Брачная ловушка - Пробст Дженнифер - Страница 28

• Предыдущая
• 28/55
• Следующая

Да, она хочет заняться сексом с Майклом Конте. При мысли об этом по спине Мэгги прошла дрожь возбуждения. Соски, омываемые водой, отвердели. Она не допустит, чтобы ее вновь унизили. Нынешний договор заключен на ее условиях. И она устанавливает правила.

О да!

Дверь ванной распахнулась — и фантазии Мэгги лопнули, как мыльный пузырь.

Мэгги по-девчоночьи взвизгнула, соскользнула поглубже в воду, прячась под слоем пены, и поспешно убрала ноги с бортиков ванны. В ванную вошел Майкл. В одной руке он нес бокал белого вина, в другой — тарелочку с аппетитным профитролем, а на губах его играла откровенно проказливая улыбка.

— Buon giorno, cara. Блаженствуешь?

Мэгги зашипела от злости, изо всех сил стараясь не залиться румянцем, точно стеснительная школьница.

— Ты что, издеваешься? Что тебе здесь нужно? Как любят говорить замужние женщины, у меня болит голова.

У него еще достало наглости захихикать.

— Да-да, мне знакомо это выражение. Просто мы открыли одну из лучших наших бутылок пино гриджио, и я подумал, что ты будешь не против отведать его, пока отмокаешь в ванне.

Мэгги насупилась:

— Ну ладно. Спасибо. — Она выхватила у Майкла наполовину наполненный бокал и вдохнула тонкий цитрусовый аромат с пикантной примесью дубовой древесины. — Тарелку можешь поставить вон там.

Майкл пристроил тарелку на крохотном выступе на краю ванны и, не стесняясь, уставился на Мэгги. Не желая выдавать смущения под этим откровенным жарким взглядом, она в ответ сердито сверкнула глазами и, выпятив нижнюю губу, сдунула с глаз прилипшие прядки влажных волос.

— Теперь можешь уходить.

Майкл присел на краешек ванны, в нескольких дюймах от нее. Он успел сменить костюм на потертые джинсы и белую рубашку с пуговицами на воротнике, и вид у него был свежий и непринужденный. Он был босым, распущенные волосы падали на плечи, что неуловимо прибавляло ему сексуальности. Мэгги почудилось, что в его присутствии в ванной стало нечем дышать. Знакомый жар уже пронизывал ее, словно рядом заработал сверхсекретный источник возбуждающего излучения. Да что же это такое?

Она ждала, когда Майкл подаст голос, но, поскольку в уязвимом положении — то есть нагишом — оказалась именно она, он явно не испытывал потребности заводить светскую беседу.

— Так что же тебе все-таки здесь нужно?

— Я подумал, что нам стоит поговорить.

— Отлично. Раздевайся, поговорим.

Майкл не шелохнулся, но лицо его изменилось, и вдруг перед ней оказался хищный самец, учуявший добычу.

— Ты уверена, что хочешь именно этого?

Проклятье! Привычные для нее колкости действовали сейчас совсем не так, как ей хотелось. Почему он не уходит? Дерзкий огонек зажегся в глазах Майкла, и Мэгги с ужасом ощутила, что ее тело не осталось равнодушным к этому вызову. Вода зажурчала между раздвинутых бедер, соски под слоем мыльной пены отвердели. Она затаила дыхание, когда Майкл умышленно опустил глаза, словно лаская взглядом ее обнаженное, укрытое в воде тело. Что, черт возьми, происходит?

Она переменила тактику:

— И о чем ты хочешь поговорить?

— О нашей сделке.

— Я думала, все идет по плану, — пожала плечами Мэгги. — Документы оформлены, и теперь твоя мама знает, что мы законные супруги. Ты видел, как она бомбардировала чиновников вопросами, чтобы удостовериться, что все будет сделано как надо? У тебя хваткая мама.

— Она всегда была такой.

— Съемки я закончила. Походы по магазинам тоже позади.

— Хорошо.

— В пятницу вечером будет еще один семейный ужин, и, кстати, Джульетта хочет, чтобы мы с тобой завтра посетили пекарню.

— Отлично.

— Почему ты еще здесь? — нахмурилась Мэгги.

— Потому что я кое-чего хочу.

— Чего?

— Тебя, cara.

Сердце Мэгги екнуло. Она открыла было рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов получился невнятный писк, потому что в легких отчего-то не осталось воздуха. Майкл не шевельнулся — так и сидел на бортике ванны. Непринужденная поза совершенно не вязалась с алчным огнем, который пылал в его глазах. Он смотрел на нее, точно изголодавшийся кот, готовый с урчанием наброситься на ужин. Мэгги стоило лишь представить, как Майкл на нее набросится, — и все ее тело охватила сладкая истома. Что он сказал?

— Что ты сказал?

Губы Майкла дрогнули.

— Ты слышала. На вот, попробуй.

— Не хочу я пробовать этот чертов…

Майкл протянул руку и медленно протолкнул пирожное между ее губами. Мэгги рефлекторно открыла рот и откусила кусочек. Масляный вкус слоеной выпечки мгновенно наполнил рот, и на язык струей брызнула восхитительная кремовая начинка. Майкл смотрел, как она жует, потом большим пальцем провел по ее нижней губе и аккуратно стер капельку крема. Нарочито медленным движением он сунул палец в рот и облизал.

Бедра Мэгги напряглись. Между ног сочилась влага, и она точно знала, что вода тут ни при чем. Глаза ее расширились, когда Майкл поднес к ее губам бокал с вином. Всего одна капля отборной влаги упала на ее язык, жгучим холодком проскользнула в горло и вызвала стон. Майкл поставил бокал на выступ ванны и наклонился к Мэгги.

— Нравится? — прошептал он.

Она моргнула.

Взгляд Майкла зачаровывал ее. Жесткая щетина, пробивавшаяся на его щеках и подбородке, дополняла превращение цивилизованного человека в хищного дикаря. Обоняние Мэгги дразнил пьянящий запах мускуса и мыла.

— А… да.

Ладони Майкла скользнули по ее плечам, дразняще очерчивая их сквозь взбитую пену и оставляя на коже зябкий след.

— Чем от тебя пахнет?

— Ммм? — Господи, она лишилась дара речи. Мэгги собрала все силы, пытаясь отстраниться от почти физической муки, которую причиняло прикосновение его рук над самой грудью. — Сандалом.

— Этот запах сводит меня с ума. Когда я наконец узнаю, какова ты на вкус, это будет так же пряно и мучительно сладко?

И лишь сейчас Мэгги поняла, что Майкл — настоящий знаток своего дела. Он притворялся, будто с самого начала все зависело от нее. Неудивительно, что она его так забавляла! Руки и ноги не подчинялись ей, низ живота мучительно ныл, кожа горела даже под водой. Этот тип дождался благоприятного случая и застиг ее именно тогда, когда она была наиболее уязвима. С чего это он вдруг захотел изменить правила игры? Думай, думай же, подгоняла Мэгги свой разум, одурманенный дымкой чувственности.

— Зачем ты это делаешь? — Она ухватилась за вспыхнувшее раздражение, как за спасательный круг, отчетливо понимая, что если даст слабину, то сама бросится в объятия Майкла и будет умолять, чтобы он овладел ею. — Какую еще гнусную игру ты затеял?

На лице Майкла застыла решимость.

— Это ты, la mia tigrotta, любительница затевать игры, — проворчал он. — Я хотел тебя с самого начала и никогда этого не отрицал. Мне осточертело ссориться с тобой, когда можно найти другое занятие. Занятие, куда более приятное… для нас обоих.

То, что Майклу в голову пришла та же самая идея, что и Мэгги, ее взбесило. Это она должна была сделать такое предложение ему, а не наоборот! Майкл просто спятил, если полагает, что она покорно отступит, позволит ему соблазнить себя и взять верх. В конце концов, это была ее идея — переспать с Майклом, чтобы выбросить его из головы. Будь она проклята, если даст ему выиграть этот раунд!

— Мне нужно подумать. — (Он поднялся и учтиво кивнул.) — Дай, пожалуйста, полотенце.

Майкл оглянулся на Мэгги. На лице его отразилась внутренняя борьба — настаивать дальше на своем или уступить, — и наконец он принял решение. Мэгги поняла, что между ними возникло хрупкое доверие, и поскольку она знала, что, как бы Майкл ни был взбешен, он всегда держал себя в руках, это знание смягчило глубинный страх, который так долго жил внутри ее. Он сдернул с крючка махровое розовое полотенце, сунул его Мэгги и благопристойно отвернулся.

Мэгги торжествующе усмехнулась. Неспешно поднявшись, она выбралась из ванны, отжала мокрые кончики волос и вытерла большую часть мыльной пены. Затем она уронила полотенце на пол.

• Предыдущая
• 28/55
• Следующая