По приказу короля - Макгрегор Кинли - Страница 43

• Предыдущая
• 43/64
• Следующая

— Она была моей. Я подумал, что вам вряд ли захочется терпеть унижение, когда врач Генриха будет осматривать вас и обнаружит, что вы девственница. Поэтому я вскрыл один из порезов на руке и использовал свою кровь, чтобы избавить вас от этой процедуры.

Святые небеса, Калли только сейчас постигла всю глубину его одиночества. Он никогда не был близок ни с кем даже на самом примитивном уровне. Не слыхано, чтобы мужчина его телосложения и энергии оставался целомудренным.

— Не могу поверить, что вы не…

— Вы считаете меня таким негодяем? — Глаза Сина вспыхнули гневом. — Вы полагаете, после того, что я перенес в жизни, я когда-нибудь смог бы воспользоваться возможностью оставить женщине ребенка, которого она будет ненавидеть за совершенный мной поступок? Я скорее умер бы, не познав женщины, чем допустил, чтобы мой ребенок страдал в этом мире из-за того, что я был самовлюбленным эгоистом, не умеющим себя контролировать.

Он замолчал. Ведь сейчас он воспользовался такой возможностью. Вполне вероятно, что после этой ночи Калли будет носить в себе его ребенка. А это означает, что он доверяет ей, — во всяком случае, в какой-то степени.

Тронутая его словами, Калли притянула мужа к себе, и он крепко обнял ее. В душе Син надеялся, что он бесплоден, надеялся, что у этой ночи не будет никаких последствий. Ему была невыносима мысль о ребенке, рожденном для невзгод и страданий в этом мире.

Син вдруг пожалел, что днем стрела не вонзилась ему в сердце. Ему нужно было позволить семейству Калли победить, чтобы потом он мог вернуться в Англию. Он не должен был заниматься с Калли любовью.

И тем не менее он смотрел на ангельское лицо Калли и видел, что нашел в ней то, чего ожидал всю свою жизнь. И все, что ему нужно было сделать, — это найти в себе мужество взять желаемое.

Когда Син смотрел на Калли, все те давным-давно похороненные мечты оживали и заставляли его желать то, о чем он не имел права даже думать: дом, семья… любовь.

«Будь благодарен за то, что имеешь, мальчишка. Все незаконнорожденные вроде тебя годятся только на то, чтобы подтирать задницы вышестоящим», — раздался в душе Сина злобный голос Гарольда.

Едва дыша, он неохотно отодвинулся от Калли, встал и оделся.

— Син!

Звук ее голоса ножом врезался в него, и Син остановился у двери, разрываясь между желанием вернуться в постель, заключить Калли в объятия и держать так вечно и страхом перед возможностью получить отказ, который заставит его бежать, как напуганное животное.

— Я вернусь через минуту.

Не имея определенной цели, Син спустился в большой зал и увидел, что его брат Юан сидит за столом и в одиночку пьет эль.

— Почему ты до сих пор не спишь? — спросил Син, усаживаясь на пустой стул рядом с братом.

— Я еще не до смерти устал. — Юан осушил кубок и снова наполнил его. — А ты?

— И я тоже. — Взяв кубок, Син наполнил его до краев.

— Мы с тобой хорошая пара, а? — усмехнулся Юан, глядя, как Син одним глотком проглотил содержимое кубка.

— То есть? — Син снова налил себе полный кубок.

— Нас обоих терзает наше прошлое.

Син погрузился в молчание под вновь нахлынувшими воспоминаниями. Он понимал вину и боль брата, понимал, каким тяжелым камнем лежит прошлое на совести Юана.

— Сегодня ночью поминаешь Кирона?

— Каждую ночь, — кивнул Юан. — Его образ преследует меня, когда я пытаюсь заснуть.

— Да, я тебя прекрасно понимаю. Я вижу людей, которых убил. — Син сделал еще глоток эля. — Я никогда не знал даже имен большинства из них.

— Это легче, чем знать, что ты убил собственного брата.

— Кирон убил себя сам. — Син толчком отодвинул стул, чтобы видеть брата.

— Да, из-за того, что я ему сделал.

— И все же это не твоя вина.

Юан оказался не более чем игрушкой красивой женщины, у которой не было сердца. Кирон сделал собственный выбор, а бедный Юан остался страдать за поступки их обоих.

Син сочувствовал брату и отдал бы все, чтобы облегчить его страдания, но он не был уверен, хватит ли всей вечности, чтобы сердце Юана успокоилось.

— Эти дьявольские кубки никогда не бывают достаточно большими, — проворчал Юан и, швырнув кубок через плечо, принялся пить прямо из кувшина, но оторвался, чтобы взглянуть на Сина. — Между прочим, а почему ты здесь, когда у тебя есть очаровательная молодая жена, чтобы греть твою постель?

На этот вопрос легко было дать ответ.

— Потому что я непроходимый дурак.

— Что ж, по крайней мере ты это признаешь.

— Знаешь, — криво усмехнулся Син, — сегодня ночью я подумал, что обязан извиниться перед Брейденом.

— За что?

— За те слова, которые я сказал ему, когда мы вместе с Мэгги были в имении Макдугласов. Я обнаружил, что гораздо легче дать совет, чем претворить его в жизнь.

— Не забывай, брат, что я пьян и для моего затуманенного мозга все это не имеет ни капли смысла, — хмуро откликнулся Юан.

— Я сказал Брейдену, что ему следует воспользоваться случаем и выяснить, подходят ли они с Мэгги друг другу. — Син сделал глубокий вдох. — А теперь я обнаружил, что не могу следовать своим же советам.

— Ты хочешь выяснить, подходишь ли ты Мэгги?

— Почему бы тебе не пойти в постель, чтобы сон прочистил тебе мозги? — Син бросил в брата небольшой кусочек хлеба.

— Когда-нибудь пойду, но я еще недостаточно пья«.

При этом заявлении Син иронически поднял бровь. Все время, пока он оставался в Шотландии с братьями, залечивая раны от ожогов, он видел, что Юан часто бодрствовал по ночам и пил в одиночестве.

— Скажи мне, Лахлан знает, как много ты пьешь?

— Никто не знает. Даже ты.

Син схватил Юана за руку, не дав ему выпить еще.

— Может быть, тебе следует немного воздержаться?

— Если ты сам не можешь следовать своим же советам, то нечего давать их мне, — огрызнулся Юан, сбросив руку брата.

Син только покачал головой, когда Юан прикончил весь кувшин и отправился искать следующий.

Когда-то Юан был уверен, что Изабель Кейд любит его, и сначала сражался за нее с Кироном так, что они едва не поубивали друг друга, а потом, не обращая внимания на отца и братьев, убежал, чтобы жениться на ней. Но Юан не успел жениться, потому что она убежала с другим мужчиной, бросив его одного в северной Англии. Вернувшись домой с разбитым сердцем, он узнал, что семья оплакивает смерть Кирона, который покончил с собой в тот день, когда Юан убежал с Изабель.

Двойной удар сокрушил Юана.

Юан воспользовался шансом на счастье, а кончил тем, что, озлобленный и одинокий, жил в какой-то норе в горах, и рядом не было никого, кто мог бы заметить, сколько эля он выпивает.

Иногда не стоит хвататься за шанс на счастье.

Син мрачно смотрел на свой кубок. Счастливые моменты своей жизни он мог пересчитать по пальцам одной руки, счастье для него всегда находилось за пределами досягаемости, и он был бы дураком, если бы думал, что сейчас что-то изменилось. С тяжелым сердцем Син решил, что не должен оставаться с Каледонией. Наступит утро, он займется поисками повстанцев, а потом уедет от нее.

Церковь, несомненно, даст согласие на аннулирование брака. Люди люто ненавидят его и будут только рады расторжению брака, который никогда не должен был заключаться.

Да, он предоставит Калли свободу, это единственно достойное решение, которое может принять недостойный человек.

На следующее утро Син с болью осознал, что, возможно, первый раз в своей жизни действительно не выполнил своей миссии. Никто из соплеменников Калли с ним не разговаривал, и, как только он приближался, все мгновенно упрямо сжимали челюсти и спешили уйти. Нельзя сказать, что они были первыми, кто так обращался с ним, но если он собирался найти виновных в нападениях, ему было необходимо, чтобы они по крайней мере открывали рты в его присутствии.

Завтракая в зале со своими братьями и Саймоном, Син рассказал им о своих утренних неудачах.

• Предыдущая
• 43/64
• Следующая