Нищий - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 70

• Предыдущая
• 70/94
• Следующая

— Я точно не знаю — надо порыться в уложениях. У Шаланнара должны быть эльфийские уложения, надо поднять этот закон. Сегодня посмотрим. Я ночую тут у вас, ты не возражаешь?

— Я возражаю? Да ты, может, мне снилась прошлой ночью! Как я могу возражать?

— А какая я там была? Одетая, раздетая? — Аранна хитро прищурила глаза и провела ладонью по моему бедру…

— Вот такая и была… бесстыдная! Иди сюда, — внезапно охрипшим голосом сказал я, и мы снова впились друг в друга, как в последний раз, оглашая окрестности стонами и хриплым шепотом…

Когда мы появились на пороге, Шаланнар сидел, как всегда, у стола и, лукаво посмотрев на нас, сказал:

— Мне показалось, или начался брачный сезон оленей? Вроде я слышал рев где-то в кустах… или я ошибся.

— Тьфу на вас, Шаланнар, — махнула на него рукой покрасневшая Аранна, — лучше найдите нам свод правил судебного поединка. Надо подготовить Викора к бою, а то обвинят в нарушении правил и засудят, негодяи.

— Сейчас посмотрим… — Эльф встал, подошел к полкам и, забравшись на табуретку, вынул запылившийся свиток с самого верха. — Ага… вроде тут. Есть, он! Сейчас почитаем. Вот! Бла-бла-бла… это не нужно. Вот что нам нужно: «Судебный поединок назначается, если стороны не могут доказать свою праведность другим способом. Оружие выбирает потерпевшая сторона, то есть понесшая наибольший ущерб. Биться можно любым оружием, кроме как пуская стрелы из луков. Противники сходятся в середине круга, диаметром десять метров, и бьются до тех пор, пока один из них не упадет мертвым или же пока не признает себя проигравшим. В этом случае поединок считается состоявшимся. Тот, кто выиграет бой, является, по велению богов, правым. Если это тот, кто обвинялся, судебное преследование его прекращается, а проигравший или его родичи выплачивают ему компенсацию за оскорбление в размере трех килограммов золота, или серебра в пятикратном весе золота, либо драгоценными камнями в соответствии цене золота, либо натуральными хозяйственными товарами, либо услугами на означенную сумму. Если же выиграла сторона обвинения — обвиняемый считается виновным и подлежит наказанию в соответствии с совершенным им преступлением». Ну, дальше идет перечисление кар, которые грозят виновным за то или иное прегрешение, но это уже не интересно — так, описание казней и пыток.

— Брр… неужели еще и пытки, — содрогнулась Аранна.

— Да этому древнему уложению тысяча лет, не меньше! Эти идиоты выкопали его непонятно откуда — не думал, что еще где-то хранится такое уложение. Впрочем, почему нет? Где-нибудь в другом роду нашли, кто-то подсказал, вероятно. Не думал, что такую древность будут использовать в наше время. Хотя его никто не отменял, оно так и действует до сих пор.

— А то, что я не отношусь к народу эльфов, а значит, на меня не распространяются ваши законы, это как? — поинтересовался я.

— Ты живешь на земле эльфов, а значит, подчиняешься их законам. Вообще, конечно, эта тема скользкая. Что, если ты на земле гномов, а не эльфов? Они же тоже здесь живут. И как тогда люди — фермеры, скотоводы, которые тоже тут живут, — они что, должны жить по законам эльфов, когда являются гражданами Караса? Непонятно. Но факт в том, что ты не можешь уклониться от правосудия эльфов, если хочешь жить на этой земле и жить вообще. Даже если ты уедешь на другой материк, спасаясь от поединка, за тобой могут отрядить группу убийц-палачей, так как бегство — признак того, что ты виновен.

— Вы ничего не сказали про нарушения правил во время поединка, — напомнила Аранна, — есть там что-то, что нельзя делать?

— Тек-с, тек-с… — снова развернул свиток Шаланнар. — Нельзя заступать за черту круга — автоматически проиграл, нельзя касаться земли коленом — проиграл, нельзя начинать раньше, чем скомандовал распорядитель поединка, — проиграл. А так — можно бить, кусаться, плеваться, пинаться, выдавливать глаза и отрывать части тела — все это не возбраняется. Вот так.

Шаланнар помолчал, потом присел за стол, положил руки перед собой и, рассматривая длинные ухоженные ногти на своих породистых пальцах, спросил:

— Скажи честно, Викор, ты вообще-то умеешь держать меч в руках? Может, не дожидаясь поединка, тебе исчезнуть куда-нибудь? Если что, я помогу тебе уехать — дам адреса, к кому обратиться на любом из материков, дам денег — пусть попробуют найти, если сумеют! Знаешь, лучше быть живым трусом где-нибудь в империи, чем гниющим трупом тут, под дубом, а?

— Ну чего вы меня сразу хороните-то. Я не знаю степень умения ваших мечников, но по меркам империи я владею мечом вполне прилично, учился у лучшего фехтовальщика. Надо немного обновить знания, потренироваться, заодно проверить — что и как у вас могут. Вы владеете мечом, уважаемый учитель?

— Хм, само собой. Все-таки я попутешествовал по миру, без этого выжить было бы трудновато. Реакция, конечно, уже не та, что в молодости, но еще задницу надрать кое-кому смогу при желании. Знаешь, как мы поступим: завтра до обеда позанимаемся чтением, учебой со свитками, потом два часа пофехтуем — посмотрим, что ты умеешь, и опять до вечера читаем. А сейчас давайте готовить обед. Принесите-ка воды для похлебки, да не задерживайтесь там долго… Знаю я вас, олени…

Бодрый нырок в прохладную влагу, брызги, визг Аранны, пытающейся хлопнуть меня по голому заду за обрызгивание ее драгоценного тела, — водные процедуры в разгаре.

Отбившись от повторного предложения продолжить утреннее развлечение под кустом, я одеваюсь и, оставив за спиной разочарованную Аранну, иду к дому — пора заниматься учебой.

Шаланнар уже дожидается меня за столом, хмуря брови и намазывая на лепешку слегка засахаренный цветочный мед.

— Давай ешь по-быстрому, у тебя времени не так много — за две недели я должен натаскать тебя по всем дисциплинам да плюс погонять в фехтовании, а ты там все с подругой кувыркаешься. Успеешь еще накувыркаться, ей-то ничего не грозит, а ты рискуешь остаться без головы. Сегодня продолжим занятия. Я набрал тебе свитков с заклинаниями — ты должен их заучить, чтобы текст просто от зубов отлетал. Многие из них, ты заметишь, созданы как ритмические, почти стихи. Это заклинания стихий. Некоторые дублируют друг друга, некоторые совершенно непохожи по звукам, но имеют ту же функцию, что и остальные. Ты сам выберешь потом, какие тебе подходят лучше. Есть там и совсем редкие, которые ты вряд ли услышишь где-либо, это заклинания на древнем эльфийском диалекте, сейчас уже неиспользуемом. Они есть только у меня. Прошу тебя хранить их в тайне и никому не передавать. В основном тут собраны заклинания по управлению воздушными стихиями, водой, растениями. Но учти, пользоваться заклинаниями управления воздушными стихиями нужно очень осторожно — ты можешь нанести непоправимый вред окружающей среде!

— Я из управления воздухом знаю только вызов урагана, — намазывая маслом свежеиспеченную эльфом лепешку, сказал я, — я им топил корабли в море.

— Кхе… — крякнул Шаланнар, — м-дя. Да, можно и так применять заклинания, но вообще-то они не для убийства, а для облегчения жизни разумных существ.

— А помните, вы говорили, что все знания — это благо для разумных? Чего бы вы ни придумали — они все равно приспособят это для убийства себе подобных. Я бы мог вам привести тысячи примеров, но не буду. Потом как-нибудь расскажу. Мне и правда надо ускориться с обучением. Я готов даже ночью заниматься… Кстати, голова уже не болит после вчерашнего обучения.

— Ну я же тебе говорил — постепенно все уляжется. Знания распределятся по «ячейкам», и все будет нормально. В общем, сейчас начнем с интенсивного заучивания заклинаний, потом будем физической подготовкой заниматься. А Аранна пусть от нечего делать приберется тут, похлебку сварит на обед. Давай, давай, подруга, займись делом!

Аранна зашипела, но все-таки приступила к работе, злобно зыркая на якобы ничего не замечающего Шаланнара.

Мы же с ним опять взялись за начитывание заклинаний. Происходило это так: я сидел рядом с эльфом, смотря в свиток с заклинаниями, он тоже его читал, только произносил слова вслух — так получалось эффективнее — одновременно и визуальный контакт с текстом, и звуковой. Приходилось, правда, делать небольшую паузу посреди заклинания — иначе оно могло сработать, и чем бы это закончилось, неизвестно. После запоминания я произносил текст вслух, закрепляя его тоже с паузами. Так оттачивалось произношение, а заодно умение говорить на языках, которые я только что изучил. Думаю, не стоит упоминать, что во время учебы на мне был мнемонический шлем.

• Предыдущая
• 70/94
• Следующая