Запретная страсть - Маккол Дина - Страница 49

• Предыдущая
• 49/65
• Следующая

Как ни странно, в тот день в оранжерею косяком шли покупатели, и Пит только к вечеру улучил момент, чтобы остаться с Джексоном наедине и попросить прощения за свою глупую выходку. Ведь он усомнился в его правоте. Но тот словно забыл о размолвке. Отсчитывая деньги за одежду, Джексон сдержанно поздравил старика с выздоровлением, ни словом не упомянув ни о пожаре… ни о своем подвиге. И вообще вел себя довольно замкнуто и разговаривал только о делах.

К несчастью, эта злополучная фотография чуть не сорвала все надежды на выздоровление Молли.

Немного позднее, когда Ребекка уже подсчитывала выручку, Джексон вспомнил, что доктор Фрэнко не знает его нового номера телефона. В его сердце закралась тревога: а вдруг с Молли что-то стряслось и никто не может с ним связаться? Подождав, пока Ребекка допишет очередную цифру, он спросил:

— Можно мне позвонить?

Она подняла глаза, удивленная тем, что Джексон нуждается в ее разрешении.

— Конечно. Звони прямо отсюда.

— Нет, я лучше пойду в комнату для отдыха и закрою дверь… Не буду тебе мешать.

Ребекка чувствовала: здесь что-то не так. Но она хорошо изучила Джексона, а потому понимала — он объяснит ей все, когда захочет… Возможно, никогда.

Ребекка кивнула, и он направился к двери. Судя по выражению лица, Джексона что-то тревожило. Когда дверь захлопнулась, Ребекке показалось, будто ее взяли и выставили вон.

Вздохнув, она перевела взгляд на пачку чеков, которые еще нужно было пересчитать.

«Никто ведь и не говорил, что мне будет легко, — напомнила она себе. — У такого человека, как Джексон, обязательно должны быть секреты. Главное, чтобы из-за них не стало хуже ему… или мне».

Джексон набрал номер и стал с нетерпением ждать, пока его соединят с доктором Фрэнко. Но, услышав его голос, записанный на автоответчике, чуть не выругался вслух. Ему так хотелось убедиться, что с Молли все в порядке! После гудка Джексон торопливо объяснил, что у него сменился телефон, и, попросив врача позвонить ему завтра пораньше, оставил номер оранжереи. Трубку он повесил в довольно мрачном настроении, но попытался убедить себя, что все эти зловещие предчувствия — лишь плод воображения.

— Ты закончила? — спросил Джексон Ребекку, распахнув настежь дверь.

Она растерянно заморгала, сообразив, что за все это время не пошевелила и пальцем, и посмотрела на ящичек с кассой так, словно он только что свалился с неба.

— Еще нет, — сухо ответила Ребекка и, пожав плечами, углубилась в свои расчеты.

Через несколько минут они сели в машину и поехали в банк, чтобы положить деньги на депозит.

— Если ты хочешь провести вечер один, я не возражаю, — спокойно сказала Ребекка, ловко маневрируя на забитой транспортом дороге. — Ты ведь не обязан постоянно быть со мной. Я не собираюсь держать тебя на привязи.

— Нет, дорогая, — тихо ответил Джексон и слегка потянул ее за волосы, словно поддразнивая. — Хватит с меня одиночества! Поверь… этим лучше заниматься вдвоем.

Брови Ребекки поползли вверх, а рот приоткрылся — правда, совсем чуть-чуть. Она не сумела сдержаться. Ее шокировала и эта насмешка в голосе Джексона, и весьма непристойный намек. В сущности, он дал понять, как протекала его сексуальная жизнь в тюрьме.

— Ну что, я тебя поразил?

На лице Ребекки заиграла слабая улыбка.

— Зато теперь я лучше информирована.

Джексон согнулся пополам, сотрясаясь от хохота; время от времени он поглядывал на Ребекку и при виде все той же усмешки на ее лице, смеялся еще громче.

Ребекка вздохнула. Пусть смеется над ней. Сейчас не стоит переживать из-за этого. Она была готова есть ореховое масло, стоя на голове, если Джексон станет счастливее. Ребекка страстно желала одного: закрепить их отношения. Но как ни старайся, невозможно забыть слова, которые Джексон произнес после того, как они в первый раз занимались любовью:

«Как же я смогу оставить тебя?»

Этот вопрос уже долго терзал ее.

«Клянусь Господом, Джексон Рул, ты еще меня узнаешь. И никуда ты не уйдешь, потому что я не отпущу тебя!»

На следующий день ровно в полдень раздался телефонный звонок. В этот момент Джексон со смехом рассказывал о том, как одна покупательница затеяла флирт с Питом. Старик снял трубку, обрадованный возможностью сменить тему разговора.

— Это тебя… какой-то врач, — сказал он, подозвав Джексона.

Видя, как тот побледнел, Ребекка разволновалась: «О Господи, нет, только не это… Джексон… поговори со мной».

Но Джексон удалился в другую комнату и плотно притворил дверь. Очевидно, его совершенно не волновало, что подумают Пит и Ребекка.

Старик, убедившись, что Джексон начал разговаривать, положил трубку и пристально посмотрел на Ребекку.

— Что это значит, черт подери? — проворчал он.

— Понятия не имею, — пробормотала она, пожав плечами. — Каждый человек имеет право на личную жизнь, верно? Но если мы спросим, я думаю, Джексон все объяснит.

— А если нет?

Эта мысль приходила Ребекке в голову, но черта с два она выскажет ее вслух, особенно Питу, у которого всегда наготове «я тебя предупреждал!».

— А может, тебе лучше сходить пообедать? Кстати, мне надо полить цветы, — уклонилась от разговора Ребекка.

— Ну и черт с вами! — пробормотал Пит и вышел из комнаты, шаркая ногами. — Привезти тебе что-нибудь из еды?

Она покачала головой.

— Я не голодна.

— Меня это не удивляет, — ответил старик, не обращая внимания на ее сердитый взгляд.

Пит уехал, обиженный до глубины души, а Ребекка принялась поливать клумбу с анютиными глазками. Ее терзала тревога, знай она, что происходит, ей было бы куда легче.

А Джексон, позабыв обо всем, слушал врача, который обрушивал на него новые проблемы, и чувствовал страшную вину перед Молли.

— Я беспокоился за вас, — говорил доктор Фрэнко. — Я узнал о пожаре… ходили кое-какие слухи… но не думал, что это коснулось вас, пока не наткнулся на вашу фотографию во вчерашней газете. Правда, я не был уверен, что это вы, но когда Молли ее увидела, все сомнения рассеялись.

На мгновение Джексон воспрянул духом, но тон психиатра быстро поверг его в уныние.

— Значит… Молли не стала прыгать от радости, вы это хотите сказать?

— В общем, да, Джексон, — вздохнув, ответил Фрэнко.

— Но как именно она реагировала?

— Понимаете, кто-то случайно оставил газету в вестибюле. Это нисколько не нарушает наших правил: мало кого из пациентов волнуют события, происходящие во внешнем мире, — но все не прочь почитать газету.

— Я вас слушаю! — зарычал Джексон, когда врач умолк. Как ему хотелось оказаться с ним лицом к лицу: он по глазам догадался бы, где правда, а где ложь.

— Короче, Молли увидела газету. Не знаю, какой была ее первая реакция, — мы упустили этот момент. Но когда меня вызвали, она, скорчившись, сидела в углу, стонала, плакала и прятала голову в коленях.

— Боже милосердный! — прошептал Джексон, воочию представив себе, какой ужас постоянно жил в душе его сестры. — Но почему вы думаете, что на нее подействовала именно моя фотография?

Доктор Фрэнко вздохнул:

— Помните, вы говорили мне, что очень похожи на своего отца?..

Джексон похолодел:

— Ну?..

— Молли тыкала пальцем в газету и повторяла одну и ту же фразу — снова и снова.

Джексон встал. Он не знал наверняка, что последует дальше, но почему-то чувствовал: сидя ему будет тяжелее слушать.

— Так что, черт возьми, она сказала? — спросил он и затаил дыхание, в страхе ожидая ответа.

— Суть заключалась в том, что Стэнтон, точнее его призрак, вот-вот придет за ней. Джексон едва устоял на ногах.

— О Боже! — выдохнул он. — Я ведь предупреждал, чем может закончиться наша встреча.

Фрэнко немного помолчал.

— Да, я помню. Но в этом событии есть и положительная сторона.

— Интересно, какая же. — с горечью спросил Джексон.

— Видите ли, Молли уже испытала шок. Так или иначе, хорошо это или плохо, но она вас видела. Ну, и когда закончится приступ, мы, возможно, устроим вам первое свидание.

• Предыдущая
• 49/65
• Следующая