Сложенный веер. Трилогия - Плэт Сильва - Страница 15

– Сид. Я… наверное, могу помочь.

– Ты? Чем? Твои способности к дипломатии равны нулю. Вызовешь их по одному и «перерубишь в капусту»? Ах, да, у тебя альцедо, ты не боеспособен. Тогда… а, знаю! Напугаешь до смерти видом облинявшей спины! Они решат, что это заразно. Не смеши.

– Не иронизируй. Просто пообещай мне одну вещь.

– Обещаю. Какую?

– Почему именно в таком порядке? А не «какую», а потом «обещаю»?

– Первый раз заметил? За столько лет… Поздравляю. Или это меня надо поздравить с твоей… наблюдательностью, – последнее слово Сид будто выплевывает. Ему страшно надоела эта бессмысленная дискуссия, и он сдерживается только потому, что думает, что у Хьелля болит спина.

– Ладно. Отвечаю на твой вопрос. В течение недели никто из землян не выпивает недоброкачественное вино и не травится просроченным балыком. Не пропадает без вести, не тонет в болоте, не падает с балкона. Не теряется в горах Умбрена. И еще много всяких не. В общем, ты обещаешь мне, что они все будут живы, несмотря на охватившую главного дипломата нашей Империи паранойю. В этом случае я, в свою очередь, обещаю тебе, что через неделю их пребывания на Аккалабате наш сиятельный параноик будет знать: а) что у них в голове и б) почему они изуродовали Дилайну. После этого наши взаимные обещания считаются исчерпанными и, если лорд-канцлер Аккалабата будет склоняться в сторону «перерубить в капусту»… маршал Аккалабата выполнит приказ. Идет, мой карун? – от сдерживаемой усмешки в черных глазах мерцают острые звездочки.

Тысячелетнее бремя Империи Аккалабата падает с плеч лорд-канцлера так ощутимо, что, кажется, расправляется серебристый орад.

– Я обещал. Не пойму, зачем тебе это надо и что ты сможешь сделать в твоем состоянии… но их не тронут. Всю первую неделю. А теперь иди домой. Мне еще к королеве, узнавать, что она думает про сочиненную для нее речь.

– Да ничего она не думает, – Хьелль лениво поднимается с кресла, машет рукой на прощание. – Лучше тебя никто не пишет приветственные речи. Во всей галактике.

– И про меня не думай, – добавляет он, останавливаясь в дверях. – Я воплощение военной мощи Аккалабата, сеющий ужас в стане врагов, злобный и непобедимый маршал Ее Величества, безукоризненный и непревзойденно боеспособный главнокомандующий ее вооруженными силами… потомственный лорд Хьелль Дар-Халем. Не то, что ты… крыса белая.

Сид давно знает, что изогнутый клинок не успевает долететь до дверного проема за то мгновение, которое требуется воплощению военной мощи Аккалабата, чтобы исчезнуть под сводами коридора. Поэтому он даже не пытается… только намечает движение к ножнам правой рукой.

Алиссия Ковальская, действительный член Звездного совета

Краснов распинался уже второй час. Слайды презентации сменялись один за другим: протокольная одежда дипломатов конфедерации, рассадка за столом переговоров в соответствии со всеми тонкостями межпланетного этикета… Шесть из восьми членов миссии, отобранные самим Красновым, молодые атташе и специалисты по межкультурной коммуникации, внимали благоговейно.

Лисс стервенела. С одной стороны, она прекрасно понимала, что Краснов был обязан. Инструктаж. Что говорить, о чем не упоминать, как здороваться и прощаться, что есть и пить, от чего отказываться… Любой руководитель межпланетной миссии предпочитал проговорить даже самые очевидные из этих вещей сам, а не полагаться на инструкции, справочники, астронет и речь куратора миссии от Звездного совета, произнесенную на Земле за день до отбытия и слово в слово повторявшую поток запретов, предписаний, советов и рекомендаций, лившийся сейчас из Краснова.

Но даже эту нейтральную информацию Краснов ухитрился превратить в форменное краснобайство. Конечно, без историй из собственного опыта, душераздирающих и поучительных, в данном жанре не обойтись: молоденькие референточки должны были вострепетать, преисполниться и осознать, а как иначе? Но советник Краснов явно перегибал палку. Уж все-то он знал без сомнения, до конца и досконально.

Прямо диву давалась Лисс, зачем мы вообще летим на этот Аккалабат? Почему для решения возникшего конфликта не было достаточно одного разговора великого и ужасного миротворца Краснова с Ее Величеством королевой Аккалабата по интеркому? Он бы все ей достойно изложил, ее аргументированно убедил и с ней мигом договорился. Так по всему выходило. Тем более, что в изложении Краснова оказалось, что Аккалабат не такая уж зашоренная медиевальная деревня на окраине Вселенной, что у Империи есть перспективы, нужно только признать ошибки и задуматься о последствиях. На что вполне способен лорд-канцлер Аккалабата, который закончил дипломатическую академию на Когнате, продолжал посылать на Когнату своих агентов, а значит держал руку на пульсе последних тенденций в конфедеративной политике.

В общем, у Краснова получалось, что все руководящие лица на Аккалабате белые и пушистые, только заблудшие. Мы их наставим на путь истинный, и будет всем от этого счастье. Только убедительная просьба не забывать девушкам про зеленые форменные галстучки Конфедерации, а мужчинам – про то, что рукава белых рубашек должны на 3–4 сантиметра высовываться из-под пиджаков. Ноблесс, понимаете ли, оближ. Красивые самолеты плохо не летают.

Где-то на заднем плане Краснов, правда, упомянул про антинародные обычаи и традиции Аккалабата, такие, как дуэм и альцедо, не могущие существенно повлиять на политический расклад. Предупредил, что гигиенические удобства на планете самые элементарные и потому базироваться придется на корабле и тщательно мыть руки. Напомнил, что придется мириться с дурацкой привычкой лордов одеваться во всё черное и таскать на боках килограммы остро отточенного железа. Но все эти мелочи бледнели на фоне грандиозной картины будущих дипломатических свершений. Референтки млели и делали пометки в нетбуках. Лисс чувствовала себя у клетки с мартышками в зоопарке.

Единственным оплотом здравого смысла в этом бедламе выступала спина командира корабля, решительно повернутая к Краснову. Гарик сидел, уткнувшись в мониторы, над приборной доской и принимал последние распоряжения с Земли.

Капитана Гарика, Игоря Каверина, Лисс знала давно. С ним она летала в недоброй памяти инспекцию на ситийские шахты, он вытаскивал ее и еще немногих выживших после знаменитого на всю Конфедерацию шоу «Ночь в посольстве». В общем, из всех звездных крейсеров Конфедерации для участия в операции без гарантированного хэппи-энда Лисс предпочитала именно каверинскую «Альтею», а из всех возможных подходов к организации спасательных, десантно-штурмовых, разведывательных и какие-еще-там-бывают операций – каверинскую же рассудительность в планах и молниеносную непредсказуемость в действиях.

Гарику тоже предстояло выступить с инструктажем, поэтому он предусмотрительно отправил всю свою немногочисленную команду отдыхать и пригласил членов миссии провести собрание в капитанской рубке. Здесь он мог позволить себе терпеливо ждать, пока поток красновского красноречия иссякнет, и заполнять паузу решением мелких технических вопросов, которые неизбежно накапливались на любом звездном судне за несколько дней пути. Опыт подсказывал, что пауза может затянуться (с Красновым Гарик тоже уже летал).

Игорь Каверин, капитан «Альтеи»

– Лучше бы тетушка Лисс вещала, а этот… плейбой сидел и учился уму-разуму, – раздраженно думал капитан Каверин. – И молодежи толку больше было бы. Прогрессивный средневековый лорд-канцлер… с ума можно сойти. Надеюсь, Тон ему вложит. Здравого смысла. По самое не-могу. В парламентских и непарламентских выражениях.

Тон, с которым Гарик тоже уже летал, (а с кем я не летал из лучших специалистов своего дела в Конфедерации?) сидел, а точнее висел, в пластиковом кресле, как марионетка без ниточек, всем своим видом демонстрируя полную неспособность воспринять сложную общественно-политическую информацию, изливавшуюся на аудиторию. Никакого желания выпрямиться и «вложить по самое не-могу» на его лице не читалось. Читалась только скука неимоверная – ярко-зеленые глаза потемнели и полуприкрыты, уголки рта опущены в усталом раздражении: мели, Емеля, твоя неделя… Первые десять минут и двадцать слайдов бритоголовый десантник еще слушал и вникал, а потом, как будто нажали на кнопку «Стоп», отключился… «Вошел в кому. Плавали – знаем, – хмыкнул про себя капитан Гарик. – Сейчас мы тебя быстренько реанимируем. И Лисс повеселится, а то вон ей совсем гнило…»