Правила жестоких игр - Ефиминюк Марина Владимировна - Страница 14
- Предыдущая
- 14/67
- Следующая
Музей! Неожиданно мысли заработали со страшной силой. Вспомнился портрет прекрасной печальной девушки с васильковыми глазами. Картина называлась «Аида Вестич. Семья клана Воздуха». Быстро набрав запрос, я с нетерпением и замирающим сердцем ждала ответа от глобальной сети. Ссылки порадовали очередной порцией глупостей, но только на четвертой странице нашлось то, отчего рука с мышкой дрогнула. Быстро щелкнув кнопочкой, я открыла директорию.
На весь экран развернулся уже виденный портрет. Я наклонилась к экрану, вглядываясь в изящное выразительное лицо женщины, и не понимала до конца, что именно желаю обнаружить в них. Отчего-то мне показалось, что ведьма с именем Аида чертами очень походила на Филиппа. Или он напоминал ее? От волнения сердце бешено подпрыгивало к горлу.
– Что делаешь? – После вчерашней попойки мамаша мучилась похмельем и бродила по квартире, похожая на призрак.
Я перепугалась и трясущейся рукой схватилась за мышь. Стрелочка курсора щелкнула по срамной картинке в углу экрана, и вместо портрета появились изображения девушек в недвусмысленных позах. От стыда загорелись щеки, палец лихорадочно нажимал на кнопку мыши, чтобы включить непотребство.
– Детка, что ты изучаешь с таким интересом? – Мама подошла к компьютеру, положив руку мне на плечо. – О?! – Только и смогла произнести она, когда на мониторе с огромной скоростью принялись разворачиваться фотографии обнаженных людей.
– Мама, это не то, о чем ты подумала. – Пробормотала я и, не выдержав, совсем включила компьютер. Экран монитора, жалобно пискнув, погас.
– Костик! – Крикнула мамаша и поморщилась от головной боли, схватившись за висок. Отец переживал последствия вчерашней вечеринки гораздо труднее и даже не сумел подняться с кровати, а только охал, завернувшись в одеяло. – Ты напрасно написал тот пункт в пятой главе, Шурочка все-таки интересуется этим!
С беспечным видом она вышла из комнаты, я выдохнула, прислонив горящий лоб к крышке стола.
… На поцарапанном старом столе лежит книга на латыни. Год издания 1825 и название, выдавленное на потрепанной обложке «Колдуны и ведьмы». Старинный фолиант с желтоватыми разбухшими листами. Скрип пыльного корешка в тишине. Страница 141. «Сила колдунов переходит из поколенья в поколенье»…
Четкая резкая картинка заставила меня вздрогнуть. Я подняла голову, тяжело дыша, словно видение перекрыло кислород. Библиотека факультета! Конечно!
Вечером я послала Пашке сообщение: «От обиды у людей появляется язва желудка!», но ответа так и не получила. Похоже, что приятель сильно расстроился своим поражением.
Вместо занятия по физкультуре в понедельник у меня было окно, у новой приятельницы Катерины тоже. Мы сидели в шумной студенческой столовой, наполненной запахами еды, звоном посуды и возбужденными громкими разговорами. Передо мной стояла нетронутая тарелочка с салатом, от переживаний аппетит отсутствовал.
– Послушайте, у меня есть четыре приглашения за презентацию нового фильма! – Катя сияла, от ее радостной улыбки на пухлых румяных щеках появились задорные ямочки. Две ее подруги с одинаково плохо подстриженными волосами и ярким макияжем, делавшим девушек похожими на двойняшек, кисло переглянулись. Их имен, признаться, запомнить так и не удалось, а залезать в конспект, куда я записала подсказку, выглядело бы неуместно. – Ну, вы чего такие физиономии состроили? Это же Елизавета Вестич! Она классная! – Восхитилась приятельница.
– Она похожа на злую кошку! – Фыркнула одна из девиц.
– Ты ей завидуешь! – Развеселилась Катерина, подсмеиваясь над не слишком привлекательной подругой. – Саш, ты как?
– Не знаю. – Призналась я, хлебнув огненный чай, и тут же обожгла язык.
У стойки выдачи толпились студенты, в глубине кухни наперевес с тяжелыми кастрюлями носились распаренные поварята.
Знакомые Катерины смотрели на меня с легким пренебрежением и всем видом показывали нежелание принимать чужачку в их теплую компанию. За долгие месяцы вакуума, когда единственным другом, оставшимся в живых, являлся Паша, я отвыкла от нормального общения, душевных посиделок в студенческой столовой или вечерних телефонных звонков, чтобы поговорить просто так ни о чем, и сейчас училась заново. Результат выходил не фонтан.
– А когда? – На всякий случай уточнила я, чтобы с чистой совестью отказать.
– Завтра. Елизавета Вестич классная, такая красавица. – Не унималась Катя. – Нарядимся во что-нибудь красивое, купим попкорн, а обратно на такси. Будет весело!
– Не надо такси. – Пробормотала я. Новая подруга, достаточно проницательная, криво усмехнулась, давно заметив мой страх перед автомобилями. – Ну, хорошо, вернемся на метро. Мы же с тобой все равно живем в одном районе.
– Ладно. – Неожиданно даже для себя согласилась я, а потом засобиралась, подхватывая рюкзак и специально поглядывая на часы, еще в полдень остановившиеся. – Мне еще в библиотеку.
С наручными часами постоянно выходила чепуха. Старые разбились во время автокатастрофы, а работы новых механизмов хватало всего на пару дней, и стрелки останавливались на двенадцати – времени той страшной аварии. Складывалось ощущение, что ежедневно мое существование замирало на одном и том же часе.
– Созвонимся. – Катя помахала рукой.
– Странная она. – Услышала я бормотание одной из подруг, когда отошла от столика, и спрятала ухмылку. Не поспоришь.
Богатая библиотека факультета славилась на весь город, поэтому встретить здесь богослова в рясе или профессора, мелькавшего по телевизору, было делом обычным. В огромном зале пахло книжной пылью, и царила уважительная тишина. По стенам тянулись высокие стеллажи с разноцветными томами. За столами, расставленными двумя правильными рядами, сидели несколько человек, изучавшие какие-то тома. В противоположном от входа в читальный зал углу, прятался стол регистрации. Библиотекарь, низко опустив голову, под светом настольной лампы изучала глянцевый журнал, припрятанный между страниц толстого тома энциклопедии.
– Здравствуйте. – Пройдя через весь зал, прошептала я.
Та от звука моего голоса библиотекарь испуганно отбросила журнал и вскинулась, близоруко сощурившись.
– Я бы хотела посмотреть одну книгу. – На лице женщины оставалось вежливое безразличие. – Год издания тысяча восемьсот двадцать пятый, называется «Колдуны и ведьмы», автора не знаю.
– Не уверена, что такая у нас есть. – Кажется, от облегчения, что не придется подниматься со стула и спускаться в хранилище, она выдохнула.
– И все-таки… – Я жалобно округлила глаза. – У меня доклад по мифам прошлого столетия, а преподаватель сказал, что именно в этой книге есть информация…
Библиотекарь смирилась со своей участью и, кивнув, скрылась в маленькой коморке. Мне показалось, что она отсутствовала вечность. Неожиданно дверь скрипнула, и женщина появилась на пороге.
– Вот. – На стол лег пыльный томик с серой обложкой и черными выдавленными буквами, точно такой пришел мне в видении. – Она на латыни.
– Ну, – улыбнулась я довольно, – с этим у меня как раз проблем и не возникает.
Кажется, та сильно расстроилась и буркнула:
– Студенческий давайте.
Усевшись подальше от остальных посетителей и изнывая от нетерпения, я раскрыла книгу. Желтые потрепанные листики казались мягкими и разбухшими на ощупь, а напечатанные латынью буквы разукрашивали влажные разводы, словно на них пролили воду. Трясущейся рукой я нашла сто сорок первую страницу, и, к разочарованию, она оказалась порванной. Неизвестный вандал выдрал лист, оставив сверху только часть первого абзаца. От волнения строчки расплывались перед глазами:
«Сила колдунов переходит из поколенья в поколенье. Сила похожа на женщину, прекрасную и непредсказуемую, своему избраннику или избраннице она преподносит щедрые дары. От них не отказываются, их принимают с открытой душой и благодарностью»… Дальше текст прерывался, но и в имевшемся абзаце смысла имелось немного.
- Предыдущая
- 14/67
- Следующая
