Вы не можете! Вы…

— Ой, что-то я запуталась! Ты кого пришла спасать — нежных деток или толпу грубого мужичья? Боюсь, придется выбирать — и тех, и других не получится.

— Прекрасно, — огрызнулась Кейт, решив, что доктор Пим и Габриэль уж как-нибудь сумеют справиться с монстром колдуньи. — Отпустите детей, и я принесу вам книгу.

Графиня весело пощелкала языком:

— Мне кажется, ты немножко перепутала порядок действий. Сначала ты принесешь мне Атлас. И только потом мои подопечные окажутся на свободе.

— Но это не…

— Дорогая моя, будь же благоразумна! Ты должна понимать, что эти детишки — моя единственная защита. Нет, я ни секунды не думаю, что мне нужно защищаться от тебя, ведь ты просто ангел во плоти! Но я боюсь, что ты свела дружбу с неподходящим обществом, с разными там гномами, волшебниками и вообще не пойми кем. Разве нет? Милая, я нисколечко тебя не виню! В молодости мы все совершаем ошибки! Ах, я могла бы рассказать тебе об одном итальянском танцмейстере, ты бы ушам своим не поверила… Иными словами, нет, нет и нет. Сначала книга, потом дети!

— Но…

— Как только я получу книгу, то освобожу их всех! даю тебе слово!

Графиня насмешливо посмотрела на Кейт, и та вдруг с ужасающей ясностью поняла, что оказалась полностью во власти колдуньи. Вцепившись в подлокотники кресла, Кейт подумала о детях, запертых где-то в трюме корабля, а потом покорно спросила, что она должна сделать.

— Ангел мой, да это же проще простого!

Как оказалось, Кейт должна была всего лишь представить нужный момент времени и удержать его в сознании, после чего Графиня поможет ей перенестись именно в это время и место. Помнит ли Кейт, как они с сестрой и братом в первый раз попали в прошлое? Как положили фотографию на чистую страницу?

— Какое это имеет отношение к делу?

— Милая, но ты же не думаешь, что Атлас, созданный много тысяч лет назад, предназначался для фотографий! Фотография просто дает четкое изображение, не более. Задай станцию прибытия при помощи фотографии, рисунка, мысленного образа или чего-то еще, и если у тебя достаточно силы — к сожалению, у тебя ее явно недостаточно, — то прикажи: «Перенеси меня туда», — и Атлас исполнит твой приказ. У нас с тобой пока нет Атласа. Но часть его силы и сейчас находится в тебе, следовательно, принцип остается тем же.

И вот Кейт снова и снова закрывала глаза, мысленно переносилась в кабинет доктора Пима, а потом снова и снова открывала глаза и видела перед собой все ту же каюту.

Она уже не могла сдерживать своего отчаяния:

— Ничего не получается! Вы же обещали мне помочь!

— Так я и помогаю, — вздохнула Графиня. — Ты просто этого не понимаешь. Но скажи, ты действительно воображаешь себя в прошлом? Представляешь себе тот самый момент, в котором оставила нашу бесценную книгу?

— Да! Я все делаю! Может быть, я просто не могу…

— Ш-ш-ш-ш. — Графиня подошла и положила руку на шею Кейт сзади. В каюте было сильно натоплено, но ладонь красавицы оказалась прохладной. — Постарайся расслабиться, иначе магия не сработает. Кстати, насколько далеко находится прошлое, о котором мы говорим?

Кейт громко выдохнула; ей хотелось сбросить руку Графини и в то же время было приятно ее прикосновение.

— …четыре года назад.

— Четыре года… А где ты? Опиши место.

— В комнате. Вроде кабинета. Там камин. И снег за окном. И доктор Пим.

— Есть кто-нибудь еще?

Кейт хотела было соврать, но подумала: а какой в этом смысл? Ей нужна была помощь Графини.

— Моя… мать. Она входит в комнату.

Графиня негромко ахнула, словно Кейт показала ей что-то очень красивое.

— И что ты чувствуешь к своей матери?

— Я ее люблю.

— Это понятно. Но разве это все? Ведь она, как ни крути, бросила и тебя, и твоих брата с сестрой.

— Ей пришлось. Они с папой защищали нас.

— Правда? Откуда ты это знаешь?

Кейт не смогла ответить.

— Понятно, понятно… — Графиня погладила Кейт по волосам. — А когда она ушла, кому она поручила заботиться о твоих сестре и брате?

— Мне.

— Но ты была младенцем!

Кейт знала, что должна прийти в бешенство, но какая-то часть ее существа мгновенно отозвалась на эти слова, та самая часть, которая измучилась от непрестанной заботы о Майкле и Эмме, которая слишком долго мечтала о том, чтобы кто-нибудь пришел и сказал: «Все в порядке. Можешь расслабиться. Я здесь. Я о тебе позабочусь».

— Может быть, нужно убрать вот это…

Рука Графини оказалась у лица Кейт, она увидела блеск чего-то золотого, а когда подняла глаза, то едва не вскрикнула. Графиня каким-то чудом сняла с нее медальон.

— Ее подарок, если я правильно понимаю? Ты постоянно дотрагивалась до него, когда мы разговаривали.

— Это мой…

— Ах, помолчи. Итак, это воспоминание о твоей матери. Именно поэтому волшебник выбрал именно его. Твои чувства — это вход. Ты чувствуешь любовь, это несомненно, любовь и чувство утраты. Но это еще не все! — Графиня сжала медальон в кулаке. — Магия такого уровня требует полной откровенности. Твои родители бросили тебя. Признайся, что чувствуешь злость, разочарование, даже гнев! Если ты хочешь спасти детей, то не должна блокировать никакие чувства.

— Я ничего не блокирую!

— Что ж, продолжай лгать, и смерть деток будет на твоей совести.

Кейт с трудом отвела глаза от взгляда Графини. Она вдруг поняла, что дрожит с головы до ног.

— Я знаю, что тебе страшно. Но это единственный путь.

Кейт увидела качающуюся перед ее глазами цепочку медальона. Она могла просто протянуть руку и забрать его.

— Катерина…

Прошли бесконечные секунды. Кейт слушала зловещую мелодию патефона, смотрела на газовый свет, колыхавшийся на стенах. Потом кивнула.

— Очень хорошо. А теперь закрой глаза.

Кейт повиновалась. Она снова перенеслась в кабинет, вообразила падающий снег, запах табака доктора Пима, огонь в камине. Представила, как ее мать входит в комнату. Но когда и на этот раз ничего не произошло, Кейт наконец не выдержала, и все обиды, страхи и сомнения, которые она так долго гнала от себя, переполнили ее сердце. Почему родители их бросили? Какая у них могла быть причина оставить их совсем одних? Десять лет Кейт одна хранила их семью, но это бремя почти сломало ее. И теперь она спрашивала себя, а пытались ли вообще родители найти их? Может быть, они просто вычеркнули их из своей жизни? Начали все с чистого листа…

• Предыдущая
• 63/77
• Следующая