Один шанс из ста - Хруцкий Эдуард Анатольевич - Страница 2

• Предыдущая
• 2/4
• Следующая

«Неужели повезло?»

— Товарищ полковник, боец Королёв прибыл по вашему приказанию.

— Собирайтесь, Королёв, вы откомандировываетесь в распоряжение полковника Медведева.

И снова какая-то тайна. Кто этот Медведев? Где он находится?

— Дима, ты мне расскажи, в чём дело, куда нам ехать?

— Медведев, Коля, командует специальным чекистским отрядом, мы уходим в тыл к фашистам. Партизанить будем.

— Вот здорово… Ну а кто же всё-таки Медведев?

Сегодня имя Героя Советского Союза полковника Дмитрия Николаевича Медведева, автора книги «Это было под Ровно» знает любой мальчишка. Но в 1941 году только начинался славный боевой путь его отряда, о котором через несколько лет рассказывали легенды.

Отряд они нашли в Подольске. Медведевцы срочно выезжали на фронт.

В пассажирском зале вокзала темно. Староверов включил фонарик. Слабый луч его вырвал из темноты деревянные лавки с клеймом «НКПС», спящих вповалку людей.

— Товарищ полковник, — тихо позвал Староверов.

— Я, кто здесь? — Голос чуть хриплый спросонок.

— Это я.

— А, Дима. Ну, привёз своего друга?

— Так точно.

— Давай его сюда.

Они разговаривают в темноте. Только иногда слабый огонёк папиросы освещает твёрдый подбородок Медведева.

Что ж, старый чекист знает, как говорить с людьми. Немало он видел их за свою многотрудную жизнь. Из отдельных фраз, из деталей разговора Медведев собрал представление о своём собеседнике. Ему понравилось, что этот здоровый парень, чьё имя гремело на рингах страны, просит принять его в отряд голосом, срывающимся от волнения.

— Ну а если не приму, — усмехнулся в темноте полковник.

— Сам уйду, — твёрдо ответил Николай.

— Сам. Шустряк. Ну что ж. Комиссар, а комиссар, слышал?

— Слышал.

— Ну как считаешь, возьмём чемпиона по боксу?

— Возьмём.

— И я думаю, возьмём. Товарищ Королёв, — голос Медведева изменился, стал твёрдым, — зачисляю вас в разведку отряда. Идите.

— Слушаюсь, товарищ полковник.

Осенью дни короткие. Это особенно заметно в лесу. Темнота здесь наступает сразу, без видимого перехода, который, как нигде, заметен в городе. Ещё несколько минут назад было светло, и вдруг темнота, плотная, хоть рукой пробуй. Ночью в лесу особенно неуютно и особенно холодно.

Где-то в нескольких километрах фронт. Его ощущаешь каждой клеткой, каждым нервом. Он не спит, вздыхает тяжело и отрывисто орудийными залпами, подмигивает всполохами огня у горизонта.

Приказ короток и строг: «Не курить, не разводить костров».

Они не курят и не разводят костров. Они мёрзнут и ругаются сквозь зубы. Через несколько часов армейские разведчики проведут отряд в «окно».

Через несколько часов — вражеский тыл.

Николай стоял, прислонившись к дереву. Вот начался самый главный экзамен в его жизни. Ошибиться нельзя, оценки за него ставят пулями. Почему-то вдруг вспомнился вокзал в Берлине. Там несколько часов стоял поезд с нашей сборной, ехавшей на рабочую олимпиаду в Антверпен. Хищный орёл прилип к фронтону вокзала, лающий репродуктор, люди в чёрных фуражках с черепом на околышке…

— Творогов, ко мне! — зовёт Медведев начальника разведки.

Значит, скоро.

Николай поднялся, удобнее приспособил автомат, подтянул пояс с пистолетом.

Точно, пора.

Командиры вполголоса отдают команды.

Вперёд!

В голове колонны Медведев с армейскими разведчиками. Где-то совсем рядом ухнули разрывы мин, лопнули в стороне ракеты. Но это в стороне, там, отвлекая врага, начал ночной бой стрелковый батальон. Молодые ребята, ровесники Николая, бегут к вражеским окопам. Там, на левом фланге, ради них гибнут люди. Значит, надо пройти. Любой ценой.

Наконец захлестали ветки по лицу, ударил в нос горьковатый запах осенних листьев. Вот он, вражеский тыл — Брянский лес.

Солнце мячиком выпрыгнуло из-за верхушек елей. Разломало свои лучи в тумане. Он оседал медленно, неохотно. Цеплялся за кусты, опускался меж корней и уползал на дно оврага.

Отряд выстроился на поляне.

— Товарищи, — голос Медведева холодный и ломкий, — мы в тылу фашистов. Но помните, что мы на своей земле. Советская власть на Брянщине — это мы. Каждый из нас. Вы все добровольцы, все коммунисты и комсомольцы. Я не собираюсь учить вас, как нужно вести себя. Трусость, мародёрство и… — Командир хлопнул по кобуре маузера. — Я думаю, вам всё ясно. В путь, товарищи.

Двигались осторожно. Впереди и по бокам разведка. Опушки обходили. Нужно как можно дальше углубиться во вражеский тыл.

Это случилось на следующий день. Отряд подошёл к просёлочной дороге. Только собрались переходить, как где-то вдалеке запели моторы.

— К бою!

Рассыпались в кустах. А голоса машин всё ближе, всё басовитее.

Николай лежал на прелой листве, прижавшись щекой к прикладу автомата.

Вот сейчас случится то, чего он так давно ждал.

По спине пробежал озноб.

«Неужели испугался? Нет!»

Он ещё плотнее прижал к плечу автомат. Холодная сталь вернула уверенность.

Машины уже совсем рядом. Вот-вот покажутся из-за поворота. В лесной тишине особенно сильно гудят двигатели. Сейчас!

Первым вырывается из-за поворота сверкающий лаком «оппель-капитан». На крыле флажок, на нём двумя молниями буквы СС. Следом за ним — мотоцикл.

Медведев поднимается и бросает гранату.

— Огонь!

Взрывом «оппель», отшвырнуло в кювет. Посредине дороги горит мотоцикл.

Из-за поворота выскочила крытая машина. Она пытается тормозить, из кузова выскакивают солдаты.

Вот один совсем рядом с Николаем.

Та-та-та!

И снова силуэт в автоматной прорези. Как на стрельбище.

Бьётся в руках автомат. Отсчитывает очередями вражеские жизни.

Стрельба затихает. Горят на дороге останки машин. Валяются на земле трупы в серо-зелёных шинелях.

Бой длился всего несколько минут. Но они буквально преобразили окружающий мир. Жёлтые листья покрыты жирной гарью, нет запаха прелой травы, вместо него сладковато и резко пахнет порохом.

Николай шагнул через кювет, вышел на дорогу.

Разведчики собирали документы, вынимали карты из офицерских планшетов.

К Королёву подошёл Староверов, протянул пачку фотографий.

— Смотри, Коля.

Лицо Димы было какое-то необычное. Всегда весёлые, добрые глаза смотрели холодно и зло.

Николай взял карточки. Виселицы, виселицы, люди у рва, люди у стены. А рядом — довольные, улыбающиеся лица в эсэсовской форме.

«Нет, страшна не война. Страшен фашизм, породивший её. Заставивший нас взять автоматы и убивать. Но ведь, если уничтожаешь змею, это же не убийство. Это акт милосердия по отношению к тем, кому она угрожает своим ядовитым жалом. Значит, убив фашиста, ты совершаешь то же самое».

Через пятнадцать минут отряд чекистов ушёл с дороги, оставив на ней горящие машины и трупы врагов. Отряд открыл боевой счёт.

И снова путь сквозь лесную чащу всё глубже и глубже во вражеский тыл.

В деревнях Брянщины приветливо встречали разведчиков, по мере сил снабжали продуктами, тёплой одеждой, ну и, конечно, выкладывали всё, что накопилось на душе.

Однажды Николая вызвал Медведев.

— Королёв, возьмёшь двух разведчиков, пойдёшь в деревню, туда приехал пьянствовать к куму начальник полиции из Людинова. Помни — это не человек, это предатель, зверь и садист. Вот приговор, вынесенный нашим трибуналом. Ты должен привести его в исполнение.

О начальнике людиновской полиции в отряде достаточно наслышались. Слух о его зверствах прокатился по всей Брянщине. Бывший пожарник отсиживался в лесу, скрываясь от мобилизации, объявив себя чуть ли не сектантом. Но как только в Людиново пришли фашисты, он сразу же предложил свои услуги. На его совести были десятки жизней советских людей.

До деревни километров пять. Расстояние, конечно, пустячное, если идти днём и по сухой дороге. А здесь всё пока наоборот. Под ногами чавкает грязь. Сапоги скользят, на них налипли комья глины.

Часа в два ночи наконец добрались до деревни. В крайней хате, у самого леса, жил связной — неторопливый, степенный лесник Иван Егорович. Трижды, как условлено, стукнули в окно. Дом ожил, сквозь щели ставни показался жёлтый зайчик света, со звоном покатилось ведро в сенях.

• Предыдущая
• 2/4
• Следующая