Выбери любимый жанр

Умри ради меня - Плам Эми - Страница 7


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

7

Сейчас, когда я увидела его вблизи, я была поражена его привлекательностью. В нем было что-то грубоватое — нечесаные грязные волосы, щетина на щеках, крупные обветренные руки, страстным жестом устремленные к картине… По виду его одежды, кое-где испачканной краской, я предположила, что он может быть художником.

Все это пронеслось в моей голове за долю секунды. А потом я уже видела только того, кто стоял рядом с ним. Юношу с угольно-черными волосами. Юношу, который поселился в темных уголках моего ума с того самого момента, когда я увидела его впервые. Винсента.

«Ну как тебя угораздило влюбиться в самого невероятного, самого недосягаемого юношу во всем Париже?» Он был слишком прекрасен и слишком отчужден, чтобы просто заметить меня. Я заставила себя отвести взгляд, наклонилась вперед и опустила голову на ладони. Но это не помогло. Образ Винсента неизгладимо впечатался в мой мозг.

И тут я поняла: то, что заставляло Винсента казаться холодным, почти опасным, на деле только разжигало мое любопытство, вместо того чтобы напугать меня. Да что со мной происходит? Я никогда прежде не интересовалась плохими парнями… это специальность Джорджии! У меня сжался желудок, когда я представила, что набираюсь храбрости и подхожу к нему, чтобы заговорить…

Но у меня не оказалось возможности испытать себя. Когда я, наконец, подняла голову, молодые люди уже исчезли. Я быстро подошла к проходу в следующий зал. Он был пуст. И тут же я чуть не выскочила из собственной шкуры, когда услышала за спиной:

— Привет, Кэти!

Винсент смотрел на меня сверху вниз, его лицо было в добрых шести дюймах надо мной. Моя ладонь сама собой взлетела вверх и прижалась к сердцу.

— Вот спасибо за сердечный приступ! — выдохнула я.

— Значит, у тебя вообще такая привычка — бросать где-нибудь сумку, чтобы завязать разговор? — Он усмехнулся и кивнул в сторону скамьи, на которой я сидела. Под ней валялась моя сумка для книг. — А не проще было бы просто подойти к парню и поздороваться с ним?

От легкой насмешки в его тоне вся моя нервозность разом улетучилась. Ее сменило яростное негодование, удивившее нас обоих.

— Конечно. Привет! — прорычала я, и мое горло сжалось от злости.

Быстро подойдя к скамье, я подхватила сумку и помчалась вон из комнаты.

— Погоди! — окликнул меня он, догоняя и стараясь приладиться к моему шагу. — Я совсем не хотел… Я имел в виду…

Я остановилась и вытаращилась на него, ожидая продолжения.

— Извини, — сказал Винсент, глубоко вздыхая. — Я, видишь ли, никогда не славился искусством остроумной беседы.

— Тогда почему бы не попытаться? — язвительно спросила я.

— Потому что. Ты… я не знаю… ты забавная…

— Забавная?! — Я отчетливо произнесла каждый слог этого слова и одарила Винсента самым презрительным из своих взглядов. Сжатые кулаки невольно поднялись до уровня бедер. — Итак, Винсент, будешь продолжать попытки оскорбить меня, или у тебя какие-то другие желания?

Винсент приложил ладонь ко лбу:

— Послушай, мне очень жаль… я просто идиот. А нельзя ли… не можем ли мы начать все с начала?

— Начать с начала что? — непонимающе спросила я.

Он чуть-чуть замялся, а потом протянул мне руку:

— Привет. Я — Винсент.

Я почувствовала, как прищуриваются мои глаза, как будто я взвешивала его искренность. Потом схватила его руку и встряхнула несколько резче, чем намеревалась.

— Я — Кэти.

— Рад познакомиться с тобой, Кэти, — смущенно произнес Винсент. Последовало молчание, секунды на четыре, в течение которых я продолжала пристально смотреть на него. — Ладно. Ты часто здесь бываешь? — неуверенно пробормотал он.

Я не выдержала и расхохоталась. Он улыбнулся с явным облегчением.

— Ну, вообще-то да. То есть я вообще не прочь поболтаться по музеям, дело не только в Пикассо.

— Поболтаться?

Винсент так хорошо говорил по-английски, что легко было забыть — это не его родной язык.

— Я хотела сказать — я люблю музеи. Очень, — пояснила я.

— А, хорошо. Понял. Ты любишь музеи вообще, но не Пикассо в особенности. Значит… ты приходишь сюда тогда, когда тебе хочется помедитировать?

Я улыбнулась, мысленно ставя ему отличную оценку за старания.

— А куда ушел твой друг? — спросила я.

— Сбежал. Юл не очень любит знакомиться с новыми людьми.

— Прелестно.

— Так ты англичанка? Или американка? — спросил Винсент, меняя тему.

— Американка.

— А та девушка, с которой я тебя видел, она…

— Сестра, — медленно протянула я. — Ты что, шпионил за мной?

— Две такие привлекательные девушки появились вдруг откуда-то… как ты думаешь, мог я это не заметить?

Волна радостного удовольствия прокатилась по моему телу от этих слов. Значит, он счел меня привлекательной. Но и Джорджию тоже, напомнила я себе. Волна растаяла.

— Слушай, в кафе при музее есть автомат, который варит эспрессо. Может, выпьем кофе, и ты мне расскажешь, что еще тебя интересует в музеях?

Он осторожно коснулся моей руки. Волна тут же снова оживилась.

Мы уселись за крошечный столик перед исходящим паром кофейным автоматом.

— Ну, поскольку я уже открыла абсолютно постороннему человеку, как меня зовут и из какой я страны, что еще он захочет узнать? — спросила я, размешивая пену в своей чашке.

— Ох, даже не знаю… размер обуви, любимый фильм, каким видом спорта занимаешься, чем тебя можно смутить… Можешь меня стукнуть, если я слишком любопытен.

Я засмеялась:

— Ну… Размер обуви — десятый, любимый фильм — «Завтрак у Тиффани», спортом не занималась и не занимаюсь, никаким и никогда, а смутить меня… ну, если все перечислять, до закрытия музея не успею.

— Вот как? И это все, чего я добился? — поддразнил он меня.

Я почувствовала, как все мои защитные механизмы ломаются от его неожиданного обаяния, от того, что он выглядел совершенно безобидным. И, поощряемая Винсентом, я рассказала ему о своей прежней жизни в Бруклине, с Джорджией и родителями. О наших каникулах в Париже, о моих друзьях, оставшихся дома, с которыми я теперь уже перестала поддерживать отношения. О моей безграничной любви к искусству и об отчаянии, охватившем меня, когда я поняла, что у меня абсолютно нет творческих способностей.

Винсент осторожно подталкивал меня дальше, и я выплеснула ему все: о любимых рок-группах, еде, фильмах, книгах, вообще обо всем на свете. И в отличие от большинства ребят моего возраста, с которыми я была знакома прежде, он, казалось, искренне интересовался каждой мелочью.

Вот только я не сказала ему о том, что мои родители погибли. Я упоминала о них в настоящем времени и сказала, что мы с сестрой перебрались к бабушке с дедушкой для того, чтобы учиться во Франции. Это не было полной ложью. Я просто хотела выглядеть как все другие девушки, обычные, которые не провели последние семь месяцев своей жизни, замкнувшись в своем горе.

Его стремительные вопросы не давали мне возможности самой о чем-нибудь спросить. Поэтому, когда мы, наконец, вышли из музея, я упрекнула его за это.

— Ладно, я перед тобой полностью раскрылась… ты знаешь обо мне даже слишком много, а вот я о тебе не знаю ничего.

— Ага, это как раз часть моего гнусного плана. — Винсент улыбнулся, а музейный сторож запер за нами дверь. — Как бы еще я мог рассчитывать на новую встречу, если бы выложил тебе все сразу, при первом же разговоре?

— Но мы не в первый раз разговариваем, — поправила его я, пытаясь не обращать внимания на то, что он, похоже, хочет назначить мне свидание.

— Верно, только в первый раз мне не удалось нечаянно тебя обидеть, — уточнил Винсент.

Мы прошли через садик при музее, в сторону сверкающих бассейнов, в которых с визгом плескались дети, радуясь тому, что в шесть часов вечера было еще достаточно жарко и солнечно.

Винсент шел, слегка ссутулившись, засунув руки в карманы. И я в первый раз почувствовала в нем легкий признак ранимости. Я тут же решила этим воспользоваться.

— Я даже не знаю, сколько тебе лет.

7

Вы читаете книгу


Плам Эми - Умри ради меня Умри ради меня
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело