Гибель линкора «Бисмарк». Немецкий флагман против британских ВМС. 1940-1941 - Бертхольд Вилль - Страница 9

Адмирал Лютьенс вел свои корабли все ближе и ближе к эскадре противника. Ему пришлось принять бой, который прежде, согласно его приказам, следовало избегать. Командующему германским флотом каждую минуту докладывали в срочном порядке о сокращении расстояния до противника. Наконец, в 5.52 утра поступило разрешение открыть огонь.

Сигнальные флажки поднялись к нок-рее «Бисмарка». «Принц Эйген» немедленно откликнулся залпами орудий. Затем открыл огонь и «Бисмарк». Снаряды с грохотом вылетали из жерл орудий. Каждую из четырех орудийных башен обслуживали 64 человека. 64 человека с бледными, потными лицами, смеющимися глазами и сухими, потрескавшимися губами. Огромные 380-миллиметровые орудия заряжались автоматически. Паузы между залпами составляли двадцать две секунды. Снаряды с воем проносились в юго-восточном направлении.

– Накрывающим огнем – залп! – скомандовал в микрофон командир первой орудийной башни.

«Бисмарк» бил по «Худу». С каждой минутой его залпы ложились точнее. Фонтаны воды величиной с дом взлетали вверх все ближе и ближе к корпусу корабля.

Вице-адмирал Холланд допустил роковую ошибку. Он спутал «Принц Эйген», возглавивший эскадру, с «Бисмарком» и сконцентрировал сначала огонь на менее мощном корабле. Он занял неудобную позицию. Его корабли ринулись на врага в развернутом строю почти под углом в 90 градусов. Следовательно, «Худ» находился прямо перед лобовыми орудиями линкора «Принс оф Уэйлс». Ни один из кораблей не мог использовать кормовые орудийные башни. Корабли шли в бой, сократив свою огневую мощь наполовину.

Но их орудия били точно. Третий залп накрыл противника. Затем «Худ» получил первое прямое попадание в грот-мачту. С «Принца Эйгена». Занялось пламя и быстро распространилось дальше. Орудийная команда носилась по палубе под градом снарядов.

И все-таки «Худ» вел огонь не по той цели…

Повреждения на «Принс оф Уэйлс» были посерьезнее. Снаряды попадали в него один за другим. 380-миллиметровый снаряд снес мостик. Палуба корабля выглядела как скотобойня. В живых остались только капитан Лич и старшина-сигнальщик. По переговорной трубе, связывающей мостик со штурманской рубкой, поток густой липкой крови стекал на стол с картами. Но прямо за дверью в орудийной башне мощного взрыва даже не услышали. «Принс оф Уэйлс» продолжал вести огонь…

Как раз в то время, когда палубный самолет собирался стартовать для облета цели, он был выведен из строя следующим залпом. Обломки полетели за борт. «Что, черт возьми, случилось с „Худом“, – спрашивал себя командир „Принс оф Уэйлс“, – какого черта он не ведет огонь по „Бисмарку“?»

Технические неполадки в работе орудийных башен нарастали. Временно переставали действовать стволы, заклинивало поворотный механизм башен. Становилось очевидным, что корабль отправили в район боевых действий преждевременно, без достаточных испытаний. Заводские специалисты все еще находились на борту. Они принимали участие в бою, помогая ликвидировать постоянно возникающие поломки в механизмах орудийных башен.

Германский флагман тоже получил первые попадания снарядов. Сразу после этого «Норфолк», оставшийся вдали – корабль не принимал никакого участия в бою, – заметил, как с «Бисмарка» поднимаются клубы черного дыма. Снаряд противника разрушил прибор, регулирующий поступление сжатого воздуха в катапульту.

Наконец, «Худ», развернувшись, улучшил свою боевую позицию. Но было уже поздно.

Море полыхало огнем. Стальную громадину покрывали дым и пламя. Ствол каждого орудия изрыгал разрушительный заряд. Командир первой орудийной башни Шнайдер отдавал приказы хладнокровно и спокойно. Орудия стреляли с небольшим недолетом. Следующий залп борта или еще один после него должен был накрыть «Худ».

В лазарете лежал матрос Бюргер. Каждый раз, когда били орудия, он пытался выпрыгнуть из кровати, но сидевший рядом дежурный по лазарету унтер-офицер Цайгер заставлял его снова опускать голову на подушку.

– Что это, – спрашивал Бюргер, – бьют наши пушки или в нас попадают снаряды?

– Заткни свой рот, – отвечал унтер-офицер. – Скоро узнаешь, что происходит.

Хотя матрос не чувствовал боли, он держал обе руки на прооперированном месте.

Старший матрос Линк думал о венчании по доверенности и потел. Линденберг кричал, хотя все его хорошо слышали. В рундуке каталась из стороны в сторону бутылка бренди. Никто о ней и не думал.

Ни у кого не было вообще времени или настроя думать. Перед глазами моряков, у их рук находились холодная металлическая рукоятка, панель с мигающими сигнальными лампочками и громкоговоритель, по которому непрерывно передавались команды. Ни один из тех, кто манипулировал электричеством под палубами, словно он проводил испытания, а не вел бой насмерть с самым крупным в мире боевым кораблем, не мог видеть того, что происходит.

В следующую секунду это случилось. Невероятное, грандиозное, уникальное событие. Величайший миг в истории германского флота. Самое тяжелое поражение в истории британского флота. Удачный залп «Бисмарка», удачный залп, стоивший жизни личному составу корабля противника численностью 1416 человек.

Прогремел еще один залп из орудий немецкого линкора. Он должен поразить «Худ». Офицеры прильнули к биноклям, словно прикованные. Взрыва не наблюдали. В чем дело? Промах? Не могут же все снаряды не разрываться?

Есть!

Столб пламени высотой в сотни метров. Грохот. Корабль противника объят пламенем. 42 500 тонн металла взлетели вверх. За быстротой происходящего глаз едва мог уследить. Расплавленный металл шипел в морских волнах. Горели плавающие пятна масла. Кругом клубы дыма, огонь, фрагменты железа…

«Худ» взорвался.

От экипажа не осталось и следа. С ним кончено. Одни мертвецы. Погибли за пару секунд. Были разорваны на куски. Поглощены войной.

Из 1416 человек осталось в живых только трое. Словно чудом, которому не было объяснения. Корабельный гардемарин В. Й. Дандэс, сигнальщик 2-го класса А. Е. Бригс, матрос Р. Е. Тилберн были спасены.

Как же случилась катастрофа? Залп «Бисмарка» угодил в ахиллесову пяту корабля противника – в погреб боеприпасов, недостаточно бронированный. Снаряды пробили стальные плиты и взорвались в погребе.

«Принс оф Уэйлс», уже получивший тяжелые повреждения, с ужасом наблюдал, как флагман погружается на дно. Ему ничего не оставалось, кроме как бежать с поля боя, поскольку два германских корабля немедленно перенесли огонь на него. «Принс оф Уэйлс» прекратил бой. Он поставил дымовую завесу и предпринял максимум возможного для ухода с места сражения. Британский корабль располагал небольшими шансами для этого. «Бисмарк» был быстроходнее.

Однако немецкий адмирал реагировал на ситуацию неординарно. Он не стал преследовать линкор «Принс оф Уэйлс». Капитан Линдеман энергично возражал. Безуспешно. Адмирал не изменил своему непостижимому решению.

Бой завершился. «Бисмарк» тоже имел повреждения. Сначала нужно было убедиться, нельзя ли исправить эти повреждения собственными средствами.

Немецкий флагман оставлял за собой пенистый след.

Когда команда «Бисмарка» узнала об уничтожении «Худа», стальной колосс захлестнула волна восторга, на несколько часов обычно строгая дисциплина была утрачена. Все бегали, кричали, вопили. Матросы обнимались, орали до хрипоты, тузили друг друга в ребра. Пфайфер сорвал с себя боевой пояс, бил им снова и снова по палубе, кричал:

– Парни, какой бой! Какой бой! Что я вам говорил? Я знал об этом с самого начала!

– Спокойней, моряк, – урезонивал его унтер-офицер.

Но Пфайфер перебегал к другой компании и повторял свое представление.

Одни пели, другие танцевали. Энтузиазм бил через край. Петтингер кувыркался на палубе. Майер бил кулаками по переборке. Линк четыре раза пытался прикурить сигарету, но его руки так сильно дрожали, что зажженная спичка тухла.

Все пересказывали друг другу о том, что случилось. Рассказ передавался из уст в уста, обрастая подробностями и приобретая все более и более драматические краски, – однако ни один из рассказчиков не видел потопления «Худа» собственными глазами. Лишь горстка моряков видела взрыв на «Худе» из боевой рубки и дальномеров. Только эти немногочисленные очевидцы да британская камера, заснявшая дьявольские секунды.