Золотые Ворота - Маклин Алистер - Страница 39

• Предыдущая
• 39/54
• Следующая

— Это еще зачем? — подозрительно спросил Брэнсон.

— Какого черта вы здесь делаете? — возмутился доктор. — Я врач, это мое дело. Убирайтесь отсюда!

Брэнсон проигнорировал его слова. Он взял со столика ампулу, из которой О'Хара только что наполнил шприц.

— Противостолбнячное средство? Но ведь парень расшиб голову!

Доктор сделал инъекцию, продезинфицировал ранку от иглы.

— Мне казалось, даже самые невежественные люди знают, что при открытых ранах необходимо ввести противостолбнячную сыворотку. Вы, видимо, никогда не видели столбняка, — врач прослушал грудную клетку больного и пощупал пульс.

— Вызовите «скорую помощь» из больницы! — О'Хара закатал пациенту второй рукав и принялся измерять давление.

— Не вызову.

Доктор не ответил.

— Вызовите машину! — повторил он, закончив свои манипуляции.

— Я не доверяю вам и вашим машинам!

О'Хара не ответил. Он вышел из «скорой помощи» и отправился к первому автобусу. Дождь не утихал. Вода текла по мосту сплошным потоком, глубина которого составляла к этому времени не менее шести дюймов. Доктор скоро вернулся. Он привел с собой мужчин, которые помогали ему нести пострадавшего.

— Господа Графтон и Ферес — уважаемые люди, известные журналисты. К ним прислушиваются не только у нас, но и во всем мире, — сказал О'Хара, обращаясь к Брэнсону.

— Что, черт возьми, вы хотите этим сказать? — встревожился Брэнсон. Впервые за время своей операции на мосту он испытал подобное чувство.

Доктор проигнорировал его слова и обратился к журналистам.

— Ковальски получил серьезные травмы. Судя по всему, у него сотрясение мозга. Вполне возможно, что это результат черепно-мозговой травмы, но последнее можно проверить только, сделав рентген. У молодого человека учащенное поверхностное дыхание, слабый пульс и очень низкое давление, что может свидетельствовать о мозговом кровотечении. Я хочу, чтобы вы, джентльмены, засвидетельствовали: Брэнсон отказывается вызвать машину «скорой помощи» и отвезти пациента в госпиталь. Я хочу, чтобы впоследствии вы подтвердили, что Брэнсон представлял себе, в каком состоянии находится пострадавший. Если Ковальски умрет, то в этой смерти будет виноват он. Совсем недавно мистер Брэнсон выдвигал обвинение в убийстве против неизвестного лица, а в данном случае подобное обвинение может быть предъявлено ему самому.

— Я готов засвидетельствовать то, что вы сказали, — сказал Графтон.

— Я тоже, — отозвался Ферес.

— Не вы ли совсем недавно говорили, что на вашей совести нет ни одной жизни? — презрительно произнес О'Хара, обращаясь к Брэнсону.

— Откуда мне знать, что, отправив Ковальски на берег, я не отдам его в руки полиции?

— Вам изменяет чутье, мистер Брэнсон, — все так же презрительно заметил доктор. Они с Ревсоном заранее подробно обсудили, как можно психологически воздействовать на Брэнсона. — У вас в руках президент, король и принц. Кто осмелится в подобных обстоятельствах сделать заложником вашего человека?

Питер задумался. Было трудно понять, что на него подействовало — угрозы или опасения за жизнь молодого человека.

— Пусть один из вас пойдет к Крайслеру и скажет, что я велел вызвать машину. Я с вас глаз не спущу, пока Ковальского не перенесут во вторую машину «скорой помощи».

— Как вам будет угодно! — сухо ответил О'Хара. Журналисты ушли. Доктор принялся укрывать пациента одеялами.

— Что вы собираетесь делать? — подозрительно осведомился Брэнсон.

— Храни меня Господь от невежд! Ваш друг сейчас в шоке. Первое, что полагается делать в подобных случаях, это держать больного в тепле.

В этот момент прямо над мостом раздался оглушительный раскат грома. Он оказался таким сильным, что всем заложило уши. Потребовалось с полминуты, чтобы вновь стало тихо.

— Знаете что, Брэнсон? — спросил О'Хара, задумчиво посмотрев на незваного гостя. — Мне кажется, что это был знак судьбы.

Доктор налил себе немного виски и добавил дистиллированной воды.

— Я бы тоже выпил, — сказал Брэнсон.

— Наливайте.

Из первого автобуса Ревсон наблюдал за тем, как вторая машина «скорой помощи» увозит Ковальски в больницу. Сидеть в автобусе было гораздо приятнее, чем бродить под дождем. Он так промок, словно его только что вытащили из залива. Его слегка знобило. Однако Пол был доволен тем, как идут дела. В настоящий момент он имел в своем распоряжении шнур, контейнеры для записок, фонарик и баллончик с аэрозолью. Ревсон легонько толкнул локтем Эйприл. Журналисты все еще оживленно обсуждали последнее происшествие, поэтому молодые люди могли поговорить, не привлекая постороннего внимания.

— Послушайте, что я вам скажу, но ни в коем случае не повторяйте за мной мои слова, какими бы странными они вам не показались. Скажите, прелестные молодые девушки могут носить в сумочке маленький баллончик с освежителем воздуха?

Эйприл удивленно заморгала, но ответила очень спокойно:

— Могут, и в этом нет ничего удивительного.

Пол поставил баллончик между собой и девушкой.

— В таком случае, положите это в сумку. Аэрозоль называется «Сандал», но на вашем месте я не стал бы его нюхать.

— Я знаю, что там.

Баллончик исчез в сумке Эйприл.

— Как я понимаю, вам не важно, найдут ли у меня эту вещицу или нет. Однако, если люди Брэнсона воспользуются тисками...

— Не воспользуются. Они уже обыскали вашу сумку. Тот, кто вас обыскивал, наверняка не помнит, что в ней было, ведь ему пришлось переворошить несколько сумок подряд. За вами не следят. Главный подозреваемый у них я.

К десяти часам вечера в автобусе опять стало тихо, пассажиры снова задремали. Ливень пошел на убыль, теперь это был просто сильный дождь, хотя над мостом по-прежнему сверкали молнии и грохотал гром. Ревсон повернулся и посмотрел в юго-восточном направлении. В районе парка Линкольна не было заметно ничего необычного. Рев-сон задумался о том, правильно ли поняли на берегу его сообщение, не проигнорировали ли его просьбу. В конце концов он решил, что и то и другое маловероятно. Скорее всего, просто из-за дождя трудно разжечь огонь.

В семь минут одиннадцатого на юго-западе показалось яркое красное пятно. Ревсон заметил его одним из первых, но не стал привлекать к нему внимание своих коллег. Через полминуты темные языки пламени взметнулись футов на пятьдесят. Вскоре необычное явление заметил Бартлет. Он прореагировал довольно бурно: встал в дверях и воскликнул:

— Господи Исусе, вы только посмотрите!

Пассажиры немедленно проснулись и стали смотреть, хотя из автобуса было довольно трудно что-то разглядеть, потому что по крыше и окнами все еще текли потоки дождевой воды. Журналисты поспешили выйти из автобуса на открытый воздух. А посмотреть было на что. Теперь пламя взметнулось уже на высоту в сто футов, и с каждой секундой оно поднималось все выше и выше. Не обращая внимания на дождь, репортеры принялись искать самую удобную точку для наблюдения. Пассажиры президентского автобуса и люди Брэнсона сделали тоже самое. Пожар всегда собирает толпу зевак.

Ревсон покинул автобус одним из первых, но не спешил затеряться в толпе. Он неторопливо походил вдоль автобуса, подошел к его задней части и достал свой пакет. Никто не обратил на него внимания, все смотрели в противоположном направлении. Достав из пакета фонарик, Пол направил его вправо под углом в сорок пять градусов и подал сигнал SOS, причем сделал это только один раз и тут же спрятал фонарик. Потом он отошел к противоположной стороне моста и небрежно оглянулся через левое плечо. Ревсон заметил ракету, взметнувшуюся в юго-восточном направлении.

Пол подошел к О'Харе, который стоял в стороне от других.

— Вы, кажется, стали большим любителем пожаров, — заметил доктор.

— Ну, это только начало. Подождем второго пожара, не говоря уже о фейерверке. Давайте понаблюдаем за третьим автобусом.

Прошла минута, другая. Ничего не произошло.

— Гм! Вас это не беспокоит? — спросил Ревсона доктор.

• Предыдущая
• 39/54
• Следующая